Энтрери отмахнулся от несвоевременных мыслей и помчался налево, прячась за деревьями, валунами и каменными выступами. Он приблизился к первой группке враждующих орков — трое бились против одного. Передвигаясь, как тень, убийца обогнул их, решив внезапным ударом уравнять соотношение. В искусстве нападать неожиданно он достиг высочайшего мастерства — а ведь перед ним были обычные, тупые орки.

Велико же было его удивление, когда двое из уродов вдруг с воплем развернулись в его сторону и яростно атаковали. Их противник тоже ринулся на убийцу, но на его пути стал один из его соплеменников.

Энтрери размахивал мечом направо и налево, защищаясь от самодельных копий. Приходилось обороняться. Будь противники умелы, он был бы уже мертв, но, по счастью, это были всего лишь орки. Оружие у них было самое примитивное, все действия легко предсказуемы. Их единственная надежда была на первый внезапный бросок, но его Энтрери отразил. И, тем не менее, они продолжали упрямо наступать.

Убийца взмахнул Когтем Шарона, и в воздухе повисла черная пелена. Орки ломанулись насквозь, как и следовало ожидать, но Энтрери уже отскочил влево и развернулся за спиной ближайшего к нему орка, всадив кинжал ему в бок. Сразу выдергивать лезвие он не стал, хотя надо было заняться вторым уродом. Убить того было делом нехитрым. Энтрери подождал, пока жизненная сила жертвы перельется через оружие в его тело, чтобы поскорее оправиться от недавнего ранения.

Когда несчастный орк, наконец, безвольно осел на землю, второй уже подступал к убийце, остервенело тыча в него копьем. Энтрери подцепил грубое орудие гардой кинжала и вывернул его высоко над своим плечом. А сам, чуть пригнувшись, сделал шаг вперед и ударил мечом. Орк машинально заслонился рукой, но клинок единым махом рассек руку, ребра, легкое и достал до сердца.

Энтрери глазам не поверил, когда тритий урод, несмотря на то, что видел участь своих товарищей, все равно бросился на него. Не вынимая меча, убийца непринужденно наступил на грудь своей второй жертвы и ждал подходящего момента. Когда он настал, Энтрери пнул тело орка прямо под ноги несшегося сломя голову его сородича.

Тот споткнулся и полетел наземь. Убийца достал его еще в полете, всадив кинжал под подбородок. Орк упал, дернулся и умер.

Энтрери выдернул кинжал, вытер оба клинка о спину орка и помчался в поисках новых жертв.

Однако теперь он был осмотрительнее, потому что первое неудачное нападение его не на шутку встревожило. Вроде ясно, что произошло: кристалл предостерег орков, однако неприятно было узнать, что наличие кристалла не дает ему возможности сражаться так, как он привык.

Энтрери побежал к скалистому выступу, стараясь держаться в тени, но все же не слишком заботясь об укрытии, — понятно, что с Креншинибоном на поясе он в любом месте будет заметен, как на открытой полянке ночью у костра. Прячась за кустами, он спустился ниже по холму, на голый каменистый склон, где спрятаться было негде.

Краем глаза Энтрери заметил несущегося на него с копьем в руке орка.

Не добежав пяти шагов, тот метнул свое орудие, но убийце даже уклоняться не пришлось — вероятно, орк страдал косоглазием. Однако Артемис сделал вид, что перепугался, и это еще больше подхлестнуло нападавшего.

Орк прыгнул на Энтрери, целясь головой в живот. Убийца быстро отскочил и, рубанув мечом орка по спине, когда тот пролетал мимо, с треском проломил ему позвоночник. Орк рухнул ничком, дико размахивая руками, тогда как ноги оставались совершенно неподвижны.

Энтрери не стал его добивать, а побежал дальше. Теперь он бежал с определенной целью, потому что услыхал хохот дроу, который ни с чем нельзя было спутать. Судя по всему, Джарлакс веселился от души.

Темный эльф стоял на большом валуне, возвышаясь над целой оравой уродов, которых осыпал обидными словечками и кинжалами.

Энтрери остановился в тени дерева и наблюдал за представлением.

Орков становилось все меньше, и, в конце концов, даже самые тупые из них поняли, кто заправляет весельем. Все как один они повернулись к Джарлаксу.

Когда в него полетело сразу несколько копий, наемник рассмеялся еще громче — так далеко от цели эти полки пролетали. Орки были плохими метателями, к тому же плащ наемника обладал способностью отражать удары. Джарлакс продолжал сыпать кинжалами. Джарлакс крутился на своем пьедестале, метя в ближайшего урода, и всегда попадал в намеченную жертву.

Тут из тени ринулся Энтрери, неистово орудуя кинжалом и со свистом рубя мечом. Для удобства он разгородил все поле боя черными завесами. Он добивался того, чтобы оставаться с каждым орком один на один, и тогда противник неизбежно падал и умирал от одного-двух ударов.

Вскоре Энтрери и Джарлакс уже медленно брели обратно к склону, и наемник жаловался, что у орков оказалось все лишь несколько серебряных монет. Убийца слушал вполуха, обеспокоенный тем, что Креншинибон так упорно ищет спасителей. На этот раз им противостояла всего лишь шайка тупоумных орков, но кого кристалл призовет следующим?

— Зову осколка трудно сопротивляться, — признал он, обращаясь к Джарлаксу.

— Он существует уже много веков, — ответил дроу. — И прекрасно знает, как позаботиться о себе.

— Этому существованию скоро придет конец, — угрюмо заметил убийца.

— Это еще почему? — невинно осведомился Джарлакс.

Убийца застыл на месте и обернулся к своему непредсказуемому спутнику:

— На который раз до тебя доходит?

— Друг мой, я знаю, почему ты уверен, что ни одному из нас нельзя владеть Креншинибоном, но разве это означает, что его необходимо уничтожать? — Джарлакс огляделся и, сделав убийце знак следовать за ним, подошел к краю обрыва, под которым было глубокое ущелье, — Почему бы просто не выбросить его? Сбрось его со скалы, где упадет, там и упадет, и все дела.

Энтрери посмотрел вниз и уже почти был готов согласиться с Джарлаксом. Но одна мысль удержала его.

— Потому что он вскоре будет в руках наших врагов, — ответил он. — Рай'ги казался кристаллу очень подходящим владельцем.

— Разумно, — кивнул Джарлакс. — Он всегда рвался к власти. Но тебе-то что? Да пусть Рай'ги получит кристалл и весь Калимпорт в придачу, если Креншинибону удастся ему помочь, конечно. Какое дело до этого Артемису Энтрери, ведь ты сбежал и вряд ли скоро вернешься туда? К тому же у наших противников будут совсем другие заботы, когда они завладеют кристаллом. У них не останется времени на наши поиски. Может, избавившись от Креншинибона, мы сможем не бояться преследования и не опасаться удара в спину.

Энтрери надолго задумался, однако одна вещь не давала ему покоя.

— Кристалл знает, что я хочу его уничтожить, — ответил он. — Он знает, что я его ненавижу и найду способ от него избавиться. А для Рай'ги угроза — Джарлакс. Пока ты жив, его положение во главе Бреган Д'эрт будет шатким. Что произойдет, если ты появишься в Мензоберранзане и объединишься со своими старыми товарищами, чтобы сбросить тех, кто захватил твое место?

Джарлакс промолчал, но по блеску его глаз Энтрери понял, что именно это наемник и собирался сделать.

— Он хочет тебя убить, — прямо сказал он. — Ему нужно тебя убить, а если кристалл окажется у него, то сделать это будет не так уж трудно.

Джарлакс подумал немного и сказал:

— Поехали.

Они сели на лошадей и снова поскакали на северо-восток, к горам Снежные Хлопья, где находился храм Парящего Духа. Энтрери был доволен, что убедил Джарлакса и доказал ему необходимость уничтожить кристалл.

Хотя все это чушь, конечно, главное оправдание своим действиям было у него в душе. Да, он решил уничтожить кристалл, но не из боязни мести или преследования. Просто все существо Энтрери восставало против того, что вещь может подчинять себе человека. Именно поэтому он хотел уничтожить Креншинибон. Осколок смертельно оскорбил убийцу, пытаясь подчинить себе. Энтрери не задавался вопросом, станет ли мир лучше без коварного кристалла, это его не волновало вовсе, но знал, что будет радоваться жизни гораздо больше, когда в нем одной зловредной и надменной вещью станет меньше.