А затем наступило восьмое января 1942 года. Дни накануне были крайне суматошными и тревожными одновременно. Заканчивался Рождественский пост, близилось Рождество. «Товарищи» никогда не пропускали такие даты, стремясь обязательно «поздравить» «локотчан» с каждым праздником.
На Новый год диверсанты из НКВД шли на село Игрицкое в двадцати километрах к югу от Локотя. В этот раз они напали на населенный пункт как-то необычно, странно. Обычно они захватывали село, творили «праведный» суд и «воздавали заслуженное возмездие фашистским прихвостням и их пособникам» — короче, вырезали захваченных в плен ополченцев, старост, других бедолаг, служивших новой власти, а также членов их семей. Затем проводили «работу с населением» — митинги, на которых агитировали «за родную советскую власть», набирали «добровольцев» в свой отряд, загоняя их туда простой и ясной альтернативой: если «советский патриот» -то в отряд, а если не хочешь в отряд, — значит, ты «пособник» и «холуй» со всеми «вытекающими» из этого последствиями в виде петли и сожженного дома. При приближении ополченцев или милиции из Локотя вступали в бой и отступали только под натиском и угрозой разгрома. В этих случаях села оставались советскими не менее одной-двух недель.
В этот раз было по-другому. Сначала, как обычно. Захват села, злой, кровопролитный, упорный бой с ополченцами из числа местных жителей. Ополченцы, Ценой жизни трети отряда, состоявшего всего из сорока семи человек, все же дали возможность бежать из Игрицкого в ближнее (в трех километрах) село Ольгино своим родным, которые, зная, что их ожидает, бросив все хозяйство, подхватив только детишек, бросились наутек по единственной не перекрытой дороге. Затем ополченцы по той же дороге медленно отступили в Ольгино. Здесь, опираясь на заснеженную речку Усожу и ее правый приток Речицу, вместе с подмогой — ополченцами из села Ольгино, закрепились на высоких холмах, преграждающих путь в Ольгино со стороны Иг-рицкого. Тем временем Ольгино по телефону запросило срочной помощи у Локотя. Волостной бургомистр Воскобойник, «староста», «Константин Павлович», «Палыч» — как все его звали в Локоте, бросил на помощь ольгинцам и игрицким одну свою роту, оставив в Локоте только две. Еще одна рота, также со спешной оказией для оказания помощи, в это время следовала на подводах прямо в противоположном направлении — в село Дубровка, на полпути между Локотем и Навлей, в десяти километрах к северу от Локотя.
Командир роты, посланной Воскобойником на помощь обороняющимся от диверсантов из НКВД ольгинцам и игрицким, достигнув села Лагеревки, что уже в восьми километрах от Ольгино, разделил свою небольшую роту, выделив один взвод из девяти человек с усилением двумя пулеметчиками на запад — в Усожские хутора, что находились в четырех километрах к северо-западу от Игрицкого. Тем самым ротный намеревался перерезать работникам НКВД единственный путь отхода в леса. Сама же рота, присоединив к себе все силы — ольгинцев и игрицких, должна была погнать работников НКВД из Игрицкого. А отступать им оставалось только на хутора. Была еще одна дорога — на село Селичня, но туда стянулись отряды ополченцев из Под-городней Слободки, Кукушкино, Ходыни, Негино, усилившие селичнянский отряд. Работники НКВД должны были сообразить сразу, что путь на Селичню для них был самоубийственным.
Обходной взвод на четырех подводах (с выделенными в усиление взвода подводой с двумя бойцами — «народными милиционерами», вооруженными пулеметом «Максим», одним из двух пулеметов, которые были на вооружении отряда) ходко, в течение двух часов преодолел расстояние в шесть километров по густо заснеженной дороге, ведшей из Лагеревки на хутора. Быстрее идти не позволял высокий снежный покров, лежавший на дороге. Не доезжая метров пятисот до хуторов, спешились, оставили одного бойца сторожить лошадей и пошли пешком. Еще час понадобился на то, чтобы разведать обстановку и незаметно подтянуться к хутору. Работники НКВД были здесь и занимали хутор отрядом в шестнадцать человек.
Свой небольшой, в двенадцать человек, отряд, включая его самого, командир обходного взвода разделил следующим образом. По два человека он послал на каждую из дорог, подходивших к хутору с северо-запада, запада и юго-востока, а сам с оставшимися пятью бойцами и пулеметом должен был атаковать хутор с востока. Посланные бойцы должны были подобраться по снегу к часовым и залечь там, а когда начнется бой — ликвидировать часовых, подойти вплотную к хутору с тыла и забросать усадьбы гранатами. Времени для того чтобы подобраться к хутору и подготовиться к атаке, он дал им один час. Начало атаки — пятнадцать часов двадцать минут.
Все так и произошло.
Атака была стремительной, «народные милиционеры» рванулись к хутору, быстро ликвидировав зазевавшегося часового, который не успел выстрелить, и, подбежав вплотную, ворвались во дворы, расстреливая выбегающих работников НКВД. Тут же зазвучали выстрелы и затем на задней усадьбе разорвались гранаты. Еще несколько суматошных выстрелов из винтовок и автоматных очередей — не прицельных, «в молоко» — и все было кончено. Всего на хуторах было шестнадцать человек работников НКВД. Девять были убиты во время боя, из них четверо часовых и пятеро уже во дворах усадеб, троих раненых работников НКВД добили тут же во дворах, где кого нашли. Четверо сдались. В отряде «народных милиционеров» было двое раненых, оба легко, и один убитый.
Сам хозяин хутора также был в числе этих четверых, взятых в плен. Он был захвачен с винтовкой в руках, когда пытался убежать задами по глубокому снегу в лес.
Все пленные были тут же уничтожены.
Испуганные и предупрежденные звуками короткого боя у себя в тылу, на хуторах, работники НКВД, наступавшие на Ольгинское, заранее выслали вперед обходную группу, которая, обойдя захваченный «народными милиционерами» хутор с востока, наткнулась на подводы с лошадьми и бойца-часового и «сняла» его без шума, без выстрелов. Затем работники НКВД из обходной группы подобрались к хуторам с той стороны, с которой на хутора пришли сами «народные милиционеры» и откуда их никак не ожидали, и ударили. Ошибка командира «народных милиционеров», не оставившего у себя в тылу никакого резерва, никого на дороге, откуда они пришли и до которой легко можно было добраться, моментально стала роковой и смертельной для его небольшого отряда.
Удар пришелся в тыл и на левый фланг растянувшегося ленточкой отряда «народных милиционеров», занимавших хутор, и был внезапным, жестоким и молниеносным. За считаные секунды боя засадный отряд «народных милиционеров» перестал существовать.
Работники НКВД прорвались тогда через хутора, уйдя в глубь леса к реке Нерусса. Всего в боях за деревню Игрицкое, у села Ольгино и на хуторах они потеряли убитыми двадцать девять человек, из них шестнадцать человек были на счету погибшего засадного отряда «народных милиционеров». От этого отряда остался в живых только сам командир.
* * *
Нападение работников НКВД на Игрицкое было странно тем, что здесь работники НКВД, выполнив первую часть программы — захватив не успевших убежать «пособников оккупантов» и спалив их заживо в сарае, куда всех восьмерых человек затолкали и заперли, почему-то не стали выполнять вторую часть обычной своей программы. Проведя короткий обязательный митинг, они не стали загонять в свои ряды «добровольцев», не стали пополнять ими свой отряд. То же самое было и в других селах, на которые работники НКВД делали налеты в эти дни.
Если они не берут новобранцев, значит, эти новобранцы в ближайшем будущем будут только мешать им, будут для них обузой. А в ближайшее время, через несколько дней, в ночь на 7 января будут: Рождество, окончание поста и первый день разговения и, одновременно, — собрание учредительного съезда Народной Социалистической партии России «Витязь» («Викинг»). Это означало, что, скорее всего, в ночь на 7 января, или утром 7 января, или днем 7 января, или, самое позднее, вечером 7 января работники НКВД нападут на Локоть.
Поэтому уже с пятого января «локотчане» привели свои небогатые силы в полную боевую готовность. Одна рота отряда народной милиции Локотского самоуправления постоянно была на боевом дежурстве, охраняя подступы к Локотю со всех сторон и уделяя при этом особое внимание подходам с запада — со стороны брянского леса. Именно оттуда и только оттуда могла грозить смертельная опасность. В деревнях: Городище Первое, Красное Поле, Майский Жук, Чистополянская, Веселый Кут — постоянно дежурило по взводу «народных милиционеров». Еще два взвода прикрывали Локоть с востока и юго-востока. Остальные подразделения располагались в самом городке. Также в повышенной боевой готовности были отряды ополченцев в селах Красный Колодец, Потребы, Александровском, в Сныткине, Рассошке, Николаевском, в городе Брасово.
