Три года спустя местом пребывания Папства стала Франция, а беззаветно преданный Филиппу Красивому Бертран де Готт, продавшийся королю в лесу Сен-Жан д’Анжели, становится в Авиньоне Папой под именем Клемента V.

Народ с печалью наблюдал за этой религиозной и политической революцией: уж слишком был он нищ. Один из университетских грамотеев осмелился слишком громко заикнуться об этой нищете и был повешен. Одной бедной бегинке (бегинка — монашенка. — Примеч. пер.) из Меца было откровение о возмездии дурным королям, и ей сожгли ноги.

Как видим, у народа появились уже и защитники, и пророки.

Девять лет спустя дело уже не ограничивается повешенным студентом или замученной бегинкой. Упразднен Орден тамплиеров, пятьдесят четыре рыцаря отправились на костер, сложенный на острой оконечности острова, где возвышается сегодня статуя Генриха IV.

В 1314 году Филипп Красивый умирает, оставив после себя трех сыновей, трех братьев, ни один из которых не будет иметь детей и, поцарствовав, умрет, как умрут Франциск II, Карл IX и Генрих III, как умрут без наследников Людовик XVI, Людовик XVIII и Карл X.

В 1328-м на трон восходит Филипп де Валуа. Он выигрывает битву при Касселе, терпит поражение при Креси, собирает Штаты, устанавливает налог в четыре денье с каждого ливра, наблюдает печально известную эпидемию черной чумы, сильно сократившую население, выкупает Монпелье и Дофине, женит сына на наследнице Булони и Оверни и умирает во время свадебных торжеств.

Королевство бедствует, но увеличивается в размерах.

Иоанн всходит на престол в 1350-м. Терпение, народ скоро появится вновь.

В 1351-м Иоанн созывает Штаты.

Ему надо добиться от них права на безбедное царствование, однако горожане выставляют встречные условия.

Дабы добиться своего, Иоанн вынужден пообещать:

горожанам Нормандии — запретить междоусобные войны;

ремесленникам Труа — исключительное право на производство узкого полотна и головных уборов;

хозяевам мастерских в Париже — упорядочения заработной платы рабочим, слишком завышенной в результате чумы и вымирания населения.

В последнем случае жители Парижа выступают в качестве самостоятельной силы, а не как депутаты. Они собираются на собрание, названное Приемная для горожан, и свое согласие королю на установление цен дают лишь в обмен на его обещание, что люди короля не будут больше уносить из домов, где их размещают на постой, матрацы и подушки.

Через пять лет Иоанн будет пленен в битве при Пуатье, и дезертиры до самого Парижа разнесут весть, что во Франции нет больше ни короля, ни баронов, все убиты или взяты в плен.

Дофин, понятие, существующее во Франции со времен Карла V, был девятнадцатилетним юношей, бледным, тщедушным и слабым, далеко не храбрецом: с поля боя он побежал первым с криком: «Спасайся, кто может».

Народ парижский понимал, что рассчитывать можно лишь на самого себя. Купеческий старшина Этьен Марсель встал во главе. Его истинно народный гений все замечает и все предвидит. Куют и вытягивают цепи с внешней стороны старых стен Филиппа Августа, ибо от переизбытка населения они того и гляди треснут по всем швам. Воздвигают еще одну линию стен. Запасаются боеприпасами для имеющихся в наличии пушек и для машин, которые еще только в процессе изобретения. И, наконец, возводят на укреплениях семьсот пятьдесят дозорных будок.

Этот гигантский труд был проделан за три года.

Однако для исполнения его нужны были деньги, а чтобы получить деньги, следовало созвать Генеральные Штаты.

На сей раз депутаты требовательны, как никогда. Они согласны платить, но желают знать, что сталось с теми сокровищами, которые достались в наследство от прежнего королевства и были собраны в качестве десятины, незаконных поборов, налогов и разного рода иных вымогательств, лежавших на них тяжким бременем и тем не менее не обеспечивавших ни достойного жалованья трудящимся, ни охраны и защиты королевства.

Вы видите, как у народа начинают резаться зубы, и он их показывает.

Несмотря на точность поставленных вопросов и категорический тон, узнать удалось не слишком много, разве что среди королевских офицеров не оказалось ни одного честного, а король пожаловал однажды какому-то из своих рыцарей пятьдесят тысяч экю.

Итак, Париж был спокоен и укреплен, но остальное королевство гибло. Дороги были во власти разбойников, деревни — ареной бесконечных боев. Англичане и наварцы грабили наперебой. Дофин решил, что настало время вернуть себе место правителя королевства. Он заявил, что намерен править и обойдется без опекунов. Чтобы выручить деньги, он принялся продавать должности, да только они никак не продавались. Он покинул Париж, чтобы усмирить воюющую провинцию. Она была в огне. В первом же городе, куда он явился, его чуть было не похитили разбойники. Дофин убрался восвояси, известно, что он привык подчиняться ситуации, посему и вернулся в Париж — прятаться.

Он тоже решил прибегнуть к помощи Генеральных Штатов. В результате, начиная с 1358 года без Штатов он не имеет права ни на что. Штаты назначают его регентом. Теперь они станут действовать, прикрываясь его именем.

Тем временем происходит событие, вызвавшее в Париже необычайное волнение.

Дофин, которому по-прежнему не хватает средств и который от продажи должностей и подделки денег богаче как будто не стал, сей дофин купил двух лошадей, заплатить за которых позабыл. Продавец, имя коего Перрен Масе, случайно встречает на улице Нсв-Сен-Мерри Жана Байе, казначея, останавливает его и просит дать цену за своих лошадей. Либо из нежелания, либо от отсутствия денег Жан Байе платить отказался. Завязывается ссора, и Перрен Масе убивает Жана Байе и прячется в церкви Сен-Жак ля Бушри, у которой есть право убежища. Маршал Франции Робер де Клермон, благородный сеньор Жан де Шалон и парижский прево Гильом Эр преследуют убийцу, пренебрегая правом священного места на убежище, вытаскивают его из церкви, тащат на площадь Шатле и там вздергивают, предварительно отрезав кисть.

Епископ выступает с протестом: налицо нарушение церковной неприкосновенности, но все, чего ему удается достичь, это выдачи тела Перрена.

Оно было погребено с соблюдением всех надлежащих процедур в Сен-Мерри.

Этьен Марсель присутствует на заупокойной службе.

Дофин — на похоронах Байе.

Два короля было в Париже: короля аристократов звали Карл, короля горожан звали Марсель.

Заметим, что пока что во всем этом никак не замешаны крестьяне. Пока что борются между собой лишь королевская власть и городские граждане.

Терпение!

Вернемся на какое-то время в Пуатье.

Все важные господа, взятые в плен после битвы, договорились с победителями о выкупе. Все это были люди чести, и на их честь по праву полагались противники. Посему английские рыцари позволили им вернуться во Францию за договоренной суммой.

Кто же заплатил за все эти прекрасные позолоченные доспехи, гербы и эмблемы, покореженные в Пуатье?

Крестьянин.

Кто будет платить обещанный сеньорами выкуп?

Опять крестьянин.

Однако суммы выкупа были весьма значительными, а крестьянин был беден. Господа велели продать все — мебель, лошадиные упряжки, вплоть до плугов.

Когда же у крестьянина не осталось ничего, кроме собственной кожи, его обвинили в том, что он закопал свое золото, и, требуя, чтобы он сказал, где именно, ему плетью эти куски его собственной кожи сдирали с плеч и сжигали на подошвах.

Париж был охвачен террором, а деревня — отчаянием. В Париже горожане пожертвовали Собору Парижской богоматери свечу длиною в целый город.

В деревне крестьяне перестали спать. Те, кто жил поблизости от реки, ночевали на островах или в лодках подальше от берега.

В некоторых местностях, в особенности в Пикардии, бедные люди вырывали землянки, которые сохранились до сей поры, и в них прятались. Но и в этих норах доставала их охота, как кроликов, и выкуривала, как лисиц!

Если же случалось какому-нибудь доброму христианскому сердцу или благородному уму дать понять аристократам, сеньорам, дворянам, что они играют в игру не только жестокую, но и опасную, то им отвечали: