— Но это же верная смерть! — воскликнул капитан. — У пилота первого корабля не останется шансов…

— Останутся! Вызовите его, используя промежуточный шифр; я думаю, ни одна из этих пташек его не разгадает, если вдруг услышит сигнал. Сообщите о необходимости надеть скафандр и быть готовым к жесткой посадке, с последующим броском ко второму кораблю.

— Это рискованно.

— А вы думаете, я не подвергаюсь опасности? Это приказы Инспектората ООН, капитан. Я ваш босс, пока мы не вернемся на Землю… и пока я жив. Итак, вам все понятно? Тогда ждите дальнейших указаний.

Через некоторое время Холлистер уловил легкий дымок в воздухе и сказал в микрофон:

— Сюда пустили газ. Я вынужден надеть шлем. Это Холлистер, конец связи.

Члены его отряда и техники сделали то же самое. Некоторое время под защитой шлемов они чувствовали себя довольно уютно, тем более, что газ рассеивался вентиляторами. Холлистер попытался изобразить на лице ободряющую улыбку, но не смог.

— Последний раунд, — сказал он. — Тем из нас, у кого самый маленький рост, придется уснуть уже сейчас. Остальные возьмут их кислород и вынесут тела наружу, когда мы выйдем.

Кто-то протестующе замахал руками, но Холлистер сурово оборвал все возражения.

— Не хочу ничего слышать! Для всех нас это единственный шанс. Ни один человек не имеет запаса кислорода больше, чем на час; нам же предстоит ждать по крайней мере полтора часа. Как прикажете поступить?

Все неохотно подчинились приказу, но продолжали бороться с анестезией пока хватало сил. Холлистер вытащил один баллон с кислородом у первого уснувшего человека, чтобы заменить свой, пришедший в негодность. Теперь его отряд состоял из троих спящих людей и троих бодрствующих, но вконец измученных.

Землянин надеялся, что полицейские не будут атаковать их так скоро; вероятно, они собрались снаружи, чтобы передвижными орудиями встретить грузовой корабль… если он до сих пор собирается приземлиться. С мятежниками, скорее всего, они решили подождать.

Минуты тянулись невыносимо долго. Кто-то из отряда перед смертью отрешенно пытался пересказывать всю свою жизнь, но для Холлистера было настоящей пыткой слушать его. Он слишком устал и сидел, тупо уставившись на телеэкран, показывающий космические просторы. Пустота, пыль, ветер, мутный сумрак и безликие каркасы — больше ничего.

Один из заключенных, пока еще не спавший, вдруг обратился к Холлистеру по радио, вмонтированному в шлем:

— Значит, ты ооновец? И затеял все это только для того, чтобы вернуться на Землю?

— Чтобы отправить на Землю мой отчет, — уточнил землянин.

— Столько людей погибло, — с горечью произнес один из латиноамериканцев по-английски. — Ты принес нас в жертву, двигал нами, как пешками, разве не так? Что стало с нашими товарищами, которые остались на Последнем Шансе?

— Боюсь, что они погибли, — сказал Холлистер без всякого выражения, и впервые почувствовал тяжесть вины, непременной спутницы лидера.

— Нет, все эти жертвы были не напрасны, — произнес заключенный. — Если ты сможешь разрушить до основания нашу гнилую систему… это стоит того. — Глаза человека сверкали нездоровым блеском. Среди заключенных было много безумцев.

— Помолчи-ка лучше, — заметил Холлистер. — Побереги свой кислород.

Прошел час. Огоньки на датчиках радаров продолжали мерцать. Космическим кораблям не было дела до сопротивления атмосферы; у них было достаточно горючего, чтобы опускаться почти вертикально вниз.

Час десять минут. Интересно, жива ли Барбара?

Час двадцать.

Час тридцать минут. В любом случае…

— Вот он, сеньор! Смотрите!..

Холлистер вскочил на ноги. В углу экрана появилось размытое огненное пятно — наконец-то!

Корабль медленно опускался, подняв тучу пыли, когда свирепая струя дыма ударила по грунту. Некоторое время паром неистово шатался, но именно для таких условий его создавали. Ближе, еще ближе — неужели эта штука никогда не опустится? Наконец корабль сел на посадочную раму, и двигатели смолкли.

Внезапно раздался артиллерийский залп, пробивший обшивку корабля. Полицейские были осторожны, им не хотелось рисковать, стреляя по ядерным двигателям и заражая радиацией посадочное поле. Корабль зашатался на раме. Холлистер молил Бога, чтобы пилот остался жив. Пилота второго корабля, наверное, информировали о том, что ему следует делать.

Грузовой корабль, медленно снижаясь, вынырнул из гряды облаков. Он не был таким маневренным, но пилот вел себя, как настоящий наездник: понукая, умоляя судно следовать его приказам, пришпоривая его и подгоняя, когда нужно. Корабль сделал круг и пошел на снижение по шаткой кривой, вне радиуса действия экранов.

Если Бог есть на свете, подумал Холлистер, то взрывная волна при приземлении уничтожит тех, кто атакует первое судно.

Второй паром вновь показался в небе, его пилот с трудом удерживал контроль над своей машиной. Холлистер застонал от бессилия.

— Направляйте его на посадочную опору! — закричал он, свирепо махая ружьем в сторону техников. — И чтоб он приземлился, как следует, если хотите жить!

Корабль приземлился.

К нему побежали крошечные фигурки людей, не обращая внимания на дымящуюся под ногами землю. Трое из них резко повернули назад и вскоре приблизились к радиорубке.

— Отлично, — гаркнул Холлистер. — Быстро в коридор!

Он схватил одного из пребывающих в бессознательном состоянии мятежников, потом остановился и загерметизировал его скафандр для защиты от ядовитых газов снаружи. Внутри достаточно воздуха, чтобы сохранить человеку жизнь еще на несколько минут.

Внезапно Холлистер ощутил резкий удар и увидел брызги стекла и куски проводов, летевшие от двери; пуля просвистела мимо его шлема. Венерианский ветер загудел вокруг. Землянин нагнулся и крепче взял свою ношу.

— А теперь пошли!

Они вскарабкались по обломкам стены и вышли на поле. Теперь ветер дул в спину, облегчая движение. Рядом с Холлистером выросла фигура латиноамериканца; потом он увидел лицо Барбары, тусклое за пластиной шлема.

Когда они достигли парома, остальные уже заканчивали погрузку ящиков с продовольствием. Со стороны разрушенного корабля к ним нетвердой походкой приближалась фигура в толстом скафандре. Может быть, судьба снова повернулась лицом к беглецам. Быстро оглядев равнину, Холлистер увидел одни развалины. Конечно, не все полицейские убиты, но они скрываются в городе, и им понадобится некоторое время, чтобы выбраться наружу.

Землянин подсчитал людей и проверил количество ящиков с продуктами. Пятнадцать человек будут лететь, включая двух пленников, — отряд Барбары пришел не в полном составе, но ОНА, слава Богу, жива! Припасов было достаточно, хотя перелет предстоит долгий, и возможно, придется немного поголодать, — но они готовы к этому.

В отверстии люка появилась голова Фернандеса.

— Все готово, — объявил он. — Поднимайтесь на борт. У нас нет сидений, поэтому мы должны взлетать при низком ускорении, но пилот говорит, что горючего достаточно.

Холлистер помог Барбаре взобраться по лестнице и войти на корабль.

— Я надеюсь, тебе понравится Земля, — сказал он неловко.

— Я в этом уверена, потому что там будешь ты, — ответила Барбара.

Холлистер посмотрел через закрывающийся воздушный шлюз на пустыню, зовущуюся Венерой. Когда-нибудь она расцветет, но пока…

— Мы возвращаемся, — сказал землянин.