15 (2) июля из Шара-Сумэ на Бурчум, для занятия последнего, выступила группа под командованием генерала Р.П. Степанова. Вскоре стало известно о занятии Степановым Бурчума, гарнизон которого бежал в направлении на Урумчи609. Алтайский округ был полностью очищен от китайских войск. На 25 (12) июля с целью обсудить положение в регионе и решить вопрос о направлении дальнейшего его развития Бакич назначил съезд всех киргизских и монгольских правителей Шара-суминского округа. Всего на съезде собралось до 3000 человек, из которых Бакичем был выбран временный правитель округа. Им стал Бейсе Ханафий Мамиев, произведенный в чин надворного советника610.

В целом отношение монголов и киргизов к русским было доброжелательным, и, как писал Бакич Унгерну, «имея в виду их племенную рознь, политическую неразвитость даже правителей, приходится согласиться с общим взглядом на среднеазиатские народности, что они будут подчиняться сильнейшему»611. Себя и Унгерна Бакич

Мирная передышка

151

считал освободителями Монголии. Благодаря помощи местного населения, огромному количеству поставленного корпусу скота, части стали оправляться от голода и лишений последнего похода. В обмен на скот местному населению поставляли мануфактуру и чай.

Идея связать себя с монголами возникла у Бакича в связи с острой необходимостью наличия надежной базы для возобновления активных действий против красных. Его корпус был слишком слаб для одновременной борьбы и против большевиков, и против китайцев. Монголия, как полагал он, признанная самостоятельной, позволила бы белым на время укрыться от китайских войск, организоваться и сосредоточиться на своей главной задаче - борьбе с красными на широком фронте. Организационный центр для дальнейших операций, по мнению Бакича, должен был находиться в Урге - городе, через который можно было установить связь с Дальним Востоком, где еще продолжалась активная борьба с красными. Бакич признал Унгерна командующим на монгольском фронте и формально поступил в его подчинение. В своих действиях он руководствовался известным приказом Унгерна за № 15 от 21 (8) мая 1921 года русским отрядам, готовым к борьбе с красными612. Этот приказ Бакич расценивал как «предварительное распоряжение для самостоятельных выступлений отдельных партизанского характера отрядов»613. В начале 1921 года Унгерн направил к Бакичу оренбуржца полковника В.Н. Доможирова для организации переброски войск Бакича в район Урги, однако связь установить не удалось (Барон Унгерн в документах и мемуарах. М., 2004. С. 322-323). Унгерн, по некоторым данным, назначил Бакича начальником Юго-Западной Монголии614. Бакич разработал план подготовительных мероприятий для начала активной борьбы против большевиков, которым предусматривались:

1. Организация власти в Алтайском округе из местного населения и охрана границ округа от китайских войск до получения указаний из Урги.

2. Разведка и сосредоточение частей корпуса вдоль реки Черный Иртыш615.

Расположившись в долине реки Кран, подчиненные Бакича занялись уборкой урожая пшеницы и проса, засеянных в этом районе, причем урожай был выше среднего. Во время стоянки по инициативе корпусного интенданта в районе Шара-Сумэ было оборудовано 6 кожевенных заводов, пимокатные мастерские, на реке Кран построена мельница, перемалывавшая до 200 пудов зерна в сутки616.

152 А.В. Ганин. Черногорец на русской службе: генерал Бакич

В то же время, как писал чиновник Ефимов, «наша родина будет несчастною, если мы вернемся домой такими, какие мы сейчас… Мы слишком озверели и одичали»617. Ефимов, настроенный явно недоброжелательно по отношению к Бакичу, обвинил его в произволе, поскольку Бакич арестовал командира 1-го Оренбургского казачьего полка полковника Д.В. Кочнева, формально - за укрывательство реквизированного у китайцев, а на самом деле, как считал Ефимов, - за отказ поделиться с самим Бакичем618. Однако нельзя исключить версию о том, что Бакич, после нескольких дней грабежа его подчиненных в Шара-Сумэ, всерьез взялся за наведение дисциплины в корпусе и в качестве примера для других начал со штаб- офицеров. К тому же, по утверждению одного из токаревцев, Г.З. Бурлакова, «дисциплина в частях Бакича была суровая, поддерживалась телесными наказаниями, арестами и расстрелами за побег и агитацию против власти Бакича»619. Еще одним поступком Бакича, вызвавшим осуждение Ефимова, стало решение поднести избранному правителем округа Б.Х. Мамиеву мундир Оренбургского казачьего войска. Ефимов писал: «Я заявил протест по поводу этой выходки бесцеремонного серба, сказал, что мундир нашего войска может носить только казак или то лицо, которому эта честь может быть оказана всем войском за особые услуги; Бакич сам носит его не по праву, да еще дарит его первому встречному»620. Ефимов явно увлекся разоблачениями - будучи принятым в казаки и имея большие заслуги в деле защиты войска, Бакич имел полное право носить казачий мундир. Что касается возможности награждать войсковым мундиром, то этот жест уважения был сделан Бакичем, чтобы местные власти не были враждебно настроены по отношению к его подчиненным. Вообще, до середины августа положение корпуса явно стабилизировалось. Люди смогли прийти в себя и отдохнуть. Жизнь не стояла на месте, в частности в Бурчуме женился генерал-майор Р.П. Степанов.

В эти дни Бакич активно готовился к походу в Россию. Была проведена реквизиция лошадей у местного населения, удалось собрать до 2500 голов, что вызвало озлобление монголов621. По мнению одного из подчиненных Бакича, в успех этого безумного предприятия не верил даже сам генерал, но тем не менее продолжал вести серьезную подготовку. Была сформирована Народная революционная армия во главе с Верховным Главнокомандующим, в состав которой вошел Отдельный Оренбургский корпус622. К сожалению, более под

Мирная передышка

153

робные сведения об этой таинственной армии мне неизвестны. Был заготовлен флаг, представлявший собой смесь красного и старого русского флагов - символ примирения старого (белых) и нового (кре- стьян-повстанцев) течений в борьбе с большевиками, выработана политическая программа, написаны обращения к народам Сибири623. Политическая программа Бакича, представляющая собой весьма интересный по содержанию документ, была подробно изложена его начальником штаба генералом Смольниным в письме есаулу Кай- городову от 11 августа (29 июля) 1921 года. Кроме того, сохранился несколько иной по содержанию проект этой программы, а также ряд листовок с программными заявлениями Бакича. Основной лозунг Бакича гласил: «Долой коммунистов, да здравствует власть свободного личного труда!»624 В программе говорилось: «Граждане России, без различия социального положения, веры и национальности!! Всем Вам достаточно хорошо известны последствия власти над Вами коммунистов. Вам также известен путь, который вернет нашу Родину к благоденствию и миру - путь один: избавление страны от коммунизма. Необходимо бороться до достижения нашей и всех Вас общей ближайшей цели - уничтожения коммуны и установления на Руси такого правопорядка, при котором народ сам себе был бы хозяином, а не кучка коммунистов. Народная власть, по избавлении от коммуны, должна руководствоваться до выборов одного хозяина земли Русской следующим:

1. Восстановить Русское Государство, его богатство и целость совместными усилиями всех граждан, всех партий в полном единении.

2. В освобождении Родины от ига коммунистов рассчитывать исключительно только на силы русского народа, без вооруженной помощи иностранцев.

3. В организации вооруженных сил народа стремиться к полному единению армии с народом, почему части должны комплектоваться путем мобилизации, равной и всеобщей, без применения различных партизанских и добровольческих частей. Воинские чины, допустившие какие-либо самочинные реквизиции, насилия и захваты, беспощадно должны караться. Местные власти приглашаются задерживать насильников, представляя виновных с обвинительным материалом к их начальникам. Красная армия распускается по домам, сдавая оружие при ведомостях местным волостным, уездным или губернским некоммунистическим властям. Служащие в красной армии офицеры и солдаты (не партийные коммунисты) могут добровольно по