Так что вот такая народная правда. Вот так было на селе.

Вы скажете, что после войны было адски трудно, что колхозников буквально выжимали высокими налогами на сады и приусадебные хозяйства, что был голод 1947-го. Верно, что было, то было. И село, вынеся на своей шее тяжесть индустриализации 1930-х, снова надрывалось, вывозя на себе послевоенное восстановление. Но, читатель, лямку-то тянули все. И не было низшей расы у власти, которая, вывозя за границу хлеб, там же и деньги оставляла. Не прожирали верхи СССР тогда тьму средств, не закупали предметы роскоши, не тратили миллиарды на дворцы, яхты и недвижимость в Лондоне. Никто не крал полтора триллиона долларов (в пересчёте на нынешние деньги), как украла правящая камарилья в РФ "нулевых" годов. А это, знаете ли, многого стоит.

Старая Россия не смогла решить аграрного вопроса. За неё это сделали красные. По меткому выражению Николая Устрялова, люди с нервами, похожими на стальные канаты, и с энергией динамо-машин.

Только не твердите мне, что с середины 70-х магазины стояли пустыми, за мясом и маслом очереди выстраивались. Мне-то известно, что то было от дурости верхов, но не от порока проекта. И рецепты излечения сей болезни были на поверхности: кооперативная и частная торговля, аренда и подряд на селе, фермерские хозяйства – параллельно с колхозами. А одновременно – новые технологии на селе. Электромагнитные способы повышения продуктивности растений и животных, новые супертехнологии обработки земли, роботизированные животноводческие фермы, агрогородки с машинно-тракторными станциями, сверхпродуктивные сорта пшеницы вроде "Безостой-1" – что даёт до 100 центнеров на гектар. Высшая раса, если бы ей удалось взять власть в СССР, все эти проблемы могла решить за несколько лет. К 1985 году у нас было много проблем, но ещё больше – возможностей. И малонаселённость села отлично компенсировалась прорывными агробиотехнологиями. Более того, развитие частного предпринимательства создавало обратный поток населения – уже в новые сёла и фермы, где появлялась возможность хорошо зарабатывать и быть самому себе хозяином.

Но снова власть досталась низшей расе. И теперь мы имеем РФ, критически зависимую от импортной еды. И умирающее село. И засилье хлебных спекулянтов. И снова нам нужна революция – ради спасения страны и уничтожения низшей расы!

Но, читатель, вернёмся с вами в дни накануне Первой мировой. Итак, мы знаем, что Российская империя подошла к этой войне, уже слабая изнутри. Как корабль, у которого внутри – пожар и огонь подбирается к крюйт-камере. Основой экономики старой России было сельское хозяйство, превратившееся в бомбу.

А если взять не только село, но и другие отрасли экономики?

Глава 9. Первая мировая: экзамен для России.

В 1914 году, когда началась Первая мировая, Российской империи пришлось держать экзамен на дееспособность. Пришёл час ответить на вопрос: насколько успешным оказался весь курс буржуазных, рыночно-капиталистических реформ, что 53 года шли с 1861-го. Наступил XX век: столетие машин, высокоразвитой техники, науки, превращённой в могучую производительную силу. Занималась заря страшных, имперских войн за передел мира. Избежать сего было невозможно: такие мегавойны вытекали из самой природы крупного капитализма, капитализма монополий.

Итак, в страшном мире XX века отсталый обрекался на полное и окончательное уничтожение. Ведущие державы могли бросить в сражения плавучие крепости-дредноуты и бомбардировщики, многочисленную артиллерию, тьму пулемётов, бронетехнику, отравляющие газы. Такие войны могли выдержать лишь высокоразвитые машинно-технические цивилизации. Нужны были моторы и грузовики, нужна была мощная индустрия, способная накормить Молоха затяжной войны.

Готова ли была та Россия к такой эпохе? Нет! Низшая раса мародёров, что правила империей, оказалась историческим банкротом. Она бросила в бой отсталую, неразвитую страну. Страну проворованную и поражённую самой отвратительной коррупцией. С равным успехом можно было отправиться на бой с броненосцами, сидя в гнилой деревянной посудине.

Давайте посмотрим, с чем старая Россия подошла к порогу первой глобальной битвы. О селе мы сказали – давайте посмотрим и на остальное.

Обильная и бурно развивающаяся?

Россия даже по объёмам промышленного производства отставала от США, Англии, Германии и Франции. Её доля в совокупном промышленном производстве пяти держав составляла всего лишь 4,2%. В общемировом производстве в 1913 году доля России – это 1,72%, доля США – 20, Англии – 18, Германии – 9, Франции – 7,2%. Но не забудьте: всё это – страны, население которых уступало российскому в два-три раза!

Нынешние ненавистники СССР, восхваляя старую Россию, норовят всё свести к цифрам производства стали, чугуна, добыче угля. Мол, здесь всё росло. Но экономика не сводится только к металлу и углю.

Вот химическая промышленность. Архиважная в войне вещь! Но в Российской империи 1913 года сера завозится из Италии, колчедан – из Испании, селитра – из Чили. Нет производства нужных лаков и красок, их приходится импортировать. Удобрений производится в 23 раза меньше, чем в Германии.

Машиностроение? Нет важнейших, ключевых производств – вроде выпуска своих подшипников. За полвека рыночных реформ царизм так и не удосужился решить эту проблему: всё в Европе подшипники покупал. Первый завод по их выпуску в России построят уже красные, в первую пятилетку. На всё машиностроение в 1913 году – только восемь резьбошлифовальных станков, только 625 автоматов и полуавтоматов.

Энергетика? На 62,7% работы в 1913 году выполняются за счёт мускульной силы животных и людей.

На 24 472 предприятиях имелось всего 24 140 электрических, паровых, дизельных двигателей (со средней мощностью 60 лошадиных сил). Если брать такой важный показатель, как энерговооружённость, то по сей части накануне Первой мировой Россия отставала от США в 10 раз, от Англии – впятеро, от Германии, Бельгии, Новой Зеландии – в 4 раза.

Электрификация – ниже плинтуса, за киловатт-час для промышленности хозяева силовых станций дерут 18 копеек, с населения берут 22 копейки. По тем временам – сумасшедшие деньги. На 15-20 копеек в 1913-м можно было пообедать в тогдашних кафе-чайных, а пара сапог стоила от пяти до шести рублей. При этом большинство энергетических компаний Росимперии-1913 находились в руках иностранцев – они попросту вывозили из страны деньги, что собирали с промышленности и населения. Потребление электричества накануне Первой мировой на душу населения в США составляло 185 кВт/час, в Германии – 100 кВт/час, в России – 12 кВт/час. Даже если отбросить прочь Среднюю Азию, всё равно больше 15-16 кВт/час на русскую душу никак не выходило.

История будущего советского академика Г. Графтио весьма примечательна. Дело в том, что ещё в 1909-1911 годах Генрих Осипович Графтио спроектировал гидроэлектростанцию. Слишком уж достало всех засилье частных энергокомпаний, которые снабжали Петербург электричеством. Причём принадлежали им паровые электростанции, уголь к коим тоже завозился из-за рубежа. То есть они обдирали столицу Российской империи высокими тарифами – и прибыли за рубеж вывозили. Графтио предложил построить ГЭС на Волхове и запитать с неё Питер, покончив с зависимостью столицы от иностранцев и обеспечив её энергобезопасность. Но его проект провалили на уровне царского правительства: оно с иностранцами ссориться не хотело. А ГЭС на Волхове Графтио начнёт строить в 1919 году по распоряжению Ленина. Более того, он настоит на том, чтобы половину генераторов для станции заказали на "Электросиле" в Петрограде, и только половину – шведам. При царе-то у шведов динамо-машины брали…

Транспорт? Железные дороги нуждаются в модернизации. 73% магистралей оставались ещё одноколейными, с низкой пропускной способностью. Из-за отсталости железнодорожного транспорта уголь Донбасса не поступает в Центральный промышленный район. Оказывается, выгоднее завозить уголёк в Центр из Европы. Ввоз импортного угля и кокса за 1910-1913 годы вырос почти вдвое. Привозное топливо стало вытеснять уголь Донбасса. Многие шахты в нём накануне Первой мировой стали сокращать добычу из-за трудностей с вывозом продукции.