Четыре факта, о которых стоит задуматься
Вишакха-деви даси
«Что удивительнее всего на свете?» —- спросили однажды у мудрого царя. «Самое удивительное, — ответил он, — что, хотя каждый знает о неизбежности смерти и хотя родственники и друзья его все умерли, никто не готовится к ее приходу. Все ведут себя так, словно будут жить вечно».
Не исключено, что вам приходилось слышать от преданных Кришны выражение «обусловленная душа» и, возможно, вы даже задумывались над тем, что оно значит. Обусловленной называют такую душу, которая находится во власти непреодолимых сил материальной природы, и в частности — страданий, связанных с рождением, старостью, болезнями и смертью.
Из-за этих неумолимых законов природы нам, обусловленным душам этого мира, все радости жизни и подарки судьбы — нежная любовь друзей и близких, семья, увлечения, учеба, ужины в восемь вечера, теннис по субботам — кажутся мимолетными и недолговечными… Некоторые души, желая обрести непреходящее блаженство, пытаются избавиться от обусловленности, выйти из-под влияния материальной природы.
Для этого нужен квалифицированный духовный учитель и руководства, такие как «Бхагавад-гита» и «Шримад-Бхагаватам» — труды, в которых подробно представлено материальное и духовное знание. «Бхагавад-гита», описывая различные составляющие знания, относит к их числу «понимание того, что рождение, смерть, старость и болезни — это зло». Для тех, кто хочет избавиться от обусловленности, такой откровенно пессимистический взгляд на материальную жизнь может послужить хорошим стимулом.
Этот стимул может усилиться при чтении Третьей песни «Шримад-Бхагаватам» — тех глав, где приводится беседа между Господом Капилой, воплощением Верховного Господа, и Его матерью, Девахути.
«Девахути сказала: „О мой Господь, соблаговоли также рассказать мне и всем людям о круговороте самсары, ибо, слушая о муках, связанных с рождением и смертью, мы сможем отречься от материальной деятельности*».
Отвечая на ее вопрос. Господь подробно описывает, как во время полового акта жизненная сила, то есть душа, с частицей мужского семени входит в утробу женщины, и как долгие недели и месяцы растет и развивается зародыш, и как он при этом страдает.
Когда мать ест горькую или острую, слишком соленую или кислую пищу, ребенок в ее чреве корчится от невыносимой боли. Окруженный кишечником, ребенок лежит, скорчившись, в правой или левой стороне утробы матери, с головой, прижатой к животу, с согнутой, как лук, спиной и шеей. Обездвиженный, ребенок заключен в материнскую утробу, как птица в клетку.
Хотя ученые подтверждают многое из того, что говорится в «Шримад-Бхагаватам» о развитии зародыша, им еще только предстоит выяснить, насколько он при этом страдает. Мы не помним о страданиях, пережитых в утробе матери, точно так же, как забываем боль от увечий и травм, полученных много лет назад.
А что уж говорить о самом появлении на свет! «Внезапные толчки воздуха, — рассказывает Капила, — заставляют его выйти из материнской утробы. В великих муках, вниз головой, он появляется на свет, бездыханный и потерявший от сильной боли память».
Но с рождением, как подтвердит любая мать, страдания ребенка не заканчиваются. Беспомощное дитя не в состоянии объяснить, что ему нужно, а когда ему дают то, чего он не хочет, младенец не может даже отказаться от этого. Он не может ни почесаться, ни даже толком пошевелиться и плачет от несварения, колик, прорезывания зубов, раздражения и разных болей, о которых знает лишь он один.
Как скупой крестьянин не любит старых быков, которые больше не могут работать, так и жена и дети, по словам Капилы, «видя, что старик больше не в состоянии содержать семью, перестают оказывать ему то уважение, которое оказывали раньше». Так старики, которых родственники начинают считать слишком большой обузой, попадают в дома престарелых, где томятся до конца своих дней. А если и остаются дома, то «словно дворовые псы, питаются тем, что им бросают». Страдая от многочисленных недугов, объясняет Капила, они съедают лишь горстку пищи в день и постепенно превращаются в беспомощных калек. Непостижимое и неумолимое время истощает и разрушает их тела. Тела стариков, иссушенные временем оболочки, подобны заброшенным домам — пустым, неуютным строениям без всяких удобств.
Принявшее облик старости время — повестка от смерти; повестка, от которой никто не сможет отказаться. Увы, вместо того чтобы готовиться к концу, пожилые люди возводят себе тусклые фасады из нарумяненных морщин, крашеных волос и ярких одежд. Живя на пенсию, накопленную в «золотые годы», они наслаждаются игрой в шашки, ласковым прибоем и походами за покупками — пока не приходит смерть и тела вместе с «фасадами» обращаются в прах.
Несмотря на обширные медицинские исследования, превосходно оборудованные больницы и трудолюбивых врачей, меньше болеть люди не стали. Тело неизбежно родится и умрет. И так же неизбежно оно должно пострадать от одной или нескольких из несметного множества болезней — от артрита до СПИДа, от растяжения мышц до психического расстройства. Хотя болезнь считают отклонением от нормы, на самом деле болеть — вполне естественно для тел обусловленных душ, вынужденных подчиняться законам природы.
«Что удивительнее всего на свете?» — спросили как-то раз у одного мудрого царя. «Самое удивительное, — ответил он, — что, хотя каждый знает о неизбежности смерти и хотя родственники и друзья его все умерли, никто не готовится к ее приходу. Все ведут себя так, словно будут жить вечно».
Время побеждает все в материальном мире. С каждым восходом и закатом, с каждой прошедшей секундой отведенный нам срок жизни уменьшается. Каждый день рождения приближает нас еще на год к смерти.
Вот как описывает Господь Капила последние моменты жизни умирающего человека:
«В предсмертной агонии, под давлением воздуха изнутри, глаза человека вылезают из орбит, а трахея наполняется слизью. Ему становится трудно дышать, и при каждом вздохе из его горла вырываются предсмертные хрипы: „Гхура-гхура“. Попав в объятия смерти, он лежит на смертном одре, окруженный скорбящими родственниками и друзьями. Он хочет обратиться к ним, но не может произнести ни слова. Так человек умирает жалкой смертью, в страшных муках и великом горе».
Лишенный возможности осуществить свои замыслы, неудовлетворенный тем, чтб он оставляет семье, не имеющий понятия о том, что ждет его дальше, — умирающий беспомощен, как младенец.
Нашу короткую жизнь сравнивают с пузырьком в океане. Океанские волны порождают множество крошечных пузырьков, которые на какое-то время скапливаются в одном месте, а потом разбегаются в разные стороны, чтобы никогда не соединиться вновь. Наша семья, друзья, соотечественники — все они, подобно этим пузырькам, собираются вместе лишь для того, чтобы в момент смерти расстаться.
Хотя обусловленные души по своей природе вечны и потому не подвержены смерти, им приходится умирать, ибо их существование теснейшим образом переплетено с материальной природой. Но есть возможность высвободиться из этих пут, разрешив таким образом проблему смерти.
«Великие святые и мудрецы, которые обуздали свои чувства и ум, — говорит Девахути, — медитируют на Верховного Господа, ибо только по Его милости живое существо может выйти из-под влияния материальной природы».
Оценив, насколько глубоко Девахути прониклась его словами, Господь Капила сказал ей:
«Путь преданного служения очень легок. Ты сможешь без труда идти по нему и очень скоро, уже в этой жизни, обретешь освобождение. Тем же, кто ничего не знает о пути преданного служения, никогда не суждено вырваться из круговорота рождений и смертей».
Поскольку обусловленная душа ничего не знает о духовной науке, именуемой преданным служением, она тяжко трудится, не желая философски взглянуть на причины своих страданий и то, как избавиться от них. А освобожденная душа отвлекает свои чувства от материальной деятельности и, вооружившись знанием и отрешенностью, полностью включает их в служение Верховному Господу. Всякий, у кого нет иной цели, кроме служения Верховному Господу под руководством истинного духовного учителя, считается достигшим освобождения, даже если находится в материальном теле. Хотя такому человеку все еще приходится удовлетворять основные телесные потребности, силы материальной природы больше не беспокоят его.
