- Но ведь все заметят, что я одна… Гарри ласково притянул к себе жену.

- Скажи, чтобы мне принесли бульон с пирожком. Будь умницей.

- Если хочешь, я останусь здесь.

Склонив голову, Гарри посмотрел на нее и лукаво улыбнулся.

- Мы оба прекрасно знаем, что тебе не хочется пропускать ни одного вечера!

- Да, но самое главное - быть с тобой!

- Ну и прекрасно. Чего же лучше! Иди поужинай, потоскуй там вдали от меня, поболтай с людьми, выпей немного вина, подумай, чем была бы твоя жизнь без меня, ну а когда почувствуешь, что разлука невыносима,- лети в каюту, чтобы сказать мне, что ты меня любишь!

Исабель села возле мужа и, глубоко вздохнув, обняла его за шею.

- Ты такой необыкновенный. Во всем находишь повод для радости… А ведь тебя не назовешь легкомысленным. Знаешь, мне очень хорошо, но в тоже время очень страшно…

- Страшно? - Гарри поднял голову и прижался щекой к лицу Исабель. Журнал упал на пол.- Посмотри, ведь мы уже вышли из залива!

- Ты ни разу не говорил о нашем будущем!

- Непростительная ошибка! Ну разумеется, мы поедем ко мне, в Филадельфию…

- А тетя Аделаида?

- Она может жить с нами… подружится с моей мамой. Тетя Аделаида умеет играть в бридж?

- Это большая обуза! Тетя совсем стара. Да и характер у нее своевольный. Чуть что не по ней - она уже не в настроении.

- Бедная моя Исабель. Она тебя, наверно, замучила?

- Ну нет! Ты не совсем понимаешь… Ведь ей у меня очень хорошо, ну и мне с ней - тоже. Тетя Аделаида все делает, то есть ведет хозяйство! Ну а моя забота - магазин. А как она умеет справляться с прислугой? Вот уж чему я так и не научилась… Мне очень легко найти общий язык с торговыми агентами, с коммерсантами, с заказчиками… Но только не со служанками! Я этих тварей просто не выношу. Марилу - это совсем другое дело. Она, конечно, из очень простой семьи, но всегда уважительная, знает свое место да и одевается по-человечески… Знаешь, как-то раз я заболела, ну и служанка, которую мы держали, вдруг подошла ко мне и положила свою руку на мой лоб - мол, есть ли у меня жар! Представляешь, Гарри! Меня чуть не стошнило! И вообще они заводят детей, и даже не известно, кто отец. Ужас! Нет, я этих тварей не выношу, правда!

- В нашем доме вся прислуга будет ходить по ниточке!! Клянусь тебе, Исабель!

- Ой, прости меня! Ведь ты не любишь, когда жалуются. Да и мне ли жаловаться! - Исабель улыбнулась кривой улыбкой и пристально посмотрела на Гарри.- Вспомнить только этот интернат! Одевали нас там в зеленые форменные платья с длинными рукавами и глухим воротом. Купались мы в длинных балахонах. А перед сном тушили свет, чтобы раздеться…

- Darling! [98] Уже восемь, а ты еще не готова. Будь умницей. Я пока посмотрю, что творится на белом свете, а ты там соскучишься… и полюбишь меня еще сильней… И вообще, Исабель, ты должна преодолеть свою робость. Поди одна и развлекись немного в обществе пассажиров. Не забывай, что в Филадельфии мы будем вести светскую жизнь.

- Да, Гарри, ты прав! Спасибо, Гарри!

- Hurry on now. That's a nice girl [99] .

- Чрезвычайное происшествие, мистер Джек.- Лавджой почтительно склонился над самым ухом молодого человека, который дожевывал камбалу за столиком, где сидели еще трое. Шепоток лысого стюарда растаял в шуме голосов, звяканья посуды и благопристойного смеха.

- Что такое, Лавджой?

- Супруг не явился к ужину.

- Какой еще супруг? Ты воображаешь, что на этом теплоходе я представляю городскую мэрию?

- Супруг латиноамериканки.

- А-а, тот! Уж не заболел ли? А врача позвали? Надо полагать, внезапное изнеможение?

- Нет, нет, мистер Джек. Он попросил бульон и пирожок с мясом. Я только что отнес это в каюту.

- Хорошо, Лавджой. Можешь идти.

- Всегда к вашим услугам, сеньор!

Джек улыбнулся соседям по столу, вытер губы салфеткой и поднял палец.

- «Соммелье»! -сказал он вполголоса молодому официанту в очках, который поглаживал позолоченный медальон.- И «Дом Периньон» сеньоре на двадцать третий столик.- Джек подписал чек и снова улыбнулся.

- Ах вот как! - сказала сеньора Дженкинс в тот самый момент, когда Джек убедился, что бутылка вина в серебряном ведерке с влажными салфетками попала наконец на стол к Исабели.

- А почему, собственно, вы ахаете? - зло спросил Джек.

- Разве можно быть таким грубым, мистер Джек! - засмеялась мисс Дженкинс.- Джентльмены, неужели мы станем терпеть за нашим столом этого «бунтаря без причины»?

Англичанин из Глоустера подкрутил усы, напыжился, и отвороты его белого смокинга оттопырились еще больше.

- Демократия! Вы ее хотели - и вот она перед вами! В жизни не думал, что буду ужинать за одним столом с бывшим лакеем!

Он сытно хохотнул, но Джек уже не прислушивался к его словам. Спрятав подбородок в ладони, он следил за каждым движением Исабели, получившей французское шампанское.

- О! Противный мальчишка! - замурлыкала мисс Дженкинс, делаясь все более похожей на помесь слона и кошки.- Я вижу все, что там происходит. Она, конечно, покраснела! Говорит, что не заказывала к ужину шампанского. Ну а официант объясняет, что бутылка послана в знак почтения молодым человеком с круглого стола. Она покраснела еще больше. Наверно, думает, что это по случаю ее недавнего бракосочетания. Послушайте, мистер Чарли, вы видели когда-нибудь столь несочетаемое сочетание, как эта мексиканка и мой земляк?

- Ох, все эти «бунтари без причины»,- заворчал белоусый джентльмен,- все эти черноблузники, стиляги, пижоны, папарацци [100] - язва нашего века!

- Не будь невеждой, Чарли! - Пожилой человек с бородкой ловким движением вытащил хребет из жареной камбалы. - Папарацци - вовсе не молодые рассерженные люди, а итальянские макароны.

- Хо-хо-хо! - затрубила, как слон, мисс Дженкинс.- Вот вам и цена английской прессы! Папарацци так же далеки от спагетти, дорогой мистер Томми, как евнухи от мужчин, хотя в последнем случае внешний вид может ввести в заблуждение!

- Да заткнитесь! - крикнул Джек сквозь хохот соседей по столу и тут же послал Исабели одну из своих самых ослепительных улыбок, которую она приняла, хоть и смутилась, хоть и совсем низко опустила голову над тарелкой.

- Ну, так что же такое папарацци? - спросил мистер Томми, смачно жуя филе.

Чарли: - Итальянский солдат с петушиными перьями на голове.

Мисс Дженкинс: - Египетская курица с перышками итальянца на хвосте!

Томми: - Средневековая пытка: раскаленное железо, которым тычут в то место, откуда растет хвост.

Чарли: - Хвост стал темой сегодняшнего вечера? Прекрасно! Вообразите, что будет, если люди начнут узнавать друг друга по хвостам!

Томми: - Добрый день, сеньор! Какой у вас сегодня пышный хвост!

Мисс Дженкинс: - Подмажьте свой хвост румянами, и будете вы без изъянов!

Томми: - Как я узнаю ваш хвост на карнавале под такой маской?

Чарли: - Теперь с развитием хвостовой хирургии ты можешь стать знаменитой кинозвездой!

Мисс Дженкинс: - Прием пищи станет сплошным неприличием, зато друзей будут принимать в клозетах!

Томми: - И официанты не будут приносить, а только уносить.

Чарли : - Oh what a jolly world! [101]

Джек ударил кулаком по столу:

- Да закройте вы свои мерзкие рты!

- Попал в самую точку! - завопил Томми.- Вот именно; закрыть рты и открыть…

- Папарацци - это те похабники, которым пришло в голову сфотографировать крупным планом грудь Аниты Экберг! - закричал Джек, давясь хохотом, который подхватили все остальные.

- Нет хуже, чем смешаться с людьми из низших классов,- сказал пунцовый от смеха Чарли, утираясь салфеткой.

- Спаси Британию! - громко икнул Чарли, поднимая свой бокал.

- Некоторые люди теряют чувство меры,- ледяным голосом проговорила дама, проходившая мимо их стола.

- Спаси,- повторил Томми, поднимая рюмку и обдавая даму откровенно презрительным взглядом.