-И не посмею, Анатолий.

-Понимаю.- Он продолжал смотреть прямо на дорогу, нервно сжимая руль под своими руками. –И всё же, ты должен стать на моё место, Антон. Когда-нибудь, может, и у тебя появится дочь, за которую ты будешь переживать и волноваться.

-Мне очень понятна ваша тревога по поводу Евы, но уверяю вас, я и в жизни не посмею…- Возможности договорить не было, так как взволнованный Анатолий быстро прервал мою речь, обливая каким-то безумным взглядом.

-Речь идёт не о нашем взаимопонимании. Речь идёт о дальнейшей судьбе Евы. Я не хочу, чтобы ей разбили сердце.

-И я не хочу.- Почти судорожно стал размахивать я головой.

-Ты излечил её. Вытащил из того небытия, в котором она сама себя убивала. Ева, наконец-то, вернулась к жизни. К нормальной жизни. И разрушить весь её нынешний можешь лишь ты. Ты, оставив одну погибать дальше, становясь прежней.

-Почему вы думаете, что я могу предать её? Оставить одну? Почему вы не рассматриваете, что именно она может меня бросить, обретя собственную свободу?

Мужчина обессилено выдохнул, опуская на какие-то доли секунд свои глаза вниз. Его голос стал почти не слышен, напоминая шёпот безнадёжного умирающего человека.

-Потому что, Антон, Ева любит тебя. По-настоящему любит.

И мне как всегда было нечего ответить. На эти сокровенные слова, которые я не раз уже слышал от Евы, я не мог ответить. По крайней мере, ничего толкового. Я точно знал, что испытываю к ней, что-то больше, чем симпатия… но признать, что это «что-то» и есть любовь… я не мог. Даже самому себе.

От того ли, что я боюсь её потерять, так же как и она меня, иль оттого ли, что я просто боюсь признать это, пошатнув свою самоуверенность. Я совершенно не знаю. Я просто был влюблён в Еву, и мне хватало того, что хотя бы это я могу признать, и могу ей в этом признаться. Но решиться на что-то большее? Наверное, нет.

-Я не пытаюсь тебя к чему-то принудить. Или заставить тебя в чем-то решиться. Просто, обещай, что даже если разлюбишь её, причини боли максимально мало. Так, чтобы она не страдала долго. Так, чтобы она не погибла.

-Хорошо. Я постараюсь. Постараюсь не убить её. Но и вы кое-что должны пообещать?

Мужчина вопросительно на меня глянул.

-Что? Деньги? Работа? Квартиру в Екатеринбурге..? Что?

-Подарите ей полную свободу. Пусть Ева делает то, что хочет. И живёт так, как хочет. Я знаю, что вы не особо ограничиваете её в чем-то. Но она должна почувствовать реальную жизнь, в которой нет богатеньких родителей, влиятельных знакомых и таинственности в себе. Она должна стать самой обычной Евой Майер.

-И что ты предлагаешь, лишить её денег? Статуса? Имени?

-Но именно это, ввергает Еву во всю эту фигню с лицом. Будь она простой девушкой. Её жизнь бы давно приняла более положительный оборот.

-Ева бы добилась той жизни, которой сейчас живёт. Она слишком умная и целеустремленная.

-Да, но она совершенно не самостоятельна. Совершенно. Это её и губит.

Мы приехали как раз к ужину, когда все домочадцы собрались за столом и ожидали нас. Как всегда, Витя уже в обе щеки уплетал салат, которой подавался в начале вечера. Луиза и Степан Сергеевич, покорно ожидая нас, сидели за столом и обсуждали что-то, мило улыбаясь друг другу. Александра увлеченно читала какую-то книгу, совсем не заметив нашего появления. Всё было как обычно. Всё было почти как всегда… Кроме одного.

Сегодня глаза Евы горели как-то особенно загадочно. Как-то по волшебному восхитительно. Я мог потеряться, лишь единожды в них взглянул, но сегодняшний разговор с Анатолием, словно не давал мне покоя, поэтому приходилось сдерживать себя. И все-таки эти яблочные глаза… Господи, разве можно тонуть в голубых, если существует такой необычно привлекательный цвет.

Моя неловкость осталась незамеченной всеми. А вот неуклюжесть в момент, когда я запнулся об персидский ковер, была подмечена почти каждым присутствующим. От лёгкого смешка, который как всегда вовремя вырвался у Вити, чуть не выпала у него морковь изо рта. Потупив свои прекрасные глаза в тарелку, Ева чуть поёжилась, явно скрывая смех.

-Извиняюсь.- Покраснев, проговорил я, усаживаясь на стул между Евой и Витей.

По иронии судьбы, Анатолий сел ровно напротив меня, тоже потупляя глаза. Сложившаяся ситуация напоминала дурацкое черно-белое кино, с идиотским сюжетом для вечерних семейных посиделок. Где-то в глубине души я молился о том, чтобы весь этот балаган уже кончился. Но мой внутренний голос вторил мне: - Этот балаган - теперь твоя жизнь.

-Дорогая Ева,- Наконец-то Александра оторвалась от книги и уставилась на дочь, сложив руки перед собой на столе. Её выражение лица казалось каким-то необычайно серьёзным.

-Что, мама?- Как послушная маленькая девочка, Ева посмотрела на мать с заинтересованным отблеском глаз.

Саша в заботливой манере взяла мужа за руку и тяжело вздохнула, словно передавая слово Анатолию. Тот совсем бледный, исказив лицо, заговорил:

-Милая, мы завтра утром уезжаем.

-Ты же понимаешь, что нас ждут.- Прервала его мигом жена.

-Да, доченька, и поэтому у нас времени долго задерживаться в Екатеринбурге.

-Только вчера твой отец подписал все документы, а завтра мы уже должны есть в самолёт до Москвы.

-И там я заключу очень важный контракт, связанный с благотворительностью, деньги которого, ты знаешь, пойдут на лечение бедных детей.

-На кону стоит очень большая сумма денег, Ева.- Александра и Анатолий постоянно обрывали друг друга, словно боялись, что кто-то из них может ляпнуть что-нибудь не то.

-Мы бы очень хотели остаться с тобой, но не можем.

-Это наша работа, дочка.

По их выражениям лиц я понял, что эта странная парочка ожидала от дочери истерик и скандала, но она молчала. Молчала и соглашалась со всем тем, что говорили ей родители. Она принимала их слова с болью, хоть и не выражала каких-либо эмоций.

-Если ты хочешь, мы с радостью тебя возьмём с нами.- С некой надеждой проговорил Анатолий.

-Да, конечно, Евочка. Только скажи, и ты отправишься с нами в Африку. – Восторженно подхватила его Александра.

-Мы были бы счастливы, если бы ты…

-Нет. Нет. И нет. – Замотала головой Ева, после долгого молчания, что дарила родителям. –Я благодарна вам за все, но поехать в Африку вместе с вами, это не то, чего я хочу. Совсем не то…

-Но… Ева, мы были бы все вместе. Наша семья, наконец-то, была бы вся в сборе.- Словно загоревшись идеей, светловолосая Саша не унималась.

Я бросил взгляд на Луизу, которая почти в шоке от всего происходящего, нервно сжимала салфетку в руках, переводя взгляды с Анатолия на Еву, с Евы на меня, с меня на мужа. По-видимому, ей не просто было бы расстаться с Евой. За все те годы, что они заботились о ней, Ева стала для них почти родной дочерью.

-Простите меня, мама и папа… Все эти годы я ненавидела вас за то, что вы меня бросили. И мне было больно от осознания того факта, что где-то в Африке вы заботитесь о каких-то детях, совсем забыв про меня, но как оказалось, это совсем не так.

-Конечно, не так, милая.- Улыбка облегчения слетела с губ белобрысой женщины в очках.

-И теперь я знаю это. – Ева как-то многозначительно посмотрела на Степана Сергеевича, который мигом одобрительно улыбнулся. –Я ценю вашу заботу и поддержку, но здесь моя жизнь. И проблема вовсе не в моём лице, проблема в том, что я, наконец-то, полюбила своё существование, которое вот-вот стало похоже на жизнь обычной нормально девушки.- И вот ослепительный взгляд девушки коснулся и меня.

Я не мог ей не улыбнуться в ответ.

-Это твоя воля, дочка, и мы не в праве тебя к чему-либо принуждать. Но разве ты не устала сидеть в трёх стенах? Разве тебе не хочется попутешествовать? Посмотреть на мир?

-Мой мир - это мои родные. И помимо вас, моих кровных родителей, у меня есть и та, фактическая семья, которая воспитала меня и заботилась обо мне, когда вас не было рядом. – После того как Ева одарила ласковым взглядом Луизу и Степана Сергеевича, темноволосая женщина облегченно выдохнула, разжав салфетку. –И я не могу оставить этих людей. Ведь я люблю их не меньше вас. Не меньше собственной жизни…