Пройдя несколько шагов, я понял, что могу идти самостоятельно, поэтому попросив отпустить меня, слегка пошатывающейся походкой, направился к лошади, сверкая голым торсом. Взяв флягу с неснятого седла, девушки только ослабили подпругу и, умывшись, я достал запасную рубашку и, старясь не потревожить рану надел её на себя. После чего вернувшись к лежаку и собрав винтовки сел на одеяло и приготовился чистить оружие от нагара, начав с 'кольтов'.
Чистил я, осторожно, стараясь не тревожить бок, что, кстати, у меня не очень получалось.
'Нужно набить руку на этих винтовках, а то пятьдесят процентов пуль ушло в молоко', - подумал я на будущее, и тут же посмотрев на ближайшую молодую переселенку сказал:
— Не люблю грязное оружие… Мэри, ты вроде говорила, что хорошо умеешь обращаться винтовками?
— Да, Джонни.
— Тогда почисти, а я посмотрю и подскажу как.
Я лёг на здоровый бок, и стал показывать, как разбирать и чистить винтовки, 'кольты' я сам почистил, и понял, что на винтовки у меня сил уже не хватит. После того как мы закончили, Агнесса позвала нас ужинать, так как я проспал почти весь день, и скоро должна была начаться ночь. Покушав жидкого супчика в двойной порции, и попив чаю, я встал и прогулялся до ближайших кустиков, где, наконец, облегчился, так как терпеть уже мочи не было. Вернувшись к девушкам, которые готовили выстиранные и высушенные бинты, и сев на сброшенное с одной из лошадей седло с помощью Агнессы стянул рубаху.
Мэри аккуратно намочила повязку и стала ее разматывать. Благодаря тому, что повязка промокла, в местах, где она слиплась от крови, отдирать уже не пришлось, хотя в паре мест и пришлось дернуть, отрывая приклеившиеся бинты.
— Так молодцы, а теперь промойте рану… да вон хоть чаем, только чтобы соринки не попали, и заново перебинтуйте, — продолжал учить девушек, проводя быстрый учебный мед-курс.
Девушки справились на отлично, и еще раз покормив меня супчиком, уложили спать, так как глаза у меня стали закрываться сами собой.
Разбудило меня ржание одной из стреноженных лошадей, открыв глаза, я посмотрел на тёмное усыпанное яркими звездами ночное небо. Слева снова послышалось ржание, и чувствовалось, что лошади обеспокоены.
Попытка встать увенчалась успехом, даже голова не так кружилась, как я думал. Встав я провел рукой по повязке, обнаружив, что она сухая, после этого присев взял рубашку и надел ее на себя. Потом пришлось снова с кряхтением наклоняться, на этот раз за оружием. Подхватив пояс с 'кольтами' лежащих до этого у меня в изголовье, и застегнув его, завязал кожаные шнурки на бедрах, чтобы кобуры не бултыхались, после чего привычно выбив шляпу об колено, надел ее на голову.
Сна не было ни в одном глазу, отоспался. Около потухшего костра сидела Мэри с винтовкой в руках и тихо посапывала носиком во сне.
'Яркий представитель часового на посту', - подумал я, с улыбкой посмотрев на спящую девушку. Агнесса обнаружилась спавшей возле брошенных кучей сёдел с дробовиком в руках. По привычке проверив За Пазуху, я всё так же не смог обнаружить контакта с ней.
Осторожно потянувшись и зевнув, я взял лежащую неподалеку флягу и, попив, положил её на место. Лошадь снова заржала, и на этот раз другие четырех копытные ее поддержали.
'Да что там такое?!' — насторожился я.
Не будя девушек, пусть поспят, я направился к лошадям, которые беспокойно перебирая ногами и настороженно прислушиваясь стоящими торчком ушами, всхрапывали с явным испугом.
— Ну-ну, спокойней, что у вас там? — так трепля по холкам тех лошадей мимо которых я проходил, показывая, что рядом, успокаивая, вышел на открытое пространство, и при ярко светившей луне всмотрелся в прерию.
— А так вон вы чего боитесь, волков.
Вдали, где лежали трупы бандитов, носились стремительные тени, и слышались повизгивания. В том месте, где я свалил громилу, стояла та огромная лошадь и копытами отбивалась от волков. Послышалось знакомое ржание.
— Так вот кто меня разбудил. Не, мне туда идти не охота, — сказал я, обернувшись на спящих девушек. Вопрос, будить их выстрелами или нет, не стоял, поэтому немного посмотрев на драку вдали, направился обратно. Еще раз пройдясь мимо лошадей успокаивая их я подошел к костру и, разворошив угли, сорванной травой заново развел костерок.
Время до рассвета я провел за осмысливанием своих действий и ближайших планов, поэтому разминая руку, я крутил один из 'кольтов' на пальце туда-сюда, привыкая к нему. Конечно, до нормальной тренировки мне еще далеко, но кисти рук я разрабатывать уже начал. Правда, делал я это осторожно, любое резкое движение отдавалось болью в боку.
— Доброе утро, — сказал я, зашевелившейся под серым одеялом Мэри.
Выглянув из-под одеяла, которым я ее укрыл, она смущенно посмотрела на меня, понимая, что в другой ситуации, за то, что она уснула на посту, её могла ждать хорошая порка, однако я приветливо улыбнувшись, сказал:
— Кофе сварилось, пора вставать, утро, — получилось несколько суховато, но других слов у меня не было, я не знал как мне с ними себя вести.
— Доброе утро, — ответила девушка и, выбравшись из-под одеяла потянулась и игриво стрельнув в меня глазками, качая бедрами, отправилась к сестре, оставив меня в недоумении.
'Это что она заигрывает со мной? — озадачился я с недоумением глядя ей в след. — Однако быстро она забыла о своей семье… хотя да, новая жизнь полна опасностей, тут не место переживаниям, нужно жить дальше'.
Пока девушки умывались, я сходил к пасущимся лошадям и посмотрел вдаль, коняга была там же и она продолжала стоять у тела бывшего хозяина.
'Однако, вот привязанность какая. Схожу-ка я посмотрю, что там', - положив руку на рану, предохраняя ее от толчков и ударов, направился к телам, где были видны головы грифов и другой живности.
Распугивая по пути разных мелких животных я дошел до зверюги. Тот стоял у тела хозяина и злобно смотрел на меня, вся его шкура была покрыта засохшей кровью. Было видно, что зверюга едва стояла на ногах, однако она продолжала охранять своего хозяина. Посмотрев на пену на губах коня, я левой свободной рукой достал 'кольт' и прицелился ему в голову. Такое впечатление, что он понял, что сейчас произойдет, и закрыл глаза, чуть опустив голову.
Взведя пальцем тугой курок, я прицелился в стоящего метрах в шести от меня коня. Не дождавшись выстрела, конь открыл глаза и посмотрел на меня, в его глазах было отчетливо видно мольбу. Несколько минут я смотрел прямо в глаза коню, у которого был довольно жёсткий взгляд, и только тогда когда он опустил глаза, я сказал:
— Да пошел ты.
Убрав кольт обратно в кобуру, я развернулся, и осторожно ступая, чтобы не растрясти рану направился обратно.
— Ну что готовы? Как там с завтраком? — весело спросил я у девушек, медленной походкой приближаясь к костру на котором ароматно булькал котелок.
— Сейчас все будет готово… — сказала Мэри и, обернувшись ко мне осеклась. Проследив за её взглядом, я обернулся и увидел в трёх метрах от меня зверюгу.
— Тебе еще что надо?! Пшёл отсюда!
— Не гони его… бедненький поранили тебя, — защебетала около коня Агнесса. В отличие от Мэри, которую бросало в дрожь от одного вида зверюги, Агнесса явно с радостью возилась с понравившимся ей конем.
— Мы вчера никак подойти не могли оружие забрать у того большого бандита, он не пускал, — пояснила Агнесса, ласково гладя коня по морде, после чего взяла его под узды и повела к родничку где недавно мы напоили своих лошадей. Проводив их взглядом, я пожал плечами на недоумённо поднятые брови Мэри.
— Агнесса! — окликнул я девушку, которая осматривала раны на ногах коня пока тот аккуратно пил воду.
— Да?
— Он теперь твой. Подарок.
— Ой, спасибо, — воскликнула та и, повернувшись к коню, радостно хлопнув в ладоши, сказала, — я буду звать тебя Зверюга.
Услышав новое имя коня, я вздрогнул.
После завтрака, я стоял на страже и поглядывал как девушки работая конвейером подводили лошадей по одной и вдвоем накидывая седла на спину застегивали ремни. Всего у нас новых лошадей было четыре, последнюю не поймали, успела сбежать. Так что теперь у меня был табун в семь голов, хотя одного я обещал Агнессе, так что шесть.
