Нарушитель сделал шаг внутрь, и услышал голос:

– Полагаю, вы думаете, что это было очень умно.

Обернувшись, он увидел Эктона Фелда – начальника службы безопасности семьи Менгск. Мужчина сидел в кожаном кресле в дальнем углу зала. Его рука покоилась на рукоятке тяжелого пистолета. Одетый в темный пиджак и просторные брюки, Фелд обладал высоким ростом и идеально сложенной фигурой. Его внешность идеально вписывалась в образ человека отвечающего за безопасность жизней.

Фигура в черном сняла спец-маску, открывая свое лицо. Черты аристократа, волевая линия подбородка, широкие серые глаза с пытливым взглядом семнадцатилетнего мальчишки.

– На самом деле, я думаю, что это был верх моей изобретательности, – сказал Арктур Менгск.

Эктон Фелд без особого интереса осмотрел геодезический прибор. Этому парню удалось собрать неплохой комплект для проникновения в летнюю резиденцию сенатора. Фелд решил, что стоит серьезно пересмотреть местные средства обеспечения безопасности.

Он положил геодезический прибор обратно. Если Арктур смог забраться так далеко, неизвестно, как далеко сможет забраться человек с более злым умыслом.

Фелду не хотелось даже думать о возможных последствиях подобного. Корхал и без того не отличался стабильностью, не хватало еще чему-нибудь случиться с Ангусом Менгском. Если столь откровенный противник Конфедерации умрет в собственной кровати, корхальское движение независимости может никогда не оправиться.

– А разве вы не должны быть в академии в Стирлинге?

– Мне там наскучило, – сказал Арктур, сев на край кровати и сдернув то, что скрывало кучу подушек. Подушки были разложены так, чтобы походить на человеческую фигуру. – Они не могут меня научить чему-то, чего я еще не знаю.

Это вполне могло быть правдой, подумал Фелд. У Арктура Менгска было много талантов. Да, он был самовлюбленным хулиганом. Настолько самоуверенным, что многие назвали бы его высокомерным. Однако, помимо этого он действительно был очень умен и превосходно справлялся со всем, за что брался.

– Вашему отцу это не понравится.

– А когда ему нравилось что-либо из того, что я делаю? – возразил Арктур.

– Бунтарь всегда остается бунтарем, да? – сказал Фелд.

– И что это ты имеешь в виду?

– Ничего. Забудьте, – ответил Фелд. – Так почему же вы вломились в свой собственный дом?

Арктур пожал плечами.

– Наверное, чтобы выяснить, возможно ли это.

– И только?

– Ну, может, еще, чтобы позлить отца, – улыбнулся Арктур. – Это никогда мне не надоедает.

– Вот как. Не сомневаюсь, это позлит его, – сказал Фелд. – Особенно сейчас. И после того, как он сделает выговор мне, уверен, у него найдется пара ласковых слов и для вас.

– А как ты это сделал? – спросил Арктур. – Я имею в виду, нашел меня. Комбинезон скрыл меня от инфракрасных датчиков, и я уверен, что ни один лазер не задел меня. Как ты узнал?

– А почему это я должен вам говорить? Вообще-то, мне стоило бы намылить тебе шею и выяснить, как тебе удалось зайти так далеко. – Фелд пристально посмотрел на Арктура. – Вам ведь кто-то помогал?

– Нет, – сказал парень, но Фелд знал, что он врет. Имея в отцах сенатора, мальчик хорошо изучил различные политические уловки. Он был способен скрывать правду почти так же хорошо, как это делают закаленные в словесных баталиях ветераны Палатинского форума.

Почти. Но не так же.

– Вы бы не смогли обойти лазерную сеть без чьей-либо помощи.

– Ладно, – признался Арктур. – Мне помогли. Я убедил Лона Хелана дать мне спецификацию на лазеры, так что я смог подкрутить этот геодезический сканер и сделать лучи видимыми. Я сказал ему, что это для школьного проекта.

– Значит, утром Лон Хелан будет искать новую работу.

– Да, видимо, будет.

Такое равнодушие разозлило Фелда. Только что Арктур в шутку разрушил жизнь человека, и все только затем, чтобы бросить вызов своим способностям.

– Ну давай же, – сказал Арктур, – скажи. Как ты меня обнаружил? Какая-то новая система, о которой я не знал? Биометрический распознаватель? Сканер ДНК?

Фелд посмотрел на молодое, энергичное лицо и почувствовал, как его гнев угасает. Сын Ангуса Менгска обладал качеством, заставляющим окружающих забыть свои обиды и в чем-нибудь угодить ему. Только его отец и мать казались неподвластными этим чарам.

– Это была не новая система. Это была старая система, о которой вы забыли.

– Старая система? Какая?

– СГ. Базовая модель, – сказал Фелд, поднимая геодезический сканер.

– СГ? – повторил Арктур. – Никогда о ней не слышал. Она от «ЛарсКорпа»? Или нет, погоди; наверное, от «Близнецов», да?

– Ни тех, ни других, – сказал Фелд и показал на свой глаз. – «Собственные глаза». Самая базовая модель. Я видел вас через камеры наблюдения, когда вы проходили через кухню.

– Камеры наблюдения? Какие еще камеры наблюдения?

– Новая модель камер «Терры». Ваш отец установил их перед приездом Умоджанского посла.

– Кого?

– Вы вообще слышите что-нибудь из того, что говорят в этом доме, если оно не касается вас лично?

– Нет, если это связано с моим отцом. Вся эта политика и бизнес слишком скучны, чтобы обращать на них внимание, – сказал Арктур. – Так кто у нас здесь?

– Человек по имени Айлин Пастер и его дочь, – сказал Фелд. – Очевидно, некая «шишка» с Умоджи, приехал на торговые переговоры с вашим отцом.

Это было не совсем правдой, но Арктур в прошлом не проявлял особого интереса к делам сенатора, и Фелд решил не вдаваться в подробности. Происходили события, решающие судьбу мира, а Арктур тратил большую часть своего времени на кучку подхалимов из академии и свою коллекцией камней и самоцветов. Ну, и еще на то, чтобы позлить своего отца.

Держа в руках конфискованный геодезический сканер, Эктон Фелд развернулся к выходу.

– Кстати, тебе лучше сказать своим друзьям, что игра окончена.

– Своим друзьям? – сказал Арктур. – Ты о ком?

– Не нужно этого, – предупредил его Фелд. – Просто скажи им, чтобы они шли домой. Уже поздно, и я слишком устал, чтобы разбираться еще и с этой ерундой.

– Честное слово, Фелд, я понятия не имею, о ком ты говоришь.

Эктон Фелд пристально посмотрел на парня, глядя сквозь его беззаботное лицо и способность притворять ложь правдой. Арктур Менгск мог парой фраз убедить техника с десятилетним стажем отдать ему спецификацию лазерной сети, но Фелд понимал, что то, что он услышал сейчас, было чистой правдой.

А это значило...

– Черт, – сказал Фелд и включил переговорное устройство. – Всем постам, статус черный; повторяю, статус черный.

Фелд повернулся к Арктуру.

– Оставайся здесь, – сказал он. – И спрячься.

– Что там такое? – крикнул вслед уходящему Фелду Арктур.

Доставая на ходу свой пистолет, Фелд сказал:

– Вторжение.

После того, как Фелд исчез за дверью, Арктуру потребовалось еще несколько мгновений, чтобы до конца осознать слова начальника службы безопасности. Вторжение? Здесь?

Арктур пожалел, что ему пришла в голову мысль испытать таким вот образом систему охраны дома, чтобы потешить свое самолюбие: внезапно эта идея показалась ему глупой и по-детски импульсивной. Внезапно эту мысль вытеснила другая – сейчас его семья может быть в опасности! Он почувствовал, как внутренности опалил огонь страха.

Арктур быстро справился с нахлынувшими эмоциями. Вопреки инструкциям Фелда, он выскочил из комнаты обратно в коридор. Огни метались по всему дому, перекрикивались охранники, занимая свои посты. Когда хлопнула дверь, юноша замер в нерешительности.

Оглушительный хлопок пистолетного выстрела эхом прокатился по коридору. Следом раздался человеческий крик. Арктур крадучись двинулся дальше, пока не остановился около двери украшенной бумажными цветами и приколотым детским рисунком пони.

Красочные бумажные записки объявляли, что это "Комната Дороти". Арктур открыл дверь. В комнате горел свет. Он быстрым взглядом осмотрел помещение. Четырехлетняя сестра сидела на кровати и сонно протирала глаза. Ее длинные волнистые волосы неряшливо рассыпались по плечам.