Скримджер переступил с ноги на ногу.

— Ну да, на это, вероятно, можно посмотреть и с такой стороны, — спокойно ответил он. — Значит, если я правильно понимаю, вы не верите в эти слухи. — Гарри продолжал молчать. — Понятно. Если задуматься, то, наверно, вовсе и неважно, «Избранный» вы или нет. Всё дело в восприятии. Волшебное сообщество считает вас героем, символом надежды. Сколько раз вы уже сталкивались с Тем-Кого-Нельзя-Называть?

Гарри не нравилось, к чему вёл Скримджер. «Символ» был лишь эвфемизмом для козла отпущения.

— Больше, чем хотелось бы помнить, — напряжённо ответил он.

Скримджер понял, что было ошибкой упоминать Волдеморта, и виновато улыбнулся.

— Понимаю, Гарри, — сказал он. — Понимаю. Я просто пытался донести одну мысль. Сама идея о том, что рядом с нами есть кто-то, кому судьбой предназначено победить Того-Кого-Нельзя-Назвать, даёт людям надежду. Понимаете, к чему я веду? Я должен заботиться о том, как будет лучше для Волшебного сообщества. И я буду признателен, если вы, Гарри, согласитесь помочь мне с этим, встав на сторону министерства и дав всем стимул бороться.

Гарри потрясённо уставился на Скримджера, не веря своим ушам. Да как министр смел просить его о подобном после всего, что министерство сделало с ним в прошлом? Судя по рычанию Полуночника, не он один думал, что Скримджер окончательно зарвался.

— И с чего же вдруг я должен хотя бы задуматься над этим? — спросил Гарри.

— Что ж, некоторые бы сказали, что это ваш долг...

— Я так не считаю, — перебил его Гарри. Он не позволит Скримджеру сыграть на чувстве вины. У министра не было права просить его о чём-либо. — Я не «встану на сторону» организации, испортившей мне жизнь. Где было министерство в прошлом году, когда Дамблдор пытался подготовить «Волшебное сообщество» к возвращению Волдеморта? Где было министерство, когда моего крёстного посадили в тюрьму без суда и следствия? Где было министерство, когда Волдеморт и Пожиратели смерти ворвались в Отдел Тайн и едва не убили Ремуса? Единственное, что делало министерство, это ставило под вопрос мою вменяемость, а потом появилось на всё готовое по окончанию битвы.

— Ну-ну, Гарри, — напряжённо отозвался Скримджер. — Все эти события произошли до того, как я стал министром. Теперь всё не так. Я меняю министерство к лучшему, но мне нужна ваша помощь. Всё, что от вас требуется, это иногда появляться в министерстве. Это всех воодушевит, разве нет?

— И создаст впечатление, что ты, Гарри, работаешь на министерство, — пробормотал Ремус так, чтобы только парень его услышал. — И всякий раз, когда ты там будешь появляться, куча репортёров будет ждать от тебя комментариев о деятельности Скримджера.

Гарри спустился с крыльца и встал на землю, покрытую снегом.

— Значит, вы хотите внушить всем мысль, что я поддерживаю действия министерства? — спросил он. — И вы хотите рискнуть всеми работниками, ведь Волдеморт быстро узнает об этом безумном плане? А ещё хотите намекнуть, что исход этой войны ложится на мои плечи?

Скримджер явно почувствовал себя не в своей тарелке.

— Ну, я бы так не сказал...

— Но ведь это правда, — просто сказал Гарри. — Я не одобряю действия министерства. Я не одобряю того, что вы упрятали Стэна Шанпайка в тюрьму. Лишь благодаря Стэну я сейчас здесь, а не валяюсь в какой-нибудь канаве. В ту ночь, когда я сбежал, Стэн готов был рискнуть всем и чуть не лишился сознания, думая, что я Пожиратель смерти. Быть не может, чтобы он был одним из них.

Скримджер глубоко вздохнул и, прищурившись, уставился на Гарри.

— Я и не ждал, что вы поймёте, в какие времена мы живём, — прорычал он. — Вам всего лишь шестнадцать лет...

— И, очевидно, я лучше понимаю происходящее, чем вы, — со злостью сказал Гарри. Ему было совершенно наплевать, что он говорит с тем, кто мог сильно осложнить ему жизнь. Гарри осознавал лишь то, что Скримджер поступил крайне плохо, посадив Стэна в тюрьму. Всё это слишком напоминало ему о Барти Крауче, без суда засадившем Сириуса за решётку. — Вам наплевать, виновен ли тот, кого вы арестовываете, или нет, в точности как Фаджу было наплевать на то, вернулся ли Волдеморт на самом деле! Вы тратите всё своё время, беспокоясь об имидже министерства, а должны беспокоиться о том, что люди умирают! Вы хотите, чтобы люди считали, что эту войну выиграет за них кто-то другой, что им не нужно готовиться к битве, которая уже стоит у них на пороге!

Несколько мгновений напряжённой тишины потребовалось Скримджеру, чтобы восстановить самообладание, но Гарри продолжал ощущать исходящую от него злость.

— Вы рассчитываете, что женщины и дети выстоят против Того-Кого-Нельзя-Называть и его пособников? — наконец спросил Скримджер.

— А вы рассчитываете, что выстою я? — огрызнулся Гарри. — Вы только что сами сказали, что мне всего шестнадцать, но всё же рассчитываете, что я закрою собой авроров и опытных взрослых, чьи знания наверняка превышают мои. Вам плевать на то, что будет со мной, министр. Я для вас лишь универсальный талисман. Дамблдор, Сириус и Ремус видят во мне человека, у которого есть будущее. Они делают всё возможное, чтобы дать мне хотя бы небольшой шанс выжить в этой войне. Они понимают опасность. Они не боятся потратить лишнее время, чтобы подготовить студентов, которые желают этого. А что делаете вы?

Скримджер сделал шаг к Гарри. Весь его вид говорил о том, что он едва сдерживает гнев.

— Я готовлю тех, кто будет напрямую вовлечён в эту войну, — процедил он сквозь зубы. — У Волшебного сообщества не будет и шанса, если авроры не будут готовы.

— А что прикажете делать остальным, пока они будут ждать, когда прибудут авроры? — рассмеявшись, спросил Гарри. — Пригласить Пожирателей на чашечку чая? Нет, чёрт подери.

Скримджер глубоко вздохнул, расправляя плечи, пытаясь тем самым произвести более устрашающее впечатление.

— Всё ясно, — сухо сказал он. — Вы явно предпочитаете следовать за вашими героями — Дамблдором и вашими опекунами, а не работать на благо общества.

Гарри рассмеялся. Он не мог поверить, как жалко вёл себя сейчас Скримджер. Министр не сказал ничего, что могло бы изменить его мнение. Напротив, он лишь ещё больше отдалил его от министерства.

— Я предпочитаю делать то, что поможет мне выжить, — поправил его Гарри. — А эти «мои герои» не пытаются оказаться рядом из-за того, что общество видит меня тем, кем я не являюсь. Их не заботит общественное мнение. Возможно, вам полезнее будет прекратить лезть в дела Дамблдора и заняться реальной проблемой — Волдемортом.

Скримджер перевёл взгляд с Гарри на Ремуса и Полуночника, а затем снова на Гарри.

— Вижу, это было ошибкой, — сказал он, вновь возвращаясь к деловому тону, которым начинал разговор. — Приношу вам свои извинения, Гарри, что оскорбил вас. Я должен был понять, что вы будете преданы тем, кто окружает вас. Несмотря ни на что, вы будете хранить их секреты, включая и тот, куда же отправляется Дамблдор, когда покидает Хогвартс.

Гарри поборол желание закатить глаза на эту жалкую попытку Скримджера. Неужели этот человек не понимает, когда нужно остановиться?

— Дамблдор редко посвящает меня в свои планы, — честно ответил он. — Если он чего-то не говорит, то, возможно, лучше и не спрашивать. Он же не лезет в ваши дела, так будьте мудры и ответьте ему тем же.

Скримджер фыркнул, делая несколько шагов назад, чтобы получше взглянуть на Гарри.

— А он хорошенько поработал над вами, — холодно произнёс он. — Человек Дамблдора во всём. Даже интересно, что он такого сделал, чтобы привить вам такую преданность.

— Он поверил в меня, — просто ответил Гарри. — Уважение нужно заслужить, министр, и вам ещё придётся потрудиться, чтобы заслужить моё.

Не сказав более ни слова, Гарри развернулся и направился в дом вместе с Ремусом и Полуночником. Он прекрасно понимал, что, возможно, только что усложнил ситуацию, но ему было плевать. Скримджеру нужно было осознать, что некоторые раны были слишком серьёзны, чтобы полностью зажить. А тот вред, что министерство причинило его семье, явно оставил после себя огромную дыру.