Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Несложно вспомнить различные свидетельства того, что Библия активно действует, проявляя свой авторитет. Все они убедительно доказывают, что Библия может сыграть свою роль, только если церковь будет готова выслушать ее до конца, а не делить на части в попытке превратить ее во что–то новое. Но к этому мы еще вернемся.

Авторитет Писания как выражение протеста

Позволю себе еще одно вводное замечание о том, как функционировало и развивалось понятие «авторитет Писания» на протяжении последних нескольких столетий. По моему убеждению, оно возникло как выражение протеста, — будь то протест Мартина Лютера против папы, свободных церковных движений против англиканства (Примером может служить обращение к Писанию Чарльза Сперджена, баптиста XIX века, с целью разъяснения причин, по которым он выступал против официальной церкви.) или распространенный во многих деноминациях протест так называемого библейского меньшинства против якобы либерального руководства. Иными словами, это выражение используется, когда в церкви предлагается или делается нечто, не устраивающее кого–то из ее членов: «Так нельзя, ведь в Библии сказано…» Конечно, употребляется оно и в положительном контексте, например, в проповеди Писания. Но часто приходится наблюдать ситуации, когда люди, ссылаясь на авторитет Писания и получая свободу действий, оставляют, по их словам, небиблейскую деноминацию и основывают свою собственную. При этом очень скоро они вновь делятся на тех, кто предпочитает одно прочтение Библии, и тех, кто отстаивает другое. Это уже говорит о том, что поспешные ссылки на Писание сами по себе не приносят результата. Мы должны рассмотреть Писание в более широком контексте, на который указывали библейские писатели — в контексте авторитета самого Бога. Так что же говорится в Библии об авторитете Бога?

Авторитет, или власть Бога яснее всего просматривается в контексте Божьего царства

Когда мы слышим или произносим слово «авторитет», наши представления далеко не всегда совпадают с библейским описанием того, как единый истинный Бог осуществляет свою власть над миром. Подобные вопросы (в том числе и вопрос о спасительном правлении Иисуса) чаще всего рассматриваются в Писании в свете более динамичного понятия Божьего владычества или царства. Такого рода авторитет выражается не в решениях апелляционного суда, не в приказах командования и не в перечне правил, вывешенном в местном гольф–клубе. Читая Евангелия, мы ясно видим, что власть Иисуса проявляется в даруемом им исцелении и новом учении. И то и другое евангелисты (и сам Иисус) воспринимают как знак приближения Божьего царства. Понятие Божьего царства в нашей культуре не использовалось в своем истинном значении на протяжении последних двух или трех веков. Его следует рассматривать в контексте жизни и устремлений израильского народа как в ветхозаветные времена (см. Псалтирь, Исайя, Даниил и т. д.), так и в дни земной жизни Иисуса.( Подробные исследования современного Иисусу мира и царивших в нем ожиданий проводили разные богословы. См., например, вторую часть моей книги: Райт Н. Т. Иисус и победа Бога, М: 6БИ, 2004 {Jesus and the Victory of God [SPCK, 1996]).)

Библейские авторы сочетали уверенность в извечном владычестве Бога над миром с глубокой верой в его грядущее спасительное царствование, которое придет на смену миру тления и смерти, на смену человеческому неповиновению, идолопоклонству и греху, столь неразрывно с ним связанными. «И Господь будет Царем над всею землею; в тот день будет Господь един, и имя Его едино», — сказал пророк, четко осознавая, что на данный момент дело обстоит иначе (как бы парадоксально это ни звучало в отношении Бога–Творца) (Зах. 14, 9). Иудеи надеялись, что Божье царство свежим ветром ворвется в их мир, неся с собой свободу от угнетения и торжество добра во всем мире. Победа Агнца возвращает все Божье творение в состояние первоначальной гармонии, даруя избавление от зла и смерти. Именно поэтому в Откровении сказано, что вся сила, слава и честь принадлежат Богу и Агнцу. Авторитет Бога, если попытаться дать ему определение, проявляется в обновлении всего творения, совершаемом беспредельным могуществом божьим. Власть Бога над людьми, особенно над церковью, следует рассматривать как часть общего целого.

Здесь я выхожу за пределы имеющих несомненную ценность идей Телфорда Ворка, изучавшего динамичное функционирование Писания в сложном контексте спасения человечества. И это само по себе правильно. Однако согласно Писанию, цель Бога — не спасение людей, а обновление целого мира. Это и есть неоконченная история, в которой читатели Библии призваны сыграть свою роль. Итак, авторитет Писания является подразделом тем: миссионерское служение церкви, действие Святого Духа, главная надежда на будущее, ожидание ее исполнения в настоящем и, конечно же, природа церкви. Часть проблемы заключается именно в невнимании ко всем этим вопросам в ходе обсуждения назначения Писания. Можно наблюдать, как люди, услышав слово «писание», немедленно представляют себе какой–то свод правил. А затем, по своему предпочтению, либо настаивают на беспрекословном подчинении всем этим правилам, либо провозглашают их полную отмену.

Тем не менее, вопрос, поставленный Ворком, справедлив: какова роль Писания в контексте реализации Богом своей цели? Крайне важно видеть назначение Писания не только в предоставлении правдивой информации о спасении и возрождении мира, совершаемых Богом, или в «репортаже с места событий». Оно призвано играть активную роль в достижении этой цели. Только принимая это во внимание, можно дать полноценное библейское определение «авторитета Писания». Желание идти в обход вопроса библейского авторитета, выразившееся в пренебрежении этими первыми шагами, является одной из главных причин нескончаемых проблем и разногласий. Писание должно служить средством, с помощью которого Бог действует в нас и через нас. Это включает в себя простую передачу информации, но никоим образом ею не ограничивается.

Итак, Писание выходит за пределы содержащегося в нем откровения

Все это напоминает нам о том, что Писание представляет собой нечто большее, чем просто откровение в значении «передачи информации» или даже «общения Бога с людьми», а тем более в значении «документально зафиксированного откровения». Мы унаследовали эти понятия от более ранних учений, в рамках которых речь главным образом шла об отсутствующем Боге, периодически направляющем миру сообщения о себе и своих намерениях. Подобные представления искажали великолепную библейскую картину вездесущего и превосходящего всякое бытие Бога, который радуется при виде бьющей ключом жизни своего творения и скорбит о его боли и бесчестии.

Разумеется, есть и гораздо более раннее понятие «откровения», согласно которому Бог непрестанно открывает себя сотворенному им миру и через него. При этом считается, что особое откровение было даровано Божьему народу, Израилю. Такое понимание лучше соответствует тому прекрасному образу, о котором я говорил. Однако под влиянием идей Просвещения его заменило более сжатое выражение той же идеи, и библейское описание Бога служит теперь лишь источником правдивой религиозной, богословской или нравственной информации. Это, в свою очередь, вызвало к жизни альтернативную гипотезу, особенно популярную среди экзистенциалистов, что Писание — всего лишь «документально зафиксированное» откровение, имевшее место где–то еще, предположительно, в жизни Божьего народа или в их личных религиозных переживаниях. За этим последовало ложное представление о Писании, как об удобном хранилище вечных истин, средстве передачи правдивой информации или источнике, которым можно воспользоваться или пренебречь по собственному предпочтению. Этот источник находится в некотором отдалении от описываемой им реальности и может время от времени оказываться полезным в рамках стратегии, планы, цели и движущие силы которой имеют совершенно иное происхождение. Но, когда он больше не способствует достижению этих целей, от него можно с легкостью отказаться. Истинно христианский взгляд на Библию предполагает, что в ней Бог открывает себя людям, но в более широком контексте эта идея преображается. Бог являет себя миру в роли влюбленного и судьи, а не хозяина, давно покинувшего свои владения и безучастно взирающего на них со стороны. Именно поэтому его откровение следует рассматривать в контексте его служения миру и спасительного могущества, явившегося в Иисусе и Святом Духе для исцеления и обновления Божьего творения.

7
{"b":"239569","o":1}