Литмир - Электронная Библиотека

ГЛАВА 2

Тем временем в Дрохеде все шло своим чередом, по раз и навсегда заведенному порядку. Мужчины занимались огромным поместьем, овцами, выгонами и торговлей шерстью, а Мэгги с помощью своей мамы и помощниц — Кэт и Минни — вела домашнее хозяйство. Каких-то крупных происшествий здесь практически никогда не случалось. Серьезных, знаменательных потрясений тоже никто не припомнил бы. Жизнь была ровной, размеренной, как это обычно и случается в небольших, отдаленных от весьма сомнительных благ цивилизации, городках и на стоящих особняком, вдали от оживленных дорог, фермах. Дрохеда не являлась исключением из этого правила. Со времени свадьбы Джастины и Лиона прошло уже больше двух лет, а Мэгги с тех пор ее не видела. Они лишь изредка переписывались. Иногда Джас звонила матери по телефону, чтобы спросить о делах и жизни, здоровье и многочисленных родственниках, а также рассказать о себе. Мэгги из приходящих довольно регулярно писем Джас знала, что дочь неважно себя чувствует, болеет и что ей пришлось уйти из театра. А в последнем письме, которое было отправлено из Женевы, Джастина писала, что поехала вместе с Лионом отдохнуть в Альпы. Чудотворный горный воздух поможет ей окрепнуть и расслабиться. Кроме того, она написала, что чувствует себя гораздо лучше, почти здоровой. В самом же конце письма Джастина сердечно напомнила, что она вместе с Лионом приглашают всех приехать к ним в гости и будут необычайно рады видеть родственников в Лондоне, сразу же по возвращении домой. Мэгги прочла письмо домашним, и тут Джимс словно с цепи сорвался. Ему прямо загорелось отправиться в Лондон. Многие ожидали такого проявления чувств от самой Мэгги, но от Джима... Никто даже не предполагал в нем подобной горячности. — Дорогая сестрица, ты уже два года как бабушка, а до сих пор так и не видела своих внучек. И мы бы с удовольствием на них посмотрели, — Джимс говорил с таким жаром, будто уже заручился поддержкой родни. — По-моему, ты, я и Пэтси могли бы съездить к Джастине в гости. — Да, Джимс, я бы с удовольствием поехала. Но ты же видишь, я не могу сейчас оставить имение. Энн и мама больны, и хоть они и сильные женщины, мало ли, что может случиться. И потом, должен ведь кто-то кормить наших мужчин, заниматься домашним хозяйством. Вы с Пэтси вполне могли бы съездить. Я думаю, что братья не будут возражать. Несколько дней Джимс обдумывал это предложение, советовался с Пэтси, а категорический отказ брата встречал в штыки. Он стал уговаривать Пэтси поехать с ним с напором атакующего танка и безапелляционностью провинциала. Он с легкостью разрушал, а если ему это не удавалось, то просто отметал все доводы, приводимые против поездки. Лондон стал у него навязчивым бредом. Все разговоры С ним, с чего бы они ни начинались, заканчивались одним и тем же — расхваливанием предстоящего путешествия. Подобные атаки могли разрушить даже боЯ?е мощную крепость, чем Пэтси. Удивительно ли, 9то после долгих уговоров тот все-таки согласился. В тот же день Джимс отправил Джастине телеграмму, что они с Пэтси приедут через несколько дней. Для них это было огромное событие. Не только поездка в большой город, но и поездка на другой континент. А тем более, к племяннице, которую они оба очень любили и очень давно не видели. Через две недели, получив от Джастины телеграмму, что они с Лионом вернулись в Лондон и с нетерпением ждут их приезда, Джимс и Пэтси отправились в Сидней, чтобы оттуда самолетом прямиком лететь в Лондон. Погода стояла великолепная, и через несколько часов они уже приземлились в лондонском «Хитроу», где их встретил в сверкающем лимузине верный Фрэнк.

*

Сказать, что Джимс и Пэтси волновались, пока добирались до особняка, значит, не сказать ничего. Обоих буквально трясло от волнения и, тем не менее, вскоре Джимс забыл о душевном трепете, рассматривая сквозь толстые стекла лимузина огни Большого Города. Пэтси, напротив, вдруг помрачнел. Джимс беспрестанно крутил головой, что выглядело довольно забавно. Пэтси же был полностью погружен в себя, его плохое настроение имело под собой вполне реальную, жесткую почву. Он не горел большим желанием выбираться куда-то из Дрохеды, а предпринял эту поездку лишь потому, что Джимс постоянно давил на него и не отстал, пока брат не согласился ехать. Ведь всем было известно, что один без другого они никуда. Но огни Лондона напомнили Пэтси о том, чего он был лишен. Их феерическое мелькание создавало ощущение праздника, которого этот почти пятидесятилетний мужчина попросту боялся. Джастина встретила их у порога и просто повисла на каждом по очереди, при этом не переставая болтать. Она была весела и счастлива, так как они являлись для нее не просто родней, а кусочком ее детства. Кусочком Дрохеды. — Проходите, Джимс, Пэтси. Я так рада, что вы приехали. И очень жаль, что мама не смогла приехать. Как там дела в имении? Как мама? Как бабушка? Я так по вас соскучилась. Она засыпала их вопросами, терпеливо выслушивая ответы и впитывая каждое их слово. А братья, расположившись в гостиной и потягивая пиво, так как днем они не употребляли крепких напитков, рассказывали ей как идут дела в Дрохеде, а сами тем временем озирались по сторонам. Точнее, говорили больше Джимс и Джастина, а Пэтси молча осматривал обстановку. Им было очень удивительно видеть, хотя оба так же жили далеко не в бедных хибарах, что у Джас такой изумительный, большой, богатый и красивый особняк. Они были рады, что хоть кто-то из их семьи стал по-настоящему счастлив и богат. — А где же Лион? — спросил Джимс. — Ой, я совсем забыла сказать. Лион приедет к вечеру. У него какие-то неотложные дела. По-моему, я вас совсем заболтала. Вам, наверное, хочется немного отдохнуть с дороги. Пойдемте, я покажу вам ваши спальни. — Наверное, все это, — вдруг сказал Пэтси, обведя комнату рукой, — стоит огромных денег. — Он помолчал и так же неожиданно осведомился: — Послушай, Джас, можно мы будем спать в одной комнате? Джастина рассмеялась: — Неразлучные друзья. Ну конечно, как вам больше нравится. — Спасибо. Это... очень любезно с твоей стороны. — Чувствуйте себя как дома, — улыбнулась Джастина. Она проводила их в комнату, показала, где что найти, где находится ванная, и, пожелав приятного отдыха, так как они выразили желание вздремнуть немного, оставила их одних. Лион вернулся раньше обещанного. — Я освободился пораньше, чтобы успеть встретить гостей. — Ты опоздал, дорогой. Они уже прекрасно спят в своей спальне. — Джас, милая, ты сегодня просто сияешь. Выглядишь великолепно. Похоже, твои дяди — отличное лекарство. Я бы сказал, что их появление избавило тебя и от остатков болезни. — Я так рада, что они приехали. Только сейчас, в этом возрасте, я, действительно, начинаю ощущать, что они — часть меня, а я — часть их. Насколько эти люди дороги для меня.

Какую роль они играют в моей жизни. Раньше я прекрасно обходилась без Дрохеды и без родни, а теперь временами очень по ним скучаю.

— Рано или поздно, это происходит со всеми, — он снял пиджак, галстук и, повесив их в шкаф, спросил, устраиваясь в кресле. — Как дела дома? — Все нормально. Только Энн и бабушка болеют. — В самом деле? — встревожился Лион. — Что-нибудь серьезное? — Врачи говорят, что в их возрасте любые болезни могут иметь очень серьезные последствия. — Ну, ничего. Они у нас сильные женщины. Я надеюсь, что с ними все будет в порядке. Пока Лион переодевался и принимал душ, Джастина приготовила ужин и накрыла стол в обеденном зале. Подошедший Лион с удовольствием посмотрел на нее. — Ты хочешь сделать сегодня грандиозный праздничный обед? — Ты удивлен? Разве это не праздник — встретиться, наконец, со своими родственниками? — Праздник, конечно, праздник, дорогая. Обед проходил весело и непринужденно. Вернулась с прогулки Джоан с Элен и Барбарой. Девочки сразу привязались к Джимсу и теперь никак не хотели слезать с его колен. Когда Джоан попыталась забрать малышек и увести в детскую, они обе расплакались с такой обидой, что пришлось их оставить. А Джимс вовсе и не был против. — У вас очаровательные девчушки, — сказал он. — Такие красавицы. Когда с обедом было покончено и, перейдя в гостиную, все сели пить кофе и смотреть телевизор, раздался звонок в дверь, и в гостиную впорхнула очаровательная и, как всегда, веселая Мэри. — А, привет. Я, кажется, подоспела вовремя. У вас гости. Здравствуйте. — Мэри, познакомься. Это мои дяди — Джимс и Пэтси. А это Мэри, моя лучшая подруга и бывшая коллега. Мы с ней вместе работали в театре. Пэтси сдержанно кивнул ей, а Джимс поднял глаза, багрово покраснел, потом уставился куда- то в сторону и сказал: — А... Мэри... здравствуйте... Все сидящие в гостиной заметили его необъяснимое смущение, но сделали вид, что ничего необычного не произошло. — Выпей с нами кофе, Мэри, — предложила Джастина. — С удовольствием, Джас. Я сегодня за день так устала, что с радостью свалюсь в твое мягкое кресло и немного переведу дух. Я бы соврала, если бы стала утверждать, что это был не самый суматошный день в моей жизни. — Тебе с молоком, Мэри? — Нет, черный и без сахара. Ты же знаешь, мне нужно беречь фигуру, — и лукаво взглянув на Джимса, Мэри выгнулась на диване, словно кошка. Джимс был просто очарован девушкой. Он, со своей обычной провинциальной непосредственностью, не спускал с нее глаз, а как только взгляды их встречались, тут же заливался румянцем. Они посидели еще некоторое время за пустой болтовней о повседневных делах, о мужчинах, а затем Мэри поднялась и начала прощаться. Джимс, как ужаленный, подскочил и неловко поцеловал ей руку, снова при этом покраснев. Мэри мило улыбнулась ему и, попрощавшись с остальными, удалилась. Посидев еще немного перед телевизором, Лион и Пэтси, пожелав всем спокойной ночи, отправились по своим спальням, а Джастина направилась на кухню, чтобы перемыть скопившуюся после обеда посуду. — Можно я помогу тебе, Джас? — спросил Джимс. — Да, конечно. Я буду очень рада. Одной возиться на кухне скучновато. Джимс помог ей отнести из гостиной поднос, уставленный чашками. Джас повязала фартук и принялась за посуду, а Джимсу бросила полотенце, чтобы он перетирал чистые тарелки.

9
{"b":"241291","o":1}