-- То есть главный принцип работы пространственного двигателя - игра с нашими ощущениями? -- мозг капитана находился в постоянной работе, выводя умозаключения из сказанного учёным. -- Какова вероятность того, что при проколе полотна наши ощущения не станут обманывать нас?

   -- А где гарантии, что наши ощущения не обманывают нас сейчас, а мир такой, каким мы привыкли его видеть? -- улыбнулся Савинков. -- Что если он меняется, когда мы отворачиваемся, а затем снова принимает привычный вид, когда мы оглядывамся? Вдруг вещи, которые мы видим, к которым прикасаемся, выглядят совсем иначе?Вдруг галлюцинации больного шизофренией на самом деле верно обрисовывают настоящую картину мира? Я хочу заверить вас всех: что бы вы сейчас не чувствовали, чтобы ни видели, в момент перехода в другое измерение вы все испытаете подлинные ощущения.

   Капитану показалось, что пальцы рук его похолодели. Открытие учёных обещало сюрпризы тем, кто мог им воспользоваться. Сюрпризы, которе могли запросто перевернуть их жизнь с ног на голову.

   -- Я знаю, как гарантировать ответственность НЛМИ при сборке пространственного двигателя, -- вдруг сказал Рогозин. -- Бригада учёных, которая будет его обслуживать, летит с нами.

   Заметно, что этот предложенный вариант контроля качества не устроил Савинкова, но тот предпочел отмолчаться. Жнец согласился. Ведь кто-то должен знать, как управлять этой машиной, простых инструкций будет недостаточно. Жнец предложил оформить все предложения письменно и направить прямиком в Консулат. Рогозин настаивал на встрече с Иортанновисом. При его поддержке будет проще донести их идеи до командования. На том и порешили. Допив чай, Рогозин вызвал свою помощницу Риту Варрис, которая должна была проследить за квартирой, пока проститутки не проснутся, заплатить им и отпустить восвояси.

   Найти сира Иортанновиса было несложно. Он поселился в отеле "Беатриче ди Тенда" в центре Порт-Артура. Да, начальник НЛМИ не станет селиться в какой-нибудь захолустной гостинице. Только номер люкс, только пять звёзд. Рогозин сумел дозвониться до него. Видимо, отчасти благодаря приятному впечатлению, которое произвел на учёного сенатор, тот согласился на встречу с ним. Местом встречи был избран известный читателю клуб "Тоска Лабиртини". Рогозин надеялся на поддержку хозяйки заведения - очаровательной госпожи Райли, поэтому пригласил её составить компанию. Чтобы тоже иметь своё влияние на гостя, Жнец попросил Гановери встретитьсира Иортанновиса вместе с помощником сенатора при входе в здание. Мало ли чего. Сильная рука рядом не помешает.

   Огни большого города пронзили своим светом дождь. Его струи переливались, словно блестящее пототно, шелестели, словно занавесь из мельчайших страз. Петерс и Гановери стояли под козырьком парадного подъезда клуба "Тоска". Чтобы не привлекать внимания Горсак был в гражданской одежде, в сером костюме с красным галстуком. Петерс в своём чёрном костюме и в перчатках был не менее презентабелен. Впрочем, как и все, кто тёрся у клуба, пытаясь пройти на VIP-вечеринку, громыхавшую двумя этажами выше.

   Гановери мялся с ноги на ногу, ощущая себя в непривычной обстановке, косился на Петерса, который до этого момента не произнёс ни слова.

   -- Ну что... какие там планы у твоего шефа насчет всего этого? -- наконец спросил он.

   -- Мне платят не за то, чтобы я болтал, -- отрезал Петерс. После такого ответа Гановери расхотелось задавать вопросы этому юноше.

   Как выглядит Иортанновис, Ганновери вполне себе представлял. Учёный неоднократно мелькал на телевидении, на полосах газет, и для старпома было честью пожать ему руку. Именно по этой причине Гановери согласился на просьбу своего капитана.

   Знакомое лицо появилось из чёрного седана бизнес-класса, подрулившего под самый козырёк подъезда. Парень-водитель, накинув на голову куртку, вышел из автомобиля и, обойдя сзади, открыл дверь своему начальнику. В тот же момент Гановери и Петерс вышли ему навстречу.

   -- Добрый вечер, сир Иортанновис! -- заговорили они разом. Учёный остановился, осмотрев этих двух типов. Его водитель на всякий случай тоже к ним присмотрелся.

   -- Мы встречаем вам по поручению господина Рогозина, -- представился Петерс.

   -- ... и капитана Жнеца, -- добавил Гановери.

   Иортанновис кивнул.

   -- Ведите. Сам господин сенатор не смог встретить? -- спросил он.

   -- Господин Рогозин занят приготовлениями наверху, -- ответил Петерс. -- Мы зарезервировали для вас Белую Ложу. Это один из лучших залов.

   -- Капитан Жнец, говорите? -- обратился к Гановери учёный.

   -- Мне доводится служить у него старшим помощником, -- кивнул тот.

   Сир Иортанновис на миг задумался.

   -- Виктор! -- обратился он к своему водителю. -- Передай ключи швейцару - ты мне нужен в Ложе.

   Хитрый Гановери тут же смекнул, что учёный решил подстраховаться, но решил на этом внимания не заострять. Пусть этот лис думает, что хочет.

   -- Говорите, служите старшим помощником? -- снова спросил Иортанновис, когда они прошли ярко освещенный вестибюль и оказались в огромном стеклянном лифте, который понёс их на самый верхний этаж.

   -- Так точно, -- ответил Гановери.

   -- А почему вы не на службе? Ведь ваше место в космосе, на палубе корабля, так?

   -- После гибели "Пса войны" мы все вынуждены находиться на Капри. Пока мы не получим новое судно. Уверен, что скоро наше вынужденное заключение закончится.

   -- Заключение? То есть? -- снова переспросил ученый.

   -- Это значит, что познавший свободу полёта снова стремится обрести её, -- склонил голову старпом.

   -- Как поэтично, -- улыбнулся сир Иортанновис.

   Они вошли в большой белый зал. Стены были аккуратно задрапированы белой переливающейся тканью, закреплённой под карнизами из белого мрамора. Посреди потолка висела огромная хрустальная люстра. Присутствующие в зале Рогозин, капитан Жнец и госпожа Райли, встав из-за широкого груглого стола из стекла пескоструйной обработки, поприветствовали гостей.

   -- Добрый вечер, сир Иортанновис! -- раскланялся сенатор. -- К сожалению, лично встретить вас не получилось - множество дел требовали внимания.

   -- Я так и понял, господин Рогозин, -- улыбнулся учёный, присаживаясь за стол. -- У меня тоже много дел. Может быть, обойдёмся без прелюдий и сразу обсудим ваши предложения.

   Тем временем несколько официантов спешно готовили стол к ужину. Перед гостями расстелили циновки, поставили тарелки и разложили остальные предметы сервировки. Иортанновис заметно повеселел, наблюдая точную работу персонала. Через минуту блюда были расставлены, и гости взялись за вилки. Один из официантов, поправив ручник, встал у двери, готовый выполнить любую их просьбу. Разгладив на коленях салфетку, Иортанновис продолжил:

   -- Пусть кто-нибудь изложит ваши мысли.

   -- Да, мысли есть, -- кивнул Рогозин. -- Для начала я хочу представить вам очаровательную хозяйку этого заведения - госпожу Беатрис Райли. Сегодня она согласилась поприсутствовать на нашей встрече.

   Учёный прямо-таки расплылся в улыбке.

   -- А какое отношение имеет госпожа Райли к обороне нашей державы? -- поинтересовался он.

   -- Да, впрочем, никакого, -- пожал плечами сенатор. -- Однако она состоит в моём штабе, поэтому обычно в курсе всех дел. Я не скрываю это от своих сотрудников.

   Госпожа Райли кротко улыбнулась, отрезая ножом ножку жареного цыплёнка.

   -- А теперю, если вы позволите, я начну, -- кивнул Рогозин. -- Размышляя над тем, с чем пришлось столкнуться капитану Жнецу, - с той мощью, которую несут в себе корабли ферров, я пришёл к выводу, что наша цивилизация не может в должной степени противостоять новому вызову. Наши пушки не могут пробить броню кораблей противника, наш флот малочисленен, наши люди слабы. Наша тактика наверняка уже известна врагу, а запасных карт в рукаве у нас нет. Я, к сожалению, не стратег, однако, пораскинув умом, я кое-что придумал, посовещался с капитаном, и он отметил, что идеи эти не лишены рациональности. Было бы здорово, если бы они прозвучали на завтрашнем совещании Консулата и Генерального штаба. Что вы думаете по этому поводу, сир Иортанновис?