— Чего веселишься! — прорычал он, глядя на Каменева.

— А с чего это ты решил ее клеить? — хохотнул тот.

— Должен же я был ее как-то спровадить. Ничего лучшего придумать не смог.

— Ладно. — Егор хлопнул его по плечу. — Все равно спасибо.

— Надеюсь, ты не забудешь о моей услуге, когда речь пойдет о серьезных вещах? — буркнул Вульф.

— Каких, например?

— Когда встретишь Леру, вспомни, о чем мы с тобой тут беседовали. Послушай, — голос его стал вкрадчивым и задушевным, — мы с тобой мужики. Значит, мы оба знаем, что все бабы себе на уме и все они сволочи. Они по природе своей опасны. Так на кой черт нам лезть в их петли?

— Ты что, меня склоняешь к сожительству?

— Иди ты! — рассердился Гриша. — Я тебе как мужик мужику говорю, не лезь в ее дела. Ты думаешь, она тебя полюбит? Черта с два. Она скорее душу в ломбард снесет. У нее сердце каменное!

— Да почем тебе знать!

— Уж поверь мне! Я ж говорил, что знаю ее давно. У нее на счету столько мертвых душ, что тебе и в страшном сне не приснится. Держись от нее подальше, жив останешься!

— Какого черта ты ко мне лезешь! — возмутился Егор, испытывая желание разорвать этого нахального толстяка прямо здесь, на месте.

— У меня сейчас положение такое. Не я, так меня, понял? Так что держись в стороне. Это совет. Пока!

Сказав это, он быстро, но с достоинством, вышел. А Егор сел и задумался. И чем больше он думал, тем запутаннее становились его мысли. При чем здесь Климов и Семин, да и Лера при чем?

*

Егор бросил трубку мобильного телефона в карман куртки, к которой он уже привык за день как к родной, несмотря на то, что цвета она была застиранно-серого, а рукава приходилось закатывать, чтобы они не свисали. Парень, с плеча которого, с легкой Лериной руки, ему досталась эта премилая вещица, был явно выше его и шире в плечах. Это Каменева унижало, однако деваться было все равно некуда, приходилось таскать на себе это свидетельство своей ущербности, так как переодеться у него не было времени. В течение дня он даже не смог позвонить Лере. Все было занято до минуты. Только сейчас, по дороге домой, он добрался, наконец, до мобильного, но… напрасно он упрямо набирал и набирал номер ее телефона — трубку никто не поднимал. Раздосадованный Каменев подъехал к дому. Направляясь от стоянки к арке, он понял, что здесь опять что-то произошло. Понял, потому что во дворе стояли целых три милицейские машины, вокруг них толпились любопытные жильцы, а среди них шатались оперативники и всех очень участливо расспрашивали. К своему ужасу, Егор обнаружил, что эпицентр массового любопытства сосредоточен как раз в его подъезде. «Ничего удивительного, если все, что произошло, произошло именно в моей квартире», — отрешенно подумал он, однако колени его странно ослабли, а по спине пробежал неприятный холодок. Подойдя ближе, он почувствовал на себе странное внимание окружающих — молчаливое и осуждающее, словно они заранее винили его в чем-то. Каменев инстинктивно сгорбился и замедлил шаги. «Вон он идет!» — услыхал он до боли противный голос тети Мани. Десятки голов как по команде обернулись в его сторону. Гул в толпе стих. А перед ним словно из-под земли появился тот самый низкий и ушастый оперативник, которого Егор уже имел счастье наблюдать в период его активной работы сегодняшним утром. Теперь он был в форме майора, наверное, момент соответствовал именно форменной одежде. Его рыжие волосы прикрывала фуражка, которая лезла ему на глаза, и майору приходилось время от времени сдвигать ее на затылок. К его правой руке намертво прилепилась доблестная соседка Егора.

— Вот он, товарищ милиционер, — ткнула она пальцем в Каменева с видом прокурора, требующего от присяжных самого жестокого наказания для подсудимого.

Егору стало кисло.

— Майор Малолетний, — представился рыжий майор и по-деловому сдвинул фуражку на затылок. — Вы Георгий Андреевич Каменев?

Егор кивнул. Начало диалога ему не понравилось.

— Ваши документы.

Он достал паспорт и протянул майору. В голове его роились разные мысли, но, в принципе, все они сводились к одной глобальной: «Какого черта?!»

— Точно он, точно! — с энтузиазмом подтвердила тетя Маня. — Я соседка, можете не проверять.

— Так положено, — отчеканил Малолетний и сделал первую попытку стряхнуть ее цепкие пальцы со своего рукава. Ничего у него не вышло.

— А в чем, собственно, дело? — решил поинтересоваться Егор, пока хранитель правопорядка детально изучал его паспортные данные и сличал фотографии, сначала в шестнадцатилетнем возрасте, потом в двадцатипятилетнем. Видя, как он усердствует, Каменев улыбнулся: — Я тут плохо вышел, видите ли, накануне день рождения у друга отмечали, так что несколько опух…

— Не стоит шутить, — строгим голосом заметил майор, не отрывая глаз от документа. — Дело-то серьезное. — Он вдруг посмотрел на Егора с издевательским интересом и ухмыльнулся. — Вы ведь женаты?

— Ну да… А что?

— Точно, точно женат. Я его соседка! — напомнила о себе тетя Маня.

Малолетний опять попытался стряхнуть ее с рукава и опять безуспешно.

— Я по вашу душу! — с каким-то странным злорадством констатировал оперативник.

— Я уже догадался. — Каменев перестал улыбаться.

— Мне кажется, что вы живете в очень опасном месте.

— Если вы о соседях, то тут я с вами согласен. — Егор красноречиво посмотрел на тетю Маню, глаза которой горели, будто у гончей при виде бегущего зайца.

Малолетний смерил его садистски любопытствующим взглядом:

— Нет, я о трупах, которые мы тут собираем. Не двор, а склад мертвецов. Только вывески недостает.

Самообладание покинуло Каменева в один момент. Он покачнулся, потому что колени его окончательно подкосились.

Майор расплылся в довольной улыбке и снова сдвинул фуражку на затылок:

— Как я вас понимаю…

— Зато я вас нет, — из последних сил прохрипел Егор.

— Сейчас поясню. По показаниям соседей ваша жена в отъезде. А вы, как выясняется, не поклонник моногамных отношений, а как раз наоборот, ярко выраженный представитель полигамного секса…

— Подождите, — Егор вяло махнул рукой и потер висок, — это слишком сложно. Я тупой бизнесмен, так что давайте по-человечески.

— Хорошо, — с энтузиазмом согласился Малолетний, — в отсутствие жены вы приводили в дом другую женщину. Причем часто.

— Ну, даже если и так, это же еще не преступление… — тихо предположил Каменев. Хотя, глядя на возмущенно раздутые ноздри майора, он уже не был в этом уверен.

— Значит, вы не отказываетесь, что ваш дом посещала темноволосая девушка, гм… с красивой грудью и попкой, которую хочется погладить.

Последнюю фразу майор напыщенно зачитал из своего блокнота. Видимо, это была выдержка из показаний.

— Довольно странно звучит в вашем исполнении, — усмехнулся Егор.

— Отвечайте, — нос Малолетнего задергался вверх-вниз, словно у волка, который учуял запах крови.

— О какой именно девушке вы говорите?

— Значит, будем отпираться, — майор впился в него требовательным взглядом. — Ладно, поговорим по-другому. — Он полистал блокнот, хмыкнул и продолжил: — Значит, так… Мария Ивановна Сорокина, по ее словам, видела вас неделю назад в тот момент, когда вы входили в свою квартиру с симпатичной темноволосой девушкой.

Тетя Маня преданно кивнула. Малолетний опять тряхнул рукой, но уже вяло, безнадежно. Она же только сильнее вцепилась в его рукав.

— Далее, — он перелистнул страницу, — она также видела вас с той же девушкой четыре дня назад, и вы опять входили с ней в квартиру.

Егор задрожал всем телом. На лбу у него выступил пот, а по ребрам стекла холодная струйка. Он едва различал слова Малолетнего.

— Что с Лерой?! — выдохнул он.

— Так. — Малолетний даже причмокнул от удовольствия. — По крайней мере, теперь мы знаем имя убитой.

— О боже! — Каменев воздел было руки вверх, но простреленное плечо тут же дало о себе знать. Он вздрогнул от боли, чувствуя, как его трясет.