― Гермиона, тебе идет платье?
Поднять голову, оглядеться: Джинни, перегнувшись через Гарри.
― Эээ… ― она его не мерила. Даже в голову не пришло. ― Да. Оно замечательное. Спасибо огромное.
― Я подумала, тебе пойдет цвет.
Гермиона улыбнулась.
― Да. Оно, правда, потрясающее.
Джинни гордо улыбнулась в ответ. Повернулась к Гарри и ткнула его в бок за то, что он украл глоток апельсинового сока из ее стакана. Он тоже пихнул ее.
Гермиона подняла бровь. Они заигрывают друг с другом?
― Гарри идет на бал с Джинни, ― проворчал Рон. ― Она его пригласила.
Гермиона перевела взгляд на Рона.
― Правда? ― в ее голосе было бOльшее изумление, чем хотелось бы. Она забыла, что Гарри все это время оставался без пары, по дороге отказав четверым. Гермиона оглянулась на Гарри и Джинни. Джинни лучезарно улыбалась ему.
Великолепно. Наверное, именно эта улыбка плюнула ей в лицо бурлящим вокруг лихорадочным весельем. Сегодня, в субботу, Гермиона проведет за завтраком всего семь минут. Она встала, оставив полупустую тарелку, и подхватила "Ежедневный Пророк".
― Ты куда? ― обернулся Гарри.
― В библиотеку.
― В библиотеку? ― подхватила Джинни. ― Да брось ты, Гермиона. Хотя бы зайди к нам в гриффиндорскую гостиную, потусуемся. Сегодня же праздник!
Праздник.
Класс.
― Постараюсь, ― сказала она как можно мягче. ― Зависит от того, сколько я успею сделать. Пока, ладно?
― Ладно, ― Гарри хмуро посмотрел на нее. Неудивительно, если подумать, что за последнюю неделю она говорила с ним не больше пяти минут.
Стоило Гермионе закрыть двери Большого Зала и повернуться к пустым коридорам, как кто-то схватил ее за руку и развернул к себе.
― Малфой! ― вскрикнула она, вырываясь. ― Что ты делаешь? ― Гермиона не видела, как он вышел. Не смела больше смотреть в ту сторону после того, как их глаза встретились. Вблизи его лицо было еще бледнее, и она подумала, удалось ли ему хоть что-нибудь съесть за завтраком.
― Перед тем, как ты исчезнешь до вечера, Грейнджер. Тебе не кажется, что нам надо кое-что обсудить?
― Что, например?
― Например, не соблаговолишь ли ты перед балом встретиться со мной в нашей гостиной?
― Ну, у меня ведь нет выбора?
― Да, нет. Я просто хотел проверить, известно ли тебе это.
Она прищурилась.
― Не волнуйся, я уже трепещу.
― Что ты наденешь?
Гермиона удивленно вскинула голову и нахмурилась.
― Какая разница?
― Просто интересно.
― Платье, Малфой.
― Ага, знаю, ты, дура. Какое платье?
Она помотала головой.
― Заткнись, Малфой. Не надо этой издевательски-милой болтовни. Я не в настроении играть в твои игры.
― Милой?
― Что?
― Слушай, Грейнджер, знаешь, мне тоже страшно. Подумай, что будет с моей репутацией, когда я приду на бал, весь из себя такой красивый, и тут все увидят, что за мою руку держится грязнокровка?
― Извини, что?
― Ой, брось. Ты к этому уже наверняка привыкла.
― Я про руки. Потому что сегодня я ни за что держаться не собираюсь.
Драко ухмыльнулся.
― Как скажешь.
― Кроме того, все уже знают. Они не идиоты. Это традиция, забыл?
― Ну, мы же не знали.
Гермиона закатила глаза: разговор явно принял бессмысленный оборот.
― Что-нибудь еще, или я могу идти?
― Я бы сказал, еще много всего, Грейнджер, ― огрызнулся Драко. ― Но сомневаюсь, что это удержит тебя от того, чтобы показать мне спину.
Они секунду смотрели друг на друга. Один из этих моментов. Коротких, жестких, злых. Полных стольких невысказанных слов, что воздух почти ощутимо кишел ими. Сочился.
А потом ― Драко засмеялся.
Гермиона прищурилась.
― Что смешного?
― Мы, Грейнджер.
Она не ответила. Просто сильнее сжала в кулаке газету и, продемонстрировав фирменный злобный взгляд, повернулась на каблуках и быстро зашагала прочь, к библиотеке.
― Увидимся вечером, ― явно забавляясь, крикнул ей вслед Драко.
Она действительно, правда, честно приложит все усилия для того, чтобы сделать их общение как можно короче, молчаливее и, самое главное, как можно меньше прикасаться к нему.
