Ой, мамочки! Слёзы полились из глаз, и поспешила заснуть в рот блин, лежащий на тарелке, и почувствовала, что пьяная в стельку, выпила вторую стопку самогонки, и...

Больше я ничего не помню.

Утром, держась за голову, мы паковали вещи, а я то и дело прикладывалась к банке с рассолом.

- Вика, хватит! – воскликнул Максим, - лучше прими анальгин, - он сунул мне сразу две таблетки, и стакан воды.

Таблетки мне не помогли, и вести машину я не могла. Опасаясь, что, если я сяду за руль, мы непременно врежемся в столб, Максим отнял у меня ключи, и сел за руль сам.

В машине я уснула, не проснулась даже тогда, когда мы уже оказались в Москве, очнулась лишь в нашей спальне, и помотала головой.

Я надела чёрный костюм с короткой юбкой, и мы поехали к дом родителей.

Асюта была вся в чёрном, но слёз и горя в её глазах я не видела, а рядом был Ренат.

- Его выпустили? – не сдержалась я, позабыв о приличиях.

- Да, меня выпустили, - улыбнулся он, - у меня есть знакомые в прокуратуре.

- Да, хорошо иметь таких знакомых, - процедила я.

- Вика, почему ты так негативно настроена по отношению ко мне? – спросил он.

- Против тебя, лично, я ничего не имею, но ты задурил голову моей сестре, - высказала я всё, что думаю.

- Ничего я не задурил, - воскликнул он, - я люблю её, и искренне.

- Вот это и плохо, - нахмурилась я, и мы поехала на кладбище. Второй раз за несколько дней похороны, надеюсь, третьего трупа не будет. Хотя, эта примета уже устарела, и так говорили об улицах. А тут просто общие знакомые.

В этот раз я напиваться не стала, хватило благоразумия, и мы с Максом покинули ресторан, в котором проходили поминки, первыми.

Макс сидел за рулём, а я растерянно смотрела на летящие снежинки, и вдруг...

- Это ещё что такое?!!! – заорал Максим не своим голосом.

Я аж подскочила от неожиданности, глянула в окно, и обалдела. На краю тротуара стоял щит, а на нём была изображена... я.

Вот я сзади, подняв волосы, и демонстрируя красивую шею...

Вот лежу на леопардовом подиуме, в белом платье, и с алой

розой в зубах... и огоньками на щите была сделана надпись -

Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

Я выскочила на тротуар, и хватала ртом морозный воздух, словно рыба, выкинутая на берег.

Ну, Дима, ну, погоди! Убью сволочь!

Задыхаясь от злости, я вытащила мобильный, и набрала номер этого негодяя.

- Привет, любовь моя, - услышала я бархатный баритон Димы, и явственно представила, как он сейчас вальяжно сидит в своём крутящемся кресле, курит сигарету, оттягивает красивыми пальцами ворот рубашки...

Вот чёрт! В зобу дыхание перехватило!

- Алло, Ева, ты где? – насмешливо воскликнул он, - куда провалилась?

Я сглотнула слюну, и заорала:

- Ты зачем повесил эти щиты?!!! Пусть это уберут!

- И не подумаю, - ответил он с издёвкой в голосе, - эти щиты будут висеть два года.

- Ты... ты... ты... – стала заикаться я.

- Ночью и днём, в сердце моём, - в тон мне пропел Дима

своим красивым музыкальным голосом.

- Урод! – выпалила я, и нажала на отбой.

- Мне его даже жалко, - вздохнул Максим, - он так любит тебя.

- Я его не люблю, я тебя люблю, - буркнула я, и почувствовала, как сердце при мысли о Диме забилось где-то в горле.

- Где и когда он успел тебя сфотографировать? – ревниво осведомился Максим.

- Пригласил к одному своему другу, фотографу, профессиональному, - не знаю, зачем, добавила я.

- И ты пошла?

- А почему бы и нет? Мне это показалось интересным.

- Угу, - протянул Максим, - да, это дорогого стоит, признаться в любви на весь мир.

- Ну, не на весь мир, - пробормотала я, - за что вы только меня любите?

- А как тебя не любить? – улыбнулся Максим, - более потрясающей женщины я не встречал.

- Ты говорил, что я сумасбродка, - напомнила я.

- Так и есть. Колючка, маленькая ведьмочка, фурия, но при этом нежная и добрая. Хоть и одеваешься, как пугало, но как

художественное пугало, - он улыбнулся и добавил, - но я всё-таки боюсь, что Лизаня унаследует твой характер. Не хочу, чтобы наша дочь бегала с тремя газовыми пистолетами в кармане, и прошибала лбы бандитам. Садись в машину, амазонка моя.

Постскриптум.

А напоследок скажу, Ксении Оборовой дали двенадцать лет лишения свободы, что, на мой взгляд, очень мало.

Обвинить её в убийстве Варвары Авдеевой не удалось, за это ответственность ляжет на Ивана, ему, кстати, дали на три года больше, чем ей, учитывая то, что он торговал наркотиками.

На Ксении покушение на жизнь Варвары, нанесение тяжких телесных повреждений, ну, и ещё убийство Сони, именно она принесла ей водку с сулемой, решив выдать всё за неудачный аборт. И покушение на жизнь Тамары.

Кстати, с последней я даже подружилась, была у них,

принесла игрушку для Димочки. Он такой очаровательный, с

ямочками на щёчках, как у матери.

Я, как свидетель, присутствовала на судебном заседании, да, этого мне не удалось избежать.

Ни Анжелику, ни Чарльза правоохранительные органы не тронули. Они усыновили Петю, его имя теперь Тимофей.

Честно говоря, Анжелика меня раздражает. Хоть мы чем-то и похожи, она, как и я, как сказал Максим, художественное пугало. Но она такая злобная! Хоть и баронесса.

Она капризная, избалованная и наглая. И хоть я считаю поступок Тамары неблаговидным, но Анжелика получила по заслугам. Тамаре ничего не было, её судили по 153-ей статье, и тут же оправдали. Михаил поднял на ноги всех и вся, только чтобы его супруга не села в тюрьму.

А судьба здорово укусила Анжелику, как там в песне « Вот такой судьбы печальный реверанс ».

Да, судьба сделала Анжелике Оборовой баронессе Невилл, печальный реверанс. Реверанс судьбы для принцессы на горошине.

Конец.

амилия Анжелики? - и пошла красными пятнаэтот момент грохот раздался вновь, мы подскочили, и в мне стало ясно, что на третьем этаже кто-то есть.

музф ться. из

ридётся ехать к Соне. ь, - я, и отключилась, - придётся ехать к Соне.