— Санечка, милый, твоя бейби хочет пи-пи! Ха-ха-ха! Пи-пи! Пи-пи! Ха-ха-ха! — смеялась девушка, всё ещё пьяненько поглядывая на ближайшие кустики.

Александр огляделся и подрулил к ближайшему зданию с призывной вывеской круглосуточного кафе. Войдя в помещение, девушка побежала к дверям с вожделенной картинкой, а мужчина прошёл к стойке, профессиональным взором окидывая убранство кафе. Зал был полон, что, учитывая позднее время и не самый посещаемый район города, было, по меньшей мере, странно. Над барной стойкой светилось странное, ярко-красное табло с непонятными цифрам и буквами. Алекс вгляделся, пытаясь уловить смысл в надписях. Р342км, в449кк, м023кр, а411ка, р008ву, м763кр, ничего не объясняли. Вдруг, первая надпись замигала, и раздался негромкий зуммер, привлекая к себе внимание. Девушка и два парня за крайним столиком встали и прошли к дверям, ведущим куда-то за стойку. Через приоткрытую дверь проникали шумы, и Алекс увидел, что соседнее помещение занимает автомойка, чьими клиентами, по всей видимости, и были посетители кафе. Заинтересовавшись столь нетривиальным подходом к привлечению клиентов, он прошёл вслед за парнями и оказался в моечном боксе на 6-7 машин, чьи номера, по-видимому, и дублировались на табло над стойкой. Алекс огляделся, хмыкнув, и уже собрался вернуться в кафе, когда что-то привлекло его в ближайшем мойщике, что вытирал крышу джипа, стоя на заднем колесе, спиной к мужчине. Вот парень повернулся, спрыгнул, сделал шаг вперёд и поднял глаза на стоящего перед ним мужчину. Из-под козырька бейсболки на Алекса смотрели серые глазюки, что так часто не давали ему спать.

— Лёшка... — Шаг вперёд, рука на скулу парнишки, вторая ложится на спину, притягивая к груди не сопротивляющегося мальчишку. Глаза в глаза, зрачки расширяются так, что радужка становится черной, губы ловят прерывистое дыхание пацана...

— Сашенька! Ауууу! Ну где же ты, дорогой! — прозвучавшая фраза возымела эффект разорвавшейся бомбы: спина парня напряглась, и он испуганным оленем ломанулся куда-то за машину, в то время как дернувшегося в его сторону Алекса ухватила за руку его пьяная пассия. — Ну куда ты запропал, милый? Я там ищу тебя, ищу, а ты тут стоишь себе, скучаешь. А поехали к тебе, а?

— Да, поехали, — хрипло согласился Алекс, ещё раз пробежав глазами по помещению и не увидав желаемого.

Обиженная девушка осталась у своего дома, так и не поняв, по какой причине её отправили баиньки, а ауди уже возвращалась к автомойке. Но администратор, опрошенный Алексом, ничем не смог помочь в поисках Лёшки. «Был, работал, а сейчас убежал, вроде случилось с родными чего, отпросился на пару дней». Машина, взревев мотором, рванула к общаге, а Алекс, вцепившись в руль, решил во что бы то ни стало поймать пацана. Им было о чём поговорить. Крайнее окно третьего этажа, по причине теплой погоды, было распахнуто, и оттуда раздавались весёлые звуки застолья. Алекс припарковался у выхода и заглушил мотор. Он подождёт. Всё равно его не пустят через вахту. Он подождёт. Заодно продумает, что можно сказать при встрече этому невозможному парнишке. Он подождёт.

Решимость всё выяснить раз и навсегда таяла, как первый снег. И в тот момент, когда рука протянулась к ключу зажигания, из-за угла здания вышел Лёшка. Засунув руки в карманы, сгорбившись и смотря себе под ноги, он медленно шёл к входу. Александр пару минут неверяще смотрел на парнишку, потом, отмерев, выскочил из машины и ухватил его за запястье, заставляя остановиться и посмотреть на него.

— Нам надо поговорить. Пойдём в машину. Пожалуйста, — шептал Алекс, просяще глядя в глаза Алексея, и выдохнул облегчённо, когда тот в ответ кивнул и сделал шаг к машине. Открыв дверь, он дождался, пока парень сядет и, протянув руку, пристегнул ремень безопасности, под удивлённым взглядом серых глаз. Бегом обогнув машину, занял водительское место, повернул ключ в замке и заблокировал двери. Только потом Алекс смог расслабиться и посмотреть на мальчишку. Тот глядел на собственную руку, лежащую на колене, и казалось, мечтал оказаться где угодно, только не тут.

— Я... Я не гей, — выдавил из себя Алекс.

Парнишка вздрогнул и втянул голову в плечи. Руки он сжал в замок и отпустил меж колен, так и не взглянув на собеседника.

— Только, — продолжал, набравшись смелости Алекс, — по-моему, богу или чёрту начхать, как глумиться над людьми. Надо мной в частности... — он судорожно сглотнул ком, вставший в горле и, не отрывая взгляд от склонённой головы, продолжил, — я хочу тебя, чёрт побери!

Лёшка готов был провалиться сквозь пол, от чувства стыда и страха.

— Н-но... Я же н-ничего н-не сделал для этого. Я... Я нечаянно, извините, — лепетал, зажимаясь, парнишка, не зная, чего ожидать в следующий момент. Но уж точно не того, что его возьмут за плечи и повернут лицом к собеседнику. Нежно возьмут, ласково повернут...

— Ты что, боишься? Меня боишься? — растерянно прошептал мужчина, вглядываясь в замершего мальчишку. — Да я... Я тебя... Чтобы я... Да ты чего?!

Он убрал руки от пацана и, взлохматив волосы, откинулся на сидении, прикрыв глаза. В салоне наступила звенящая тишина. Лёшка открыл сперва один зажмуренный глаз, потом второй, и уставился на самого восхитительного мужчину, что встречался ему. Что-то для себя решив, он протянул ладонь и накрыл своими пальцами сжатый кулак Александра.

— Прости... те меня. Мне вообще не следовало с вами так общаться, как с другом. Конечно же, вы не гей... Это я... Простите.

— Что? Что ты? — прохрипел Алекс, вглядываясь в парня.

— Я... Гей... Я... Это я гей. Простите, — не выдержав всхлипнул Лёшка, зажмурив глаза, пытаясь удержать не пролитые слёзы.

— Лешенька, да за что простить-то? Это я, дурак старый, должен прощения просить, на коленях вымаливать.

— Не-е-ет, не старый, — разревелся всё-таки Лёшка, — и не-е-е дура-а-ак, ик! И я са-а-ам дура-а-ак! Ик! И я тоже... так хочу тебя, — прошептал последние слова парень, зажмурив глаза. И не видел, каким светом полыхнули черные маслины глаз Алекса, как он вздрогнул и подался навстречу парню. И только впечатавшийся в бедро рычаг скоростей смог охолонить это порыв. Мужчина взялся за руль, завёл машину и, оглянувшись на парнишку, выехал с парковки. В молчании проехали полгорода, завернули в частный сектор Покровского микрорайона и, наконец, остановились у небольшого коттеджа на краю улицы.

— Это мой дом, и я буду рад видеть тебя гостем. Пошли. — Не дав передумать ни себе, ни парню, Алекс размашистым шагом вошел в калитку и поднялся на крыльцо, отпирая дверь. Лёша посидел в салоне машины ровно до того момента, как спина Алекса скрылась в доме, а потом кинулся на крыльцо за ним, захлопнув дверь машины.

Алекса он нашел на кухне. Тот включил чайник и с нечитаемым выражением смотрел на полку холодильника, видимо, не понимая, что бы хотел там обнаружить.

— А есть сосиски? Мне нравятся... — улыбнулся Лёшка.

— Сосиски? А! Есть, ты представляешь! — доставая упаковку, восхитился Алекс.

Под незатейливую болтовню о гастрономических вкусах, сосиски были сунуты в микроволновку, нарезан хлеб и сыр, чай разлит по кружкам. Парни пили чай, стараясь не думать о том, ЧТО может произойти между ними после того, как будет съедена последняя сосиска и выпит последний глоток чая. Алекс поставил опустевшую чашку на стол и всмотрелся в лицо сидевшего напротив парнишки.

— Ты же понимаешь, что если ТЫ не хочешь, то ничего сегодня не будет? — прошептал Алекс.

— А... А если хочу? — Лёха поднял свои глаза на спросившего.

Мужчина встал из-за стола и протянул ему руку. Мальчишка посмотрел на протянутую ладонь, перевел взгляд на лицо Алекса и, вставая, вложил свои пальцы.

Притянув парня к себе, Алекс наконец-то воплотил свою мечту — он прижался губами ко рту мальчишки, и когда тот приоткрыл рот, отвечая, сцепил руки у него на пояснице, чтоб не отпустить, не упустить, не потерять... Спину у Лёхи оккупировали толпы мурашек, а рукам вдруг стало жизненно необходимо притянуть желанное тело к себе, что тот с радостью и сделал.