Крым в сентябре и октябре 1994 года посетили несколько украинских комиссий, посланных для «оказания помощи» в преодолении кризиса. Одну из них возглавлял вице-премьер Украины Е. Марчук. Эти комиссии сделали очень многое, чтобы наладить тесные отношения с правительством Крыма, превратив его по существу в проводника киевской политики.
В конце сентября ситуацию на полуострове рассмотрел Верховный Совет Украины и вынес постановление, обязывающее ВС Крыма привести до 1 ноября 1994 года свою Конституцию и Законы в соответствие с украинскими. Это требование вызвало раскол в крымском парламенте. Часть депутатов (около половины, преимущественно члены фракций «Реформа» и «Курултай») были за уступки украинской стороне, однако сторонники фракций «Россия», «Россия-единство», «Республика» выступили против этого, так как опасались утраты вообще всякой поддержки избирателей, поскольку восстановление Конституции в редакции от 6 мая 1992 года было поддержано населением. В результате требуемое Украиной решение так и не было принято. 10 ноября 1994 года ВС Крыма большинством в 51 голос принял Обращение к ВС Украины и президенту государства с предложением дать возможность депутатам ВС Крыма принять участие в процессе создания новой Конституции Украины, «тем самым фактически приступить к согласованию наших законов», а также начать переговоры по заключению широкомасштабного договора между Украиной и Республикой Крым.
В ответ на эти неприемлемые, с точки зрения Киева, решения ВС Украины 17 ноября отменил 40 законодательных актов Крыма (но не Конституцию республики). Было решено прекратить финансирование тех предприятий и организаций автономии, которые работали по отмененным законам. Как указывал обозреватель газеты Известия, радикалы из «конгресса украинских националистов» и некоторых других партий требовали роспуска ВС Крыма и отмены Конституции республики, по мнению газеты, причиной сдержанности Киева было нежелание обострять отношения с Россией накануне предполагаемого визита Б. Ельцина в Украину.[283] Обострение украино-крымских отношений было связано также с проблемами приватизации. Крымские власти, как известно, пытались осуществить приватизацию по собственной схеме без контроля Киева, однако противоречия между исполнительной и законодательной властями блокировали этот процесс. 16 декабря 1994 года Фонд госимущества Украины создал региональное отделение в Крыму, призванное провести приватизацию «по-киевски», который возглавил А. Головизин. Это вызвало озабоченность в кругах крымских политиков, один из которых, А. Котельников, говорил: «Не воспользовавшись моментом, мы вынуждены будем оглядываться вслед шагающей по Крыму украинской приватизации… Республика Крым, не став собственником, по сути лишается своей государственности».283 Известия, 18 ноября 1994
284 Яка ситуація в Криму, Урядовий Кур’єр, 21 березня 1995
[284] 12 января 1994 года ВС Крыма приостановил деятельность регионального отделения ФГИ Украины и создал свой фонд во главе с А. Котельниковым, однако, фактически эти структуры действовали параллельно.
Крах режима Ю. Мешкова
Все предпосылки для прямого вмешательства Киева в крымскую ситуацию сложились лишь к весне 1995 года. К этому времени, во-первых, внутрикрымский политический кризис привел к распаду единой политической системы на полуострове, где в качестве самостоятельных сил теперь выступали: президент Ю. Мешков, потерявший реальные рычаги власти и поддержку населения, ВС Крыма, превратившийся в анархический политический клуб, правительство Крыма. Во-вторых, ни одна из властных структур или персоналий не имела массовой поддержки. Согласно данным социологических опросов, президента Крыма поддерживало не более 10 % населения, в то время как недовольство его действиями (или, точнее бездействием) высказывали от 35 до 75 % опрошенных.[285] Поддержку РПК(РДК) высказывало лишь 5 % опрошенных крымчан.[286] Разочарование большинства крымского населения в своей элите выразилось в представ284 Яка ситуація в Криму, Урядовий Кур’єр, 21 березня 1995
285 См.: результаты опросов КЦГИ (Н. Киселева, Е. Хан): Крымская Правда, 17 января, 4 февраля 1995; службы Крымсоцис (С. Ефимов, Ю. Прозоров): Крымская Правда, 2 декабря, 15 декабря 1994
285 См.: результаты опросов КЦГИ (Н. Киселева, Е. Хан): Крымская Правда, 17 января, 4 февраля 1995; службы Крымсоцис (С. Ефимов, Ю. Прозоров): Крымская Правда, 2 декабря, 15 декабря 1994
286 Данные Крымсоцис: Крымская Правда, 2 декабря 1994
лении о том, что крымскую власть пронизали мафиозные структуры. Так, в ходе опроса Крымского центра гуманитарных исследований в начале 1995 года 58 % респондентов ответили, что реальная власть в Крыму принадлежит «мафии». Естественно, что у большинства рядовых крымчан не было никаких причин поддерживать эту власть. Население разочаровалось в своих избранниках, а политические структуры партий, составивших блок «Россия», пришли в упадок. В-третьих, несмотря на внешние поражения, Киев сохранил и упрочил контроль за важнейшими сферами управления. Под прямым управлением из Киева находились силовые структуры на полуострове (Милиция, Служба Безопасности, Прокуратура), правительство Крыма, сторонниками украинских властей являлось большинство руководителей местных администраций, руководство радио и телевидения. В-четвертых, прямому вмешательству благоприятствовала внешнеполитическая ситуация. Война в Чечне в значительной степени ослабила пророссийские настроения крымчан. В свою очередь Москва, ведя полномасштабные боевые действия на своей территории, не смогла бы пойти на какой-либо дипломатический конфликт ради Крыма.[287]
Следует иметь в виду также еще несколько обстоятельств: тяжелая экономическая ситуация на полуострове в связи с засухой 1994 года, а также всплеск преступности делали вмешательство украинских структур как бы естественным (хотя правительство Крыма и так действовало в соответствии с общеукраинской политикой, а милиция и служба безопасности напрямую подчинялись Ки287 Более подробно об этом см.: Christyna Lapychak. Crackdown On Crimean Separatism, Transition, 26 may 1995, p. 2–4
еву). Вмешательство Украины облегчалось тем обстоятельством, что Л. Кучма, за которого на выборах в 1994 году проголосовало большинство крымчан, воспринимался как «свой» президент, выступавший за придание русскому языку статуса государственного, против национализма и т. д. Особо стоит отметить то, что режим Ю. Мешкова проиграл «информационную войну». Украинским СМИ, прокиевски настроенным местным журналистам удалось создать неблагоприятный образ крымских властей в глазах мирового сообщества и населения Крыма.
В начале 1995 года «пророссийские» фракции в ВС Крыма начали наступление на премьер-министра А. Франчука, поддерживаемого фракцией «Реформа». На этой основе наметилась возможность некоего союза между спикером крымского парламента С. Цековым и Ю. Мешковым. Наблюдатели указывали на то, что этот союз мог бы привести к «возвращению правительства Е. Сабурова».[288] По мнению ряда обозревателей, именно наметившаяся угроза правительству А. Франчука заставила Киев предпринять решительные действия. Нельзя также сбрасывать со счетов и то, что ВС Крыма в начале 1995 года принял ряд актов, бросавших вызов официальному Киеву — денонсировал «беловежское» соглашение, а также принял закон о выборах в местные органы власти, расходящийся по ряду положений с украинским.[289]
В начале марта руководители крымского правительства выступили с шокирующими общественность заявле288 Независимая Газета, март 1995
289 Лозовий Є. Крим: правовий варіант вирішення геополітичної проблеми, Студии геополітичного центру «Генеза» (Львів), № 2, 1995, с.108
ниями: А. Франчук сообщил журналистам о серии звонков с угрозами и требованиями уйти в отставку. По словам премьера, ему звонили по линии высокочастотной связи, которой владеет только высшее руководство Крыма: президент, председатель Верховного Совета. А. Франчук обратился к правоохранительным органам за помощью. На следующий день вице-премьер правительства А. Демиденко на специальной пресс-конференции сообщил о покушении на него (у двери его квартиры была взорвана бомба, причем террорист погиб). Журналисты делали вывод о новом витке «криминального беспредела» в Крыму, с которым на этот раз связывались определенные политические силы.
