“Оставалось два часа до решительного срока. На фортах вспыхнули два электрических прожектора, навели свет на лодки, стоявшие в тылу, и снова потухли. Комендант крепости генерал Ло получил по телеграфу, соединявшему крепость с Тяньцзынем, приказание ни в коем случае не отдавать фортов Таку иностранцам. Проверив прожектором, что почти все канонерские лодки стоят на прежних местах, по которым уже давно наведены фортовые орудия… генерал Ло, повинуясь повелению из Пекина, приказал открыть огонь по лодкам, не дожидаясь, когда иностранцы сами начнут штурмовать”{26} .

Офицеры, участники штурма фортов Таку, лейтенанты Бураков (слева) и Деденев

Первым открыл огонь в 12 часов 50 минут – форт №4, а вслед за ним – № 1,2 и 3. Лодки немедленно стали отвечать. Расстояние между противниками было очень невелико: так, “Гиляк” находился в 700 саженях от ближайшего к нему форта №4, а от самого отдалённого (№3) – в 1200 саженях.

Однако китайские снаряды давали перелёты, хотя очень точно пролетали над лодками. Очевидно, китайские артиллеристы навели свои орудия на лодки, когда была полная вода. К началу же боя был отлив, корабли опустились ниже относительно прежнего расположения, что и вызвало перелёты снарядов. Если бы китайцы заранее учли это обстоятельство, возможно, исход боя мог быть другим.

Оба английских эскадренных миноносца немедленно снялись с якоря и, поддержанные огнём пулемётов с “Гиляка”, быстро захватили 4 китайских миноносца и отвели их в Тонку. При этом в “Whiting” попал 15-см снаряд, уничтоживший один из котлов. Русские миноносцы №203 и 207 тоже не бездельничали: они захватили китайский минный крейсер и паровой катер, а также Адмиралтейство в Тонку{27} . Канонеркам же пришлось выдержать тяжёлую и длительную дуэль с фортами Таку.

Одним из первых выстрелов с китайских укреплений 80-мм снарядом на “Гиляке” была пробита мачта близ боевого марса, причём осколками от мачты был ранен минный офицер лейтенант Богданов, убит минный квартирмеистер и ранены сигнальщик и пулеметчик{28}.

В 01 час 05 минут в лодку попал 6-ти дюймовый снаряд, пробивший борт и разорвавшийся в пустой угольной яме, причём силою взрыва прорвало переборку в котельное отделение, перебило паропроводные трубы, убило 2 и паром обожгло 6 человек. Электрическое освещение на корабле погасло, и все электрические приводы перестали действовать, пришлось перейти на ручную подачу снарядов.

Только к 4 часам утра удалось частично устранить повреждения от этого попадания и развести пары{29} .

В 1 час 30 минут в “Гиляк” попал третий снаряд, также 6-ти дюйм, калибра, причинивший наиболее тяжёлые повреждения: он пробил левый борт на 1,5 фута ниже ватерлинии, переборку 75-м/м носового патронного погреба и, разорвавшись, вызвал пожар в носовом патронном погребе 75-мм снарядов. Воспламенилось до 130 унитарных снарядов. К счастью, взрыва боезапаса не произошло – порох в латунных гильзах горел, рвались только снаряды. Это спасло лодку от гибели, но повреждения были очень велики: “непроницаемая палуба была выпучена и оторвана от переборки, пламя, вырвавшись через люки и трубу элеватора, произвело пожар в жилой и на верхней палубах, замеченный со всех судов и потушенный через 15 минут; сверх того вода прибывала очень быстро, залила три отделения и 120-мм патронный погреб, через прорванную переборку; лодка значительно накренилась на левый борт, но в самый разгар боя был подведён пластырь и течь остановлена”{30} .

В результате попадания этого снаряда было убито 5 матросов и ранены 1 офицер и 38 матросов. Однако, несмотря на тяжёлые повреждения, “Гиляк” ни на минуту не прекращал огонь. Его экипаж действовал мужественно и хладнокровно. “Кочегар Плужников пробрался в самое опасное место пожара и, зная, что рядом с ним находится 120-мм патронный погреб, шлангом потушил пожар. Он был сильно обожжён и, сделав своё дело, потерял сознание. В то же время в этот погреб, грозивший ежеминутно взрывом, спустился рулевой Улановский и, стоя по пояс в воде, подавал патроны, чтобы пушка могла действовать безостановочно”{31} .

Во время боя канонерская лодка выпустила по противнику: 66 120-мм, 857 75-мм, 660 47-мм, 235 2,5 дм (63-мм) снарядов и 15000 патронов из пулемётов.{32}

Артиллерия лодки действовала во время боя безукоризненно. Как докладывал командир “Гиляка” лейтенант В.Ф. Сарычев: “Повреждений в артиллерии лодки при стрельбе никаких не было, ни одна гайка в Штыровых основаниях орудийных установок не сдавала. Практиковавшаяся ручная подача патронов была безукоризненна, патронов успевали подавать больше, чем требовалось пушкам”{33} . Надо отметить, что В.Ф. Сарычев считал, что второе и третье попадания были снарядами не 6-ти, а 8-ми дюймового калибра.

“Уже после боя, когда на “Гиляке” стали считать повреждения и недостающих товарищей, в обломках нашли сожжёное тело с обнажёнными мускулами и жилами, с металлической цепочкой и фельдфебельной дудкой на груди. Это было тело храброго фельдфебеля Фёдора Гурьева. От водолаза Злобина остался один уголь. А от марсового Янченко, бывшего в погребе, не осталось и следа. Даже офицерский повар француз Жан Батист был обожжён, туша пожар”{34} .

Всего во время боя на лодке было убито 8 и ранено 47 человек. Позднее 14 раненых скончались{35} .

Около 3 часов утра первые повреждения получил “Кореец”. Два неприятельских снаряда один за другим попали в каюту старшего офицера, совершенно уничтожив каюты правого борта и произведя пожар в кают-кампании, под кормовым бомбовым погребом и крюйт-камерой. Пожар был потушен почти моментально, хотя погреба вынуждены были затопить ручными помпами, так как ключи от платанов затопления в момент взрыва были выбиты из рук хозяина трюмных отсеков и их не могли найти{36} . Осколками попавших снарядов были убиты лейтенант Бураков и два нижних чина и ещё один смертельно ранен.

В 3 часа 45 минут в лодку попал третий снаряд – он пробил фальшборт, прошёл над палубой лодки впереди машинного кожуха, прошил правый вентилятор и разорвался в левом; осколками его были смертельно ранены лейтенант Деденев и 4 нижних чина.

Четвёртый снаряд попал в лодку около 4 часов 30 минут, пятый и шестой – в начале 7-го часа утра.

Всего в ходе боя экипаж “Корейца” потерял 1 офицера и 8 матросов убитыми. Лейтенант Деденев умрёт в 3 часа 15 минут дня, когда форты будут уже в руках союзников. 21 матрос лодки был ранен. В ходе боя “Кореец” выпустил по врагу снарядов: 8-дм – 100,6-дм – 68,9-ти фунтовых – 150,47-мм – 340,37-мм – 600,2,5 дм – 45{37} .

“Бобр” во время боя никаких серьёзных повреждений не получил, осколками снарядов пробило в нескольких местах рангоут и такелаж и пробило бортовой иллюминатор. Кроме того, осколком снаряда, попавшим в компрессор станка, было выведено из строя 9-ти дюймовое орудие{38} . Ни убитых, ни раненых на лодке не было. Сама лодка выпустила по фортам снарядов: 9-дм – 4, 6- дм – 62,9-фунт. – 202, 37-мм – 50, 2,5-дм – 30.

Из иностранных канонерских лодок больше всего пострадала “litis”. Она получила 16 попаданий снарядов: один снаряд попал в корпус и 15 – в трубы и надстройки, причём особенно пострадали мостик и штурманская рубка. Командир корабля Ланц был тяжело ранен (получил 25 осколков и потерял ногу). Кроме того, были убиты 1 офицер и 4 нижних чина, 14-ранено. На “litis” было выведено из строя 5 мелкокалиберных орудий и 2 пулемёта.