Из нагрудного кармана достал такой же простой скальпель – и, взяв самый верхний мешок, аккуратно поставил его на попа и слегка проколол.

Вытащив на скальпеле полграмма вещества в мешке, я запустил анализатор химсоединений на инструментроне.

Турианец-барыга смотрел на мои манипуляции, как загнанный в угол зверь.

Пинг!

- Так, что тут у нас… Какая милая смесь, а! Ты посмотри, Джа – тут тебе и известняк, и порошок стиральный, и магнезии немножко… Мне вот интересно – тут героина сколько – грамм пятнадцать на пакет, или вообще нихуя, сученыш?! Ты охуел в конец, блять – «куклу» подсовывать, педрила?!

Мой брат очень нехорошо ощерился.

- Помнится, в Сан-Фране мы яйца за меньшее отрезали. Тебе какое - левое или правое?

Парень весьма охренел – но попытался было выскользнуть:

- Взять их!

На нас сразу наставили три автоматических пушки.

А мы просто продолжали лучезарно улыбаться.

Светлошкурый турианец слегка завис.

- А… Вы чего?

- Народ, - я обратился к его «свите», - если кто-то из вас хочет занять место этого гондона – просто поднимитесь к Чавезу и скажите, что его «доверенное лицо» гонит продавцам фуфло. И его башка - уже завтра - будет лежать отдельно от тела в ближайшей подворотне…

На лицах «свиты» недоуменное выражение сменилось на гаденькие такие улыбочки.

Турик-барыган резко сбледнул с лица.

- Парни, парни! Мы все еще можем исправить – не надо резких телодвижений! Хорошо, так и быть – я отведу вас двоих прямо к Чавезу, а вы, - тут он обернулся к своей «свите», - получите еще по пятнадцать процентов из моих от сделки, братва – и давайте забудем, что между нами были какие-то проблемы, идет?

Я снял перчаткой сумку с плеча Джа и перевесил на свое.

Харконнен, тем временем, ухмыльнулся:

- С нашей стороны претензий нет.

«Свита» попереглядывалась – и тоже коротко покивала головами.

«Доверенное лицо Чавеза» выдохнул с облегчением.

- Извините, парни. У нас редко бывают настолько компетентные продавцы...

- Берега попутал, знакомо. – Без тени юмора бросил я. – Веди к своему главному.

Он распахнул дверь – и, повернув направо, пошел по лестнице наверх, на темный второй этаж, с которого слышна была тихая, спокойная музыка с привкусом стриптиза.

На первом были «портье» у главного входа, пара подсобок, да охранники из числа «шестерок», дубасящие в дальнем углу здоровую грушу.

Но нас ждал этаж номер два.

А вот и клуб.

Ага.

Клуб не впечатлил – но атмосфера была вполне уютная. Матовое, светящееся лого в виде синего Кхар’шана на дальней стене, несколько приватных диванчиков со стрип-шестами для азарийских и человеческих танцовщиц – с площадками прямо над центрами столов сидящих тут же мафиози из «четырехглазых», старый турианец-бармен и молодой батарский ди-джей, запускающий очередной негромкий «медляк», а между ними – лестница наверх, на третий этаж.

Пяток дорогих валютных шлюх, развлекающих томно бандюганов, штук двенадцать членов банды в балахонах и визорах, пара «бронированных» чернобронных ребят из старшего состава, как и наш «проводник» - неудачник, и какой-то волус, разговаривающий с барменом – явно из числа «спонсоров».

Атмосфера, в общем, вполне себе в духе бандитской «малины».

На нас никто особо не смотрел, да и лиц наших в темно-красном сумраке второго этажа видно не было – мы прошли вверх без проблем.

На третьем этаже было несколько прикрытых дверей, откуда доносился храп – народ отсыпался после ночных работ «в поле».

Наш проводник подошел к двери, что была прямо за соседней лестницей наверх – на середине которой топталось двое «дежурных» - и негромко постучал.

- Чавез!

- «А-э-эх… А? Что, Тилдари? Что там стряслось у тебя, мля?»

- «Продавцы» пришли, как ты и говорил.

- «Ты им чего», - и тут дверь открылась, явив свету безоружного Чавеза, - опять фуфло попытался… - Его голос осекся, едва он увидел нас.

Он нас опознал, Делс!

Ничего, сымпровизируем…

При виде Чавеза мы сразу разулыбались:

- Брат Ча, сколько лет, сколько зим!.. Слушай, ты наших из «Эль Мучачос» еще помнишь? А то это нехорошо – братьев забывать, брат, совсем нехорошо… - Я протянул последнюю фразу с весьма темным намеком.

- Сам переехал, а про «семью» забыл? Не по разумному поступил, брат, не по разумному, - Джа подыграл мне, покачав скорбно головой, – а тут еще и твои подручные нам всякую байду беспонтовую гонят – твоим же собственным кентам, пусть и бывшим... Нехорошо это, брат. Не по понятиям. – Взгляд Харконнена буквально прожигал в Чавезе дыру.

После употребления магического слова «понятия» и охранники, и «доверенный» Чавеза так заинтересованно на него посмотрели…

Наш «брат» де Паласиос несколько беспомощно посмотрел в окружавшие его лица – и, очевидно, поняв, что его просто внаглую «берут», принял взвешенное решение:

- Братья, пойдем ко мне – покумекаем о делах давно минувших дней. А товар я вам сам отберу, не бойтесь.

- Вот и славно.

Я, положив ему руку на плечо, развернулся вместе с ним и вошел в его личную комнату. Джа прошел вслед за нами – и дверь закрылась прямо перед «лейтенантом» Чавеза, отрезая последнему единственный путь к спасению.

Харконнен аккуратно и быстро надел медперчатки – и, сняв с захвата, нацелил свой тихий Орел Чавезу прямо промеж глаз.

- Заблочил дверь, если есть глушилка – достал и активировал пулей, иначе – шею сверну биотикой либо «третий глаз» получишь, усек? – я почти нежно прошептал ему в ухо.

Он нервно закивал.

- Действуй.

Дверь тут же загорелась красным, а сам Чавез осторожно достал из ящика незамаскированную глушилку и щелкнул ей, положив ее на стол, стоявший посреди его комнатки.

- Так с-сойдет? – Его голос слегка дрожал.

- Вполне. – Ответил я ему. – Итак, судя по твоей реакции – ты в курсе, кто мы?

Он мелко затряс головой из стороны в сторону.

- Нет, я н-не знаю – н-но я п-п-помню за-заказ на вас и вашего р-родственника. – Чавез начал жутко заикаться от волнения.

Вот как?

Это очень интересно, Делс…

- И кто же был заказчик? – Джа сказал со скрытой угрозой в голосе.

- Н-не зна-…

- Тебе какое яйцо отрезать – левое или правое? За глушилкой будет не слышно – а они у вас «внутренние», крови буде-е-ет… - Я произнес это, как бы невзначай поигрывая скальпелем. – А, может, сразу твою «колбасу», чтоб от стыда, что кастрирован, не мучился? – Мой взгляд и небольшая улыбка чуть не заставили серого турика обосраться.