С окончанием «белой» борьбы в Забайкалье Бангерский вместе с подчиненными ему войсками в конце 1920 года был вытеснен в Маньчжурию, где войска были обезоружены и помещены в специальные лагеря. Здесь продолжилось начавшееся еще в Забайкалье размежевание «семеновцев» с «каппелевцами». В условиях, когда последние части защитников России были вытеснены за ее пределы и рассеялись кто куда, перед каждым белым воином остро встал вопрос, извечный русский вопрос: что делать?

Часть русских войск перебралась в Приморье, где царила власть «розового» левоэсеровского временного приморского правительства. В конце концов они возобновили вооруженную борьбу, еще более безнадежную, нежели в Забайкалье, и в конце октября 1922 года окончательно были вытеснены за Пределы России (а дружина молодого и лихого генерал-лейтенанта Пепеляева, «героя Перми», была уничтожена в Якутии летом 1923 года).

Другая часть русского белого офицерства погрузилась в процесс самоидентификации и переоценки ценностей.

Вот тогда-то (и только тогда!) Рудольф Карлович Бангерский вспомнил, что он не только русский дворянин, офицер, белый генерал. Но, помимо всего этого, и латыш. И в конце 1921 года добрался через весь белый свет на историческую родину, в Латвию. Точнее, в независимую Латвийскую Республику. А там, разумеется, сразу в армию. Сорокатрехлетний генерал-лейтенант Русской Армии Рудольф Бангерскис (а именно так он стал называться с начала 1922 года и до конца своей жизни) не побрезговал согласиться на службу в Латвийской Армий в звании только полковника. Но уже через год, в феврале 1923-го, былые заслуги, богатейший боевой опыт (а Рудольф Бангерский воевал с 1914 по 1922 год беспрерывно — более восьми лет!) сыграли свою роль, и полковнику Бангерскису была предложена должность командира дивизии. И какой дивизии! Он стал командиром 1-й (Курляндской) дивизии Латвийской Армии. Образцовой, элитной дивизии.

Кстати, какое странное совпадение, даже не совпадение — судьба: генерал-лейтенант Русской Армии Рудольф Бангерский начал свою борьбу за Латвию, свое служение Латвии в звании полковника Латвийской Армии, в должности командира «Курляндской» дивизии Латвийской Армии. А закончил свою вооруженную борьбу за Латвию через 22 года также в «Курляндии», также в звании генерал-лейтенанта (легионс-группенфюрера Латвийского легиона СС), правда, другой, не латвийской армии.

Звание легионс-группенфюрер соответствовало званию генерал-лейтенанта германской армии.

Уже на следующий год Рудольф Бангерскис был назначен военным министром Латвийской Республики и затем до 1937 года продолжал (в зависимости от результатов выборов и сменявших друг друга кабинетов министров Латвии) занимать то должность военного министра, то опять командовать различными дивизиями Латвийской Армии. Он был военным министром в 1924— 1925 и в 1926—1928 годах, всего в общей сложности четыре года. В 1937 году Бангерскису надоела эта чехарда, и он вышел в отставку в звании генерал-майора.

В 1940—1941 годах, во время краткосрочного советского периода жизни Латвии бывший царский полковник, бывший белый колчаковский и семеновский генерал, бывший министр обороны «буржуазной» Латвии, популярный латвийский генерал Бангерскис уцелел просто чудом. Просто непонятно, каким образом. Таких «товарищи» не прощали и не забывали!

Даже сослуживца генерала Бангерского по Русской Армии, генерал-лейтенанта Войцеховского Сергея Николаевича через пять лет, в победном сорок пятом году, разыскали и, не глядя на его шестьдесят два года, отправили на Колыму. А ведь Сергей Николаевич жил в Праге простым пенсионером, ни в каких антисоветских движениях не участвовал — подобно тому, как генералы Краснов, Бискупский, Туркул, Султан Клыч Гирей, Шкуро.

Просто тихо и смирно свой век доживал.

Не дали ему этого «товарищи»: «накось — выкуси»!

Так и умер Сергей Николаевич Войцеховский простым зэком в лагере под Тайшетом 7 апреля 1951 года.

И таких примеров были многие тысячи! И тогда, и много позже.

Повезло тогда Рудольфу Карловичу неимоверно, несказанно! Прошляпили «товарищи» «вражину», проглядели, курносенькие.

С первых дней освобождения Латвии от власти государства рабочих и крестьян 63-летний Рудольф Карлович Бангерскис, сбросив с себя порядком опротивевшую ему, боевому генералу, личину «фермера-хуторянина», которую он носил весь этот мучительный и страшный для Латвии, да и для него самого, год, принял самое активное участие в создании и налаживании нормального функционирования внутренней государственной инфраструктуры Латвии. Государственной инфраструктуры, создававшейся германскими оккупационными властями, кстати, исключительно для обслуживания своих нужд. Но на этом этапе, так же как и во всех других занятых германским Вермахтом районах России, устремления германских оккупационных властей не противоречили чаяниям национальных сил. Государственную национальную инфраструктуру надо было активно воссоздавать, и, только опираясь на эту государственную инфраструктуру, на собственные национальные Вооруженные Силы, можно было приступать ко второму этапу воссоздания национальной государственности .

Тут уже пути национальных сил на «местах» и германских оккупационных властей расходились.

Но до этого этапа в жизни освобожденных от власти государства рабочих и крестьян территорий, местностей и областей нужно было еще дорасти.

Пока же шел первый этап, и Рудольф Бангерскис с 1941 года по 1943 год принимал участие в работе директората юстиции латышского самоуправления.

3 марта 1943 года Рудольф Бангерскис получил звание легионс-группенфюрера (Legions-Grappenfuhrer), a 30 апреля 1943 года был наконец-то назначен немцами генерал-инспектором латышского добровольческого легиона СС, тем самым став как бы формальным командиром воссоздававшихся в рамках СС латвийских Вооруженных Сил.

В этом звании и на этой должности Рудольф Бангерскис оставался до конца войны, хотя с декабря 1944 года фюрером «Страны Kurland» ему было присвоено звание (так до конца войны и не утвержденное в Берлине) «Staathalter am der Kurland» («Наместника в «Курляндии»).

* * *

В мае 1945-го, одновременно с капитуляцией «тысячелетнего рейха», пришел конец и группе армий «Курляндия» — бывшей группе армий «Север», окруженной с осени 1944 года и зажатой в Западной Латвии — в «Курляндии». Остатки многочисленных частей, запертых здесь уже более шести месяцев, в том числе «Waffen-SS», ягд-егерских и восточных батальонов, личный состав которых в подавляющем большинстве составляли русские, украинцы, белорусы, литовцы, латыши, сдаваться коммунистам не стали. Русских (всех их, служивших у немцев, огульно называли власовцами) «Советы» в плен брали редко, а уж эсэсовцев — так и подавно бы сразу прикончили.

Состав группы армий «Kurland» в конце войны был следующим:

18-я полевая армия состояла из четырех армейских корпусов (по другим данным — из трех: 10-го, 1-го и 2-го):

10-й армейский корпус под командованием генерала от артиллерии Томашки, состоящий из 30-й пехотной дивизии под командованием генерал-лейтенанта Хенце и 121-й пехотной дивизии, а также боевой группы «Гизе» (по другим данным — из 30-й, 132-й и 126-й пехотных дивизий);

1-й армейский корпус под командованием генерал-лейтенанта Узингера, состоящий из 132-й пехотной дивизии под командованием генерал-майора Демме и 225-й пехотной дивизии под командованием генерал-лейтенанта Риссе (по другим данным — из 225-й и 87-й пехотных дивизий);

2-й армейский корпус под командованием генерал-лейтенанта Гаузе, состоящий из 87-й пехотной дивизии под командованием генерал-лейтенанта барона фон Штрахбица, 126-й пехотной дивизии под командованием генерал-майора Хелинга, 263-й пехотной дивизии под командованием генерал-майора Хеммана, 563-й народно-гренадерской дивизии под командованием генерал-майора Наймана (по другим данным — из 263-й пехотной и 563-й народно-гренадерской дивизий);

50-й армейский корпус под командованием генерал-лейтенанта барона фон Боденхаузена, состоящий из 11-й пехотной дивизии под командованием генерал-лейтенанта Файерабеда и 290-й пехотной дивизии под командованием полковника Фрочера (по другим данным — корпус входил в состав 16-й полевой армии и состоял из 218-й и 24-й пехотных дивизий).