К счастью, через полгода, как я окончила институт, мы развелись. Инициатором, конечно же, была я. Он меня за пять лет так достал, что я с ним в одной комнате больше пяти

минут находиться не могла.

А когда в театре был день рождения одного из актёров, то я сильно задержалась, а когда пришла домой, то получила от мужа феерический скандал. Дмитрий обвинил меня в адюльтере, обзывал последними словами, а потом врезал по лицу. Я в долгу не осталась и дала ему коленом по одному месту, а потом выхватила из стоявшей на столе вазы цветы и треснула ему ими по роже. И убежала.

Он потом просил прощения, дарил охапками цветы, но наши

отношения дали трещину, хотя, они и раньше были не

слишком идеальными.

Позже, я, когда искала книгу в его кабинете, случайно наткнулась на тайник у него в стеллаже. У меня был шок, когда дверца открылась.

Уж не знаю, как я её открыла, но внутри лежали наркотики.

В первую минуту меня обуял дикий ужас, потом злость, даже ярость, и я, не помня себя от бешенства, влетела в спальню. Покидала вещи в сумку, и убежала от Димы.

Мама долго не могла прийти в себя, когда я сказала ей, что развожусь с Димой.

До сих пор не могу понять, почему он ей так нравился. Хотя, нет, подозрения у меня на этот счёт имеются. Я видела, какими глазами она смотрела на его отца, моего свёкра. Бывшего.

По – моему, она влюблена в него. И решила, раз ей не

суждено было быть счастливой с самым потрясающим ( по её

мнению ) мужчиной, то решила сделать счастливой дочь.

Матери всегда хотят как лучше, а получается, как всегда. Но не надо судить их за это. Мать, она и в Африке мать.

Сейчас мне двадцать пять лет, я вполне довольна жизнью, только пыл к карьере артистки стал остывать.

Тогда я хотела, как можно меньше бывать дома, как можно

меньше видеть Диму. Мне все говорили, что на сцене я талант, и, когда я заканчивала первый курс, к нам в институт

пришёл режиссёр антрепризы Табардеев Ян Владимирович.

Ему нужна была девушка для роли Джульетты, он ставил Шекспира, и, надо же было такому случиться, он выбрал меня.

Я сыграла немало ролей, была примой в театре, и до сих пор работаю с ним, но теперь всё изменилось.

Не знаю. Я никогда не любила сцену, я не чувствовала того, что чувствует каждая актриса, выходя на сцену.

Я хотела стать журналисткой, но мне не дала маман.

У меня было немало главных ролей, но потом вдруг Ян Владимирович перестал давать мне их.

До сих пор я играю « Кушать подано », тринадцатый лебедь, с края, у воды. Честно говоря, я не понимала, что произошло, и почему он лишил меня главных ролей.

Я не раз спрашивала Яна Владимировича, почему он перестал мне давать роли, но ответа так и не получила.

Дима мне по этому поводу постоянно скандалы закатывал, дико злился, а, когда я только поступала в институт, говорил, что он мне своими связями помогать не будет, что он не желает принимать какого-либо участия в этом, как он выражался, фарсе, а сама я не пройду конкурс. Я не знаю, чего он этим хотел добиться, сломать, наверное, меня хотел. Однако, меня это до такой степени завело, что я не только блестяще сдала экзамены, но и прошла конкурс.

Он считал, что получать профессию, и делать карьеру я хочу назло ему.

У него были замашки восточного деспота. Жена должна сидеть дому, не перечить своему господину и повелителю, встречать его с тапочками в зубах и не говорить ни одного лишнего слова.

Теперь, думаю, что вы понимаете, что скандалы в нашей

семье были частным явлением.

Я не умею вести себя, как восточная жена, и мой характер доводил Диму до бешенства. Больше всего на свете ценю свободу, и просто ненавижу распорядок. Я не понимаю, как большинство людей живёт по графику, лично у меня от этого давно съехала бы крыша.

Я давно ушла бы из театра, но мне надо на что-то жить.

Вначале, когда мой режиссёр, Ян Владимирович Табардеев, пригласил меня, первокурсницу, в свою антрепризу, сыграть Джульетту в знаменитой повести Шекспира, он говорил, что я талант. Но я на это, как на наркотик, не подсела.

Я просто зарабатывала деньги, хотя жить мне было, на что.

Мать подарила мне пятикомнатную квартиру в центре Москвы, правда, сначала она звала меня вернуться в отчий дом, но я отказалась. Красный джип остался со мной после развода с Димой, драгоценности, и антиквариат, который я так люблю. Ну, и капитал в банке. Половина официальных денег моего милого супруга перешла в моё владение. Но мне, честно говоря, не хочется ими пользоваться. Кто знает, может и на них есть кровь невинных людей. У Дмитрия была сеть казино, вполне возможно, что часть капитала он отмыл.

Честно говоря, после развода с Димой мне было так одиноко, и я во второй раз вышла замуж. Второй муж тоже был бизнесменом, вдвое меня старше, и через три месяца я с ним развелась. Почему?

Как оказалось, ему мешали жить деньги, которые мне остались после развода с Димой. Он знал моего бывшего мужа, знал, что мне досталась крупная сумма при разводе, и думал, что, женившись на мне, а, потом, разведясь, он заберёт у меня часть денег.

У него в то время сильно пошатнулся бизнес, я услышала его разговор по телефону с адвокатом, и поспешила сбежать от него.

Я не испугалась, что мне придётся делиться с ним, нет. Аська, когда я объявила, что собираюсь замуж за Иннокентия, заставила меня написать дарственную на её имя.

Всё, машина, квартира, особняк, который я отстроила в посёлке, и где теперь живу, и даже драгоценности и антиквариат, всё я отписала ей, и замуж вышла абсолютно бедной. Кешу чуть инфаркт не хватил, когда он понял, что его обманули, и, что ему придётся делиться со мной деньгами.

Мы развелись. На душе остался неприятный осадок, и тогда я повстречала Эдика.

Он был беден, как церковная мышь, работал инженером на

каком-то заводе, и я, устав от мужей-бизнесменов, стремглав,

выскочила за него замуж.

Всё, чем я владела, по-прежнему было на Асе, и беспокоиться

мне было не о чем, но в этот раз меня до печёнок достала

свекровь. В первом и втором браках я не смогла попробовать на вкус блюдо под названием – свекровь, но теперь ощутила всю радость в полной мере.

И я опять поспешила удрать от очередного мужа, которого и не любила. Просто я женщина, и мне хотелось поддержки, ласки, и, устав от необдуманных поступков, я решила, что замуж больше не пойду.

Кстати сказать, своё призвание я так и не нашла.

Аська сейчас успешный адвокат. Она, невзирая на правило блондинок очень умна и всё ловит на лету. Прокуроры и судьи, видя перед собой этакую болонку, как правило расслабляются.

Но шок их ждёт, когда болонка открывает рот.

Не думайте, что у недолюбливаю сестру. У нас с ней полный контакт. Мы с ней совершенно разные внешне, Аська натуральная блондинка с ясными голубыми глазами ( она вся в отца, а я унаследовала внешность матери ), но внутреннее содержание, извините за дурацкий каламбур, у нас одинаковое.

И она в своё время отговорила меня от великой глупости, которую я вполне могла совершить.

Через месяц после развода с Димой я вывихнула запястье, и пришлось ехать в больницу. Вот тогда-то и выяснилось, что я положении. Первой моей мыслью было, сделать аборт.

Мама, папа, Ася, они дружно стали отговаривать меня от этого. Я не хотела рожать от Димы, поговорила с врачом, который сказал, что после аборта велика возможность вообще не стать матерью, и решилась.

Но я сразу сказала, предупредила родных, что Дима об этом знать не должен. Я не хочу, чтобы он доставал меня, он и так постоянно требует, чтобы я вернулась к нему.

Маман, правда, нехотя, но мою просьбу выполнила, и увезла меня в Египет. Там я просидела семь месяцев, там же и родила, а по приезду в Москву написала отказ от ребёнка.

А маман тут же, на следующий же день, пошла оформлять документы на удочерение. Вообщем, мы сделали так, будто моя девочка, приёмная дочь моих родителей.