Нетрудно заметить, что переживания, подпадающие под перечисленные категории, чрезвычайно разнообразны. Роднят их между собой следующие черты:
1. Все они возникают в результате непосредственного взаимодействия раздражителя с рецепторами.
2. Все они представляют продукт первичного декодирования афферентных импульсаций.
3. Все они составляют первичные, далее неразложимые непосредственные психические переживания.
4. Все они отражают свойства раздражителя, проявляющиеся в характере его воздействия на рецепторы.
Отмеченные общие черты и позволяют отнести все эти разнообразные психические переживания к категории первого уровня психического отражения реальности, как она является организму при непосредственном его взаимодействии с нею. Этот уровень отражения можно назвать сенсорным или чувственным.
С точки зрения отношений организма к реальности, которые реализуются в ощущениях, последние можно охарактеризовать как непосредственное психическое отражение взаимодействий среды и организма. С точки зрения отношения ощущений к реальности, их можно охарактеризовать как субъективную форму отражений объективных свойств реальности. С точки зрения отношения этой формы психического переживания к остальным видам психической деятельности, ощущения можно охарактеризовать как первичный универсальный код психического отражения реальности.
Нам уже известно, что любой вид энергии, воздействующий на рецепторы, кодируется в афферентных нервах одинаково, а именно: в форме электрических импульсов стандартной формы. Спрашивается, почему же одни серии таких импульсов мы ощущаем как свет, а другие серии ощущаем как звук?
Оказывается, все дело в том, куда направляются эти импульсы. Если импульсы попадут в зрительное поле, то мы будем ощущать свет. Если те же самые импульсы попадут в слуховое поле, то мы будем ощущать звук. Если те же импульсы попадут в осязательное поле, то мы будем ощущать какое-то прикосновение и т.п.
Следовательно, различие в модальности ощущений зависит только от того, в какое сенсорное поле попадают соответствующие афферентные импульсы, или, как это короче говорят, от локации импульсов. Локация же импульсов от различных рецепторов определена генетически, устройством нервной системы. Организм построен так, что импульсы от сетчатки идут именно в зрительное поле и поэтому ощущаются как свет. А нервы, предположим, от слуховых рецепторов идут в слуховое поле, поэтому ощущаются всегда как звук.
А что, если изменить направление импульсов? Если, например, импульсы, которые идут от уха, послать в зрительное поле, а импульсы сетчатки послать в слуховое поле? Тогда возникнут парадоксальные явления: свет начнет ощущаться, как звук, звук начнет выглядеть, как свет. Мы знаем такие случаи по собственному опыту. Например, при сильном ударе в области глаза у человека возникает ощущение света — «искры из глаз брызнули». Как видите, здесь механическое раздражение зрительного нерва дает ощущение света. Почему? Потому что зрительный нерв кончается в зрительном поле и любое его раздражение вызывает ощущение света. Аналогично, в опытах, где искусственно раздражали электрическими импульсами, а также слабыми растворами химических веществ зрительный нерв, у человека возникали ощущения световых вспышек.
Другой интересный эксперимент поставил случай. Дело в том, что у нас в зубах есть отростки от слуховых и зрительных нервов. И вот однажды в Западной Германии некий пациент, которому запломбировали зуб, пришел к врачу с жалобами на то, что его мучают кошмары, раздается какая-то музыка, крики, мелькают вспышки, какие-то картины. Оказалось, что состав пломбы имел полупроводниковые свойства. Он, грубо говоря, принимал передачи ближайших радиостанций и преобразовывал их в электрические потенциалы. Они действовали на отросток зубного нерва. А так как он соединен со слуховым и зрительным нервом, последние тоже возбуждались, и у человека возникали звуковые, а также зрительные ощущения.
Итак, первое грубое декодирование информации, содержащейся в афферентных сигналах, осуществляется путем их разнесения в пространстве. Координаты области, куда попали сигналы, в пространстве мозговых полушарий служат индикатором формы энергии раздражителя.
Таким образом, модальность ощущений представляет собой код, с помощью которого из нервных сигналов извлекается информация о виде энергетического воздействия раздражителя на рецептор — электромагнитные ли это волны, или упругие колебания воздуха, или тепловое движение молекул, или химическое движение атомов и т.п.
Разные виды энергии вызывают чувственные переживания разного типа. Соответственно, уже механизм специализированных анализаторов разлагает (дифференцирует) окружающий мир по формам движения материи, которые в нем встречаются. Каждая форма движения материи, для которой имеются рецепторы, отображается в особой модальности порождаемых ощущений.
Фактически, впрочем, дело обстоит значительно сложнее, чем описывается этой упрощенной схемой. Во-первых, мы знаем, что во всех сенсорных полях, кроме специализированных, имеются еще мультисен-сорные нейроны. Это значит, что сигналы из каждого рецептора поступают не только в его собственное поле, но вызывают возбуждение в сенсорных полях других рецепторов. Кроме того, в зонах каждого ядра имеются рассеянные элементы «чужих» сенсорных полей. Поэтому модальность ощущений никогда не бывает «чистой». Переживание определенной категории ощущения оказывается более или менее окрашено интра-модальными связями, такими, как звукоцветовые, вкусообонятельные, звукоцветотактильные и т.д. Так, глядя на бархат, мы «ощущаем» его мягкость, рассматривая зрелое яблоко, «чувствуем» его вес, в раздавленной виноградине «видим» ее влажность, а в дольке лимона — ее кислый вкус.
Такие интрамодальные связи ощущений называют «синэстезиями». Исследования показывают, что они представляют собой универсальное явление.
Так, слуховые ощущения часто распространяются на область осязательных ощущений («бархатный голос», «зудящий писк комара», «режущий ухо визг» и т.п.). У некоторых людей они распространяются и на зрительную сферу (так называемый, «цветной слух», когда звуки кажутся окрашенными). В свою очередь зрительные ощущения связаны с осязательными (вид —мягкий, шершавый, влажный) и температурными («теплые» и «холодные» тона), вкусовые — с обонятельными и т.д.
Следует подчеркнуть, что речь здесь идет не о метафорическом переносном значении (как, например, когда красный цвет воспринимается как революционный), а о реальной физиологической связи. Например, измерение показателей обмена веществ свидетельствует, что организм человека действительно реагирует на помещение его в голубую комнату так, как будто в ней холоднее, чем в розовой, хотя объективно температура одинакова. Аналогично, скребущий звук вызывает ту же кожную реакцию («мурашки по коже»), что и действительный зуд. Слуховые раздражения объективно влияют на чувствительность к зрительным раздражителям и т.п. Например, установлено, что зеленый цвет повышает чувствительность слуха, а красный — понижает. В свою очередь громкие звуки повышают чувствительность глаз к сине-зеленым цветам и понижают к оранжево-красным. Кисло-сладкий вкус во рту, запах бергамотного масла и гераниола улучшают ночное зрение. Красное освещение влияет на чувство равновесия.
Холодные и теплые грузы кажутся тяжелее. При ярком свете пища кажется вкуснее. Под музыку тот же груз ощущается как более легкий. Раздражение кожи электрическим током повышает чувствительность слуха, а запах изменяет чувствительность глаз к электрическим раздражениям и т.д.
Однако, отнюдь не всякое специфическое раздражение рецептора порождает соответствующее ощущение. Прежде всего, если раздражение слишком слабо, то ощущения не возникает. Например, мы не слышим своего дыхания, не слышим биения сердца собеседника, не ощущаем веса мухи, которая села нам на рукав, и многое другое.
Точно так же адекватное ощущение не возникает, если раздражитель слишком силен. Например, если в темноте вдруг направят вам в глаза яркую лампу, вы на мгновение как бы слепнете. Здесь сильный раздражитель временно выводит из строя рецептор, а может его вообще разрушить. Чаще всего слишком сильный раздражитель порождает просто боль, а не соответствующее ощущение.
