- А это, если не ошибаюсь, тот самый знаменитый сир Уильям Норан, - проговорил он, вперив в слезшего с подоконника Уилла масляный взгляд. - Не могли бы вы нас представить?
- Охотно. Маркиз, этот тот самый знаменитый сир Уильям Норан. Уильям, это маркиз.
- Рад нашей встрече. Как поживаете? - нейтрально осведомился Уилл, и Лизордо закивал с чрезвычайно довольным видом.
- Хиллэс! В каждом движении, в каждом слове - благородный Хиллэс. Я счастлив, сир, я польщён, я в восторге. Вашу руку?
Уилл протянул ему ладонь, и Лизордо тут же вцепился в неё обеими своими надушенными руками, влажными, скользкими и одуряюще душистыми. Это было не просто фамильярно, а просто-таки нагло, и Уилл, невольно вздрогнув, быстро посмотрел на Риверте. Тот стоял в шаге от них с совершенно непроницаемым видом, глядя на Лизордо взглядом, в котором даже Уилл ничего не мог прочитать.
- Маркиз, - сказал он, когда Лизордо раза два или три тряхнул закаменевшую руку Уилла, чувственно сжимая её в обеих своих. - Я не так хорошо воспитан, как мой юный друг, поэтому скажу то, чего вы вовек не услышите от него: немедленно уберите ваши скользкие лапы, иначе мне придётся свернуть вам челюсть.
Лизордо расхохотался. Он выпустил руку Уилла, к его немалому облегчению, и, повернувшись к Риверте, примирительно похлопал его по плечу.
- Ну-ну, дорогой граф! Незачем так яростно ревновать. Хотя вы правы, я никогда не умел скрывать своих чувств. А ваш юный друг и впрямь очень...
- Уильям, подайте мне, пожалуйста, книгу, - мягким голосом сказал Риверте.
О, Уилл хорошо знал этот тон: кот присел и подобрал лапы, готовясь к прыжку. Лизордо, прерванный на полуслове, недоумённо смолк.
- Пока мы вас ждали, я читал одну из ваших книг, - пояснил Риверте, когда Уилл протянул ему труд мэтра Дуальдия, оставшийся на кресле. - У вас тут прелюбопытнейшая подборка, но меня больше всего заинтересовал вот этот замечательный трактат. Вы его читали?
- Не уверен, - ответил маркиз, озадаченный такой резкой сменой темы.
Риверте кивнул, раскрыл книгу и, лизнув кончик пальца, перелистнул несколько страниц.
- У мэтра Дуальдия тяжеловатый слог, но надо сказать, я увлёкся, и, вообразите, обнаружил в этой хронике любопытный момент... где же он... а, к чёрту. Словом, вы знали, что наши с вами предки водили знакомство?
Напрягшееся лицо маркиза тотчас расслабилось. Он восторженно улыбнулся, одарив Риверте таким же масляным взглядом, как и Уилла минуту назад, и теперь уже Уилл испытал острое желание забыть о своём хорошем воспитании и одёрнуть нахала. Но Риверте оставался совершенно спокоен, а потому пришлось оставаться спокойным и Уиллу.
- В самом деле? - спросил Лизордо, и Риверте серьёзно кивнул:
- И знакомство довольно близкое. Это случилось сразу по окончании большой смуты, затеянной Сидэльским Бастардом, когда его выдворили из Калленте, а замок передали вашему роду - простите, не знаю, за какие именно заслуги.
- О, это очень увлекательная история. Мой прапрадед...
- Ваш прапрадед, - перебил Риверте, - сир Арибальд Лизордо, был на всю долину известным пьяницей и игроком, и за несколько лет прославился не хуже Бастарда. Он умудрился прокутить всё своё состояние, и ему остался только этот замок, окрестности которого он совершенно разорил поборами, пытаясь свести концы с концами. Я не выдумываю, - кротко добавил Риверте под оторопевшим взглядом маркиза Лизордо. - Здесь так написано.
- Вот как, - медленно проговорил маркиз. - Но вы, кажется, упоминали...
- О знакомстве. Ну да. Сир Арибальд, пытаясь спасти остатки родовых владений, влез в чудовищные долги, и досточтимый мэтр Дуальдий даёт себе труд поимённо перечислить всех его кредиторов... Уж не знаю, чем вы со своей роднёй так ему насолили. И, представляете, среди этих фигур значится Рональд Вальенский, десятый граф Риверте! Мой прапрапрадед! Удивительно тесен мир, - закончил Риверте, захлопывая книгу перед носом опешившего маркиза. - Я, конечно, не уверен, и надо будет попросить Гальяну, чтобы порылся в архивах расходных книг, но что-то мне подсказывает, что долг вашего пращура перед моим так и не был погашен. А учитывая набежавшие за пару веков проценты... вы, Лизордо, порядочно мне должны.
Судя по вытянувшейся физиономии маркиза, он совершенно не так представлял себе течение этого разговора. Какое-то время в комнате царило молчание. Уилл с любопытством ждал, что будет дальше, справится ли Лизордо с собой. И, говоря по правде, чуть-чуть побаивался, как бы они и впрямь не провели эту ночь не в спальне, пусть и плохо протопленной, а в тюремной башне замка. Не то чтобы это было в интересах маркиза, но Риверте умел вызывать раздражение в людях. В этом, надо признать, он отличался непревзойдённым мастерством
- Любопытная история, - изрёк наконец маркиз, и слащавости в его тоне заметно поубавилось, от чего он сразу же стал Уиллу куда симпатичней. - Никогда не слыхал её. Быть может, мы продолжим нашу беседу в кабинете? Я велю подать ужин, а сиру Уильяму не помешает отдохнуть с дороги...
- Сир Уильям ни капельки не устал. Не правда ли, Уильям?
- Чистая правда, сир Риверте, - отозвался Уилл.
- Ну вот. А кроме того, - добавил Риверте, вновь принимая добродушный вид, - я обожаю библиотеки. Даже такие, как ваша. Они меня успокаивают, к тому же там всегда можно найти что-нибудь интересное на книжных полках или за ними.
Маркиз вдруг смертельно побледнел. Похоже, он и впрямь что-то таил за книжной полкой - вполне возможно, потайной ход, о котором не полагалось знать никому. Он откашлялся, что-то пробормотал, криво усмехнулся и наконец позвонил в звонок.
- Пусть тогда ужин принесут сюда, - сказал он, не глядя на Риверте.
- Против этого я совершенно не возражаю, и сир Норан, я полагаю, тоже.
Уилл и вправду не возражал.
Прошло ещё полчаса, и обстановка слегка разрядилась. Подали ужин, на удивление неплохой, хотя Уилл успел заподозрить в хозяине Калленте жуткого скрягу. Но мясо оказалось почти не жилистым, а вино почти не кислым, и Уилл, никогда не отличавшийся привередливостью в еде, остался вполне доволен. Риверте, однако, ничего не съел и почти не пил, хотя Уилл заметил, как от пригубленного вина его едва не перекосило. Уилл сочувственно посмотрел на него и снова принялся орудовать в своей тарелке ножом и вилкой. Жилы там или не жилы, а он и правда ужасно проголодался.
- Признаться, я несколько удивлён, - сказал Лизордо как бы между делом, - что ваша милость почтили меня своим визитом со столь скромным сопровождением. При всём моём безмерном уважении к сиру Норану, - он поклонился Уиллу, не вставая, и его залысины сверкнули в сиянии свечей. - Однако лицу вашего ранга пристало путешествовать с более обширной свитой.
- Занятный вы человек, - заметил Риверте. - Вы всерьёз ждали, что я появлюсь тут с тремястами людьми сопровождения? Чтобы назавтра вся Сидэлья судачила о том, что мы с вами спелись?
- Ну, пока ещё мы не спелись, - сказал маркиз и засмеялся, но смех его на сей раз показался Уиллу натянутым. Уилл насторожился, и стал есть чуть медленнее, старательно вникая в разговор. - Пока ещё я только готов выслушать предложение вашей милости и дать обещание подумать, если...
- Во-первых, - сказал Риверте, - это предложение не моё, а Вальены. Помогая мне, вы помогаете Вальене, отвергая меня, вы отвергаете власть императора и ставите себя на положение мятежника. А вы, я полагаю, всё же стремитесь любым способом избегнуть этого положения, иначе бы давно примкнули к шайке капитана Витте.
- Мне кажется, чересчур опрометчиво называть это всего лишь шайкой, монсир... К тому же, - вдруг осклабился Лизордо, - откуда вы знаете, что я к ним ещё не примкнул?
У Уилла засосало под ложечкой. Аппетит резко пропал, и он отодвинул тарелку. Может, и правы были Гальяна и остальные, когда отговаривали Риверте соваться сюда в одиночку. Лизордо не внушал доверия, и русло, которое начинал принимать разговор, тоже его не внушало.
