Таким образом, в угоду неясным политическим мотивам, разные ответственные лица заинтересованы сохранять «Катынское дело» в состоянии идеологического пугала, эдакого плакатного, мифологизированного свидетельства против «людоедской тоталитарной системы» и «кровавого сталинского режима». Мы уже пережили опыт, когда кампания, затеянная будто бы как антисталинская, «за очищение ленинизма и социализма», была умело развернута в антисоветскую и антикоммунистическую с итоговым разгромом и разделом СССР. Ныне же отчетливо просматривается перспектива окончательного превращения антисталинской и антисоветской «Катыни» в антироссийскую и антирусскую с дальнейшим, неизбежно антипольским «послевкусием»… И упомянутые выше чиновные лица, похоже, совершенно равнодушны к последствиям несправедливых обвинений, от которых все равно придется «отмываться» нашим потомкам. И притом и в Москве и в Варшаве.

Способ противостоять этому как минимум, отстаивать истину.

Данный сборник призван представить самой широкой аудитории документальные свидетельства о расстреле в Катыни и тем самым дать возможность каждому самостоятельно составить мнение о том, кто же на самом деле виновен в гибели польских военнослужащих. Составители отдают себе отчет в том, что для полноценного и систематизированного документального освещения проблемы необходимо по меньшей мере более обширное издание. В материалах, объединенных под этой обложкой, обозначены разные грани проблемы, дается общее представление о широте и разнообразии аргументов, опровергающих геббельсовскую версию.

Предлагаемые вниманию читателей документы частично уже публиковались в различных исследованиях, частично впервые вводятся в научный оборот. Новые переводы с немецкого и английского наши.

Составители

№1

ГИТЛЕР О ПОЛЯКАХ

Оперативной группой НКВД в Берлине в одном из сейфов разрушенного здания канцелярии Гитлера обнаружен документ, содержащий заметки Бормана о беседе, состоявшейся 2 октября 1940 года на квартире у Гитлера, об обращении с польским населением. При этом представляю перевод документа. Подлинник находится в НКВД СССР.

Перевод с немецкого.

Секретно! Берлин, 2. 10. 1940 г.

ЗАМЕТКА

2.10.1940 после обеда, состоявшегося на квартире у фюрера, возник разговор относительно характера губернаторства, об обращении с поляками и об уже утвержденной фюрером передаче округов Пиотркув и Томашув в Вартскую область.

Беседа началась с того, что рейхсминистр др Франк сообщил фюреру о том, что деятельность в генерал-губернаторстве можно назвать чрезвычайно успешной. Евреи в Варшаве и в других городах заперты в гетто. Краков в скором времени будет очищен от них.

Рейхсляйтер фон Ширах, сидевший по другую сторону фюрера, заметил, что у него в Вене есть еще свыше 50 000 евреев, которых должен был забрать др Франк. Др Франк счел это невозможным! Гауляйтер Кох указал на то, что он до сих пор не выселил из области Цеханув ни поляков, ни евреев; само собой разумеется, что этих евреев и поляков должно принять генерал-губернаторство. Др Франк стал возражать также и здесь; он подчеркнул, что невозможно посылать к нему в генерал-губернаторство евреев и поляков в таком количестве, так как нет никакой возможности разместить их. С другой стороны, не следует отнимать у него, как это предусмотрено, округа Томашув и Пиорткув.

Фюрер следующим образом занял принципиальную позицию в этом вопросе: он подчеркнул, что совершенно безразлично, какой будет плотность населения в генерал губернаторстве; плотность населения в Саксонии достигает 347 человек на кв.км, в Рейнской провинции она равна 324, а в Сааре даже 449 человекам на кв.км. Совершенно непонятно, почему плотность населения в генерал губернаторстве должна быть ниже. Люди, проживающие в Саарской области и в Саксонии, не могли жить одним сельским хозяйством; они должны были производить и экспортировать машины и т.д., чтобы заработать себе на жизнь. Люди в генерал-губернаторстве, т.е. поляки, не являются квалифицированными рабочими, как наши немецкие соотечественники, и не должны вовсе стать ими; для того чтобы прожить, они должны экспортировать свою собственную рабочую силу, так сказать, самих себя. Поляки должны, таким образом, отправиться в империю и трудиться там в сельском хозяйстве, на дорогах и прочих неквалифицированных работах, чтобы таким путем заработать себе на жизнь; их местожительством должна остаться Польша, так как мы вовсе не хотим иметь их в Германии и не хотим кровосмешения с нашими соотечественниками.

Фюрер подчеркнул далее, что поляки, в противоположность нашим немецким рабочим, рождены специально для тяжелой работы; нашим немецким рабочим мы должны предоставлять все возможности выдвижения, по отношению к полякам об этом не может быть и речи. Даже нужно, чтобы жизненный уровень в Польше был низким, и повышать его не следует.

Генерал-губернаторство не должно ни в коем случае являться замкнутой и однородной экономической областью, оно не должно самостоятельно полностью или частично производить необходимые для него промышленные изделия, генерал-губернаторство является источником рабочей силы для неквалифицированных работ (производство кирпича, строительство дорог и т.д. и т.д.). Нельзя, подчеркнул фюрер, вложить в славянина ничего другого, кроме того, что он представляет собою по природе. В то время как наши немецкие рабочие являются, как правило, усердными и трудолюбивыми по природе, поляки ленивы, и их приходится заставлять работать. Впрочем, нет предпосылок к тому, чтобы губернаторство стало самостоятельной хозяйственной областью, отсутствуют ископаемые, и если бы они и были, поляки не способны к их использованию.

Фюрер разъяснил, что в империи необходимо крупное землевладение, чтобы прокормить наши большие города; крупное землевладение и другие сельскохозяйственные предприятия нуждаются для обработки земли и уборки урожая в рабочей силе, причем в дешевой рабочей силе… Как только окончится уборочная кампания, рабочие смогут вернуться назад в Польшу. Если бы рабочие работали в сельском хозяйстве круглый год, они употребляли бы сами значительную часть урожая, поэтому было бы крайне правильным, если бы на время посевной и уборочной кампаний из Польши прибывали сезонные рабочие.

Мы имеем, с одной стороны, перенаселение индустриальных областей, а с другой стороны, недостаток рабочей силы в сельском хозяйстве. Здесь будут использованы польские рабочие. Таким образом, будет совершенно правильным, если в губернаторстве будет избыток рабочей силы, тогда необходимые рабочие будут действительно ежегодно поступать оттуда в империю. Непременно следует иметь в виду, что не должно существовать польских господ; там, где они будут, как бы жестоко это ни звучало их следует уничтожить.

Естественно, не должно происходить кровосмешения с поляками; поэтому было бы правильным, если бы вместе с польскими жнецами в империю прибывали бы и польские жницы. Для нас было бы безразличным, что они станут творить между собою в своих лагерях; ни один протестантский ревнитель не должен совать нос в эти дела.

Фюрер подчеркнул еще раз, что для поляков должен существовать только один господин немец; два господина один возле другого не могут и не должны существовать, поэтому должны быть уничтожены все представители польской интеллигенции. Это звучит жестоко, но таков жизненный закон.

Генерал-губернаторство является польским резервом, большим польским рабочим лагерем. Поляки также выгадают от этого, так как мы заботимся об их здоровье и о том, чтобы они не голодали и т.д.; но они никогда не должны быть подняты на более высокую ступень, так как тогда они станут анархистами и коммунистами. Поэтому будет правильным, если поляки останутся католиками; польские священники будут получать от нас пищу, за это они станут направлять своих овечек по желательному для нас пути. Священники будут оплачиваться нами и за это станут проповедовать то, что мы захотим. Если найдется священник, который будет действовать иначе, то разговор с ним будет короткий. Задача священника заключается в том, чтобы держать поляков спокойными, глупыми и тупоумными, это полностью в наших интересах; если же поляки поднимутся на более высокую ступень развития, то они перестанут являться рабочей силой, которая нам нужна.