Изумленная Лорен смотрела на его удаляющуюся спину. Она еще не успела осмыслить происходящее, как Ник бросился к ней и развернул лицом к себе.

— Мстительная сучка, ты отдала ему мой свитер! Что еще ты отдала ему из того, что принадлежит мне?

— Что еще? — не поняла Лорен. — О чем ты?

Он сжал ее так, что ей стало больно.

— Я говорю о твоем прекрасном теле, радость моя! Вот о чем я говорю!

Изумление Лорен уступило место бешеному негодованию.

— Как ты смеешь обзывать меня, лицемер? — закричала она, слишком взволнованная, чтобы испугаться. — Сколько я тебя знаю, ты только и делаешь, что говоришь мне, будто нет ничего плохого в том, что женщина удовлетворяет свои сексуальные желания с первым подвернувшимся мужчиной. А сейчас что? Когда ты решил, что я последовала твоим советам, почему-то вдруг обзываешь меня, как уличную женщину. И это ты… ты… Претендент на чемпионский титул Олимпийских игр от команды «кобелей» Соединенных Штатов!

Ник резко, словно Лорен ударила его, отпустил ее. Тихо, едва сдерживаясь, он приказал:

— Уходи, Лорен.

Она ушла, а он направился к бару и налил себе виски. Ему пришлось не раз прикладываться к стакану, прежде чем он немного успокоился.

У Лорен есть любовник! Возможно, у нее несколько любовников…

И ему стало жаль невозвратимого. Стало жаль дурочку с сияющими глазами, которая искренне верила, что мужчина и женщина должны любить, прежде чем они лягут вместе в постель. А теперь… Теперь ее прелестное тело знакомо не только ему. Перед мысленным взором Ника мелькали видения обнаженной Лорен в объятиях Джима.

Ник налил себе еще виски, сел на софу и положил ноги на стол.

Вскоре Ник почувствовал, что от его злости ничего не осталось. В душе его зияла пустота.

— Что на тебя нашло вчера? — первым делом спросила Лорен у Джима, когда утром явилась на работу.

Он улыбнулся.

— Нашло что-то…

— Это же безумие, — не выдержала она. — Ты не представляешь, в какую он впал ярость. Ник меня обозвал! Я думаю… Он сошел с ума!

— Сошел, — с довольной улыбкой согласился с ней Джим. — Все из-за тебя. Мэри тоже так думает.

Лорен округлила глаза.

— Все вы тут сумасшедшие. Но мне ведь нужно работать с ним. Как ты это себе представляешь?

Джим хмыкнул.

— Тебе придется быть очень осмотрительной.

Через час Лорен точно знала, что имел в виду Джим, и в последующие дни ей все время казалось, что она ходит по натянутой проволоке. Ник работал как дьявол, отчего все его сотрудники без исключения старались быть тише воды, ниже травы и не попадаться ему под горячую руку.

Если чья-то работа Ника устраивала, он был холодно учтив. Если не устраивала, а так было в большинстве случаев, он набрасывался на несчастного с таким неистовством, что у Лорен стыла кровь в жилах. В самых демократических традициях он распространял свое неудовольствие на всех сотрудников от телефонистки до вице-президента, доводя своим сарказмом телефонистку до слез, а вице-президента до сердечного приступа. Могущественные помощники входили в его кабинет, чтобы через пять минут вылететь оттуда, будто их ошпарили кипятком, и предупредить остальных многозначительными взглядами, от которых их подчиненным хотелось стать невидимыми.

К среде на следующей неделе атмосфера на восьмидесятом этаже накалилась до такой степени, что напряжение стало распространяться дальше с этажа на этаж. В лифтах никто не позволял себе рассмеяться или посплетничать. Одна Мэри Каллахан словно ничего не замечала. Она даже становилась все милее по мере того, как распоясывался Ник, но, с другой стороны, ей ни разу не досталось от Ника, тогда как Лорен попадало чуть ли не ежеминутно.

Ник был на редкость учтив по отношению к Мэри и Вики Стюарт, которая теперь звонила ему чуть ли не по три раза на день. Как бы он ни был занят, над чем бы ни работал, для Вики у него всегда находилось время. Стоило ей позвонить, и он, забыв обо всех делах, откидывался на спинку кресла. Со своего места Лорен слышала его ласковый голос, и сердце у нее сжималось.

В среду Ник решил ехать в Чикаго, и Лорен не могла дождаться, когда он наконец покинет офис. После стольких дней нечеловеческого напряжения, когда он вел себя с ней, словно ее вид вызывал у него отвращение, она лишь неведомым ей прежде усилием воли продолжала вести себя спокойно и не плакать по любому поводу.

В четыре часа, за два часа до отъезда, Ник позвал Лорен в конференц-зал, чтобы она помогла Мэри. Совещание было в разгаре, и Лорен была полностью поглощена стенографированием, как вдруг услышала крик Ника:

— Андерсон, если ты соизволишь оторвать взгляд от бюста мисс Дэннер, то мы сможем значительно быстрее закончить совещание.

Лорен мгновенно вспыхнула, а пожилой Андерсон стал таким багровым, что все присутствовавшие в зале испугались, не случится ли с ним апоплексический удар.

Когда последний служащий удалился за зала, Лорен, проигнорировав взгляд Мэри, решительно повернулась к Нику.

— Надеюсь, вы довольны! — прошипела она. — Вы не только меня унизили, но и чуть не довели несчастного старика до инфаркта. Что у вас намечено следующим пунктом?

— Уволить первую же женщину, которая откроет рот, — сухо произнес Ник и направился к выходу из зала, демонстративно обойдя Лорен, как будто она была статуей или колонной.

Разъяренная Лорен бросилась за ним, но Мэри удержала ее.

— Не спорьте с ним, — сказала она, с такой очаровательной улыбкой глядя вслед Нику, словно ей явилось чудо. — В теперешнем своем состоянии он способен уволить вас, а потом будет всю жизнь жалеть об этом.

Лорен не знала, на что решиться.

— Он пробудет в Чикаго до вечера пятницы, — продолжала Мэри, — что дает нам два дня передышки. Завтра мы устроим себе большой ланч… Может быть, у Тони? Мы это заслужили.

На другое утро после отъезда Ника на восьмидесятом этаже воцарились мир и тишина. Лорен отметила про себя, что здесь на редкость спокойно и ей это нравится.

В полдень она и Мэри поехали к Тони, которому Лорен заранее позвонила. Старший официант, как всегда, стоял у входа, встречая посетителей, но Тони, завидев их, поспешил к ним сам. Лорен немного опешила, удивленная тем, что Тони схватил Мэри в объятия и чуть не сшиб ее с ног.

— Когда ты работала на деда и отца Ника, то была всегда рядом, в гараже. Мне это нравилось больше, — повторял он через каждые две минуты. — По крайней мере, мы могли чаще видеться — ты, я и Ник. — Потом он с сияющей улыбкой повернулся к Лорен. — Ну, моя маленькая Лори, теперь ты знакома не только с Ником, но и с Мэри, и со мной. Ты как будто становишься членом нашей семьи.

Он повел дам к столику, усадил и улыбнулся Лорен.

— Рикко позаботится о вас, — многозначительно произнес он. — Рикко думает, что ты очень красивая… и краснеет, стоит упомянуть твое имя.

Рикко принял заказ и, покраснев, поставил бокал вина перед Лорен. Мэри едва сдерживала улыбку, но когда Рикко ушел, она в упор посмотрела на Лорен и спросила:

— Хотите поговорить о Нике?

Лорен чуть не захлебнулась вином, которое как раз решила попробовать.

— Пожалуйста, не надо портить приятный ланч. Я уже вполне достаточно знаю о нем.

— Да? И что же вы знаете? — стояла на своем Мэри.

— Что он нетерпимый и взбалмошный тиран.

— И при этом вы любите его.

Мэри не спрашивала, она утверждала.

— Да, — рассердилась Лорен.

Мэри, как ни старалась, не смогла скрыть своего удивления откровенностью Лорен.

— Я в этом не сомневалась. Подозреваю, что он тоже вас любит, — спокойно и уверенно вынесла приговор Мэри.

Стараясь не показать, как ей приятно это слышать, Лорен повернулась к окну.

— Что дает основания вам для подобного утверждения?

— Начнем с того, что Ник никогда не обращается с женщинами так, как с вами.

— О да. С другими он само очарование, — с горечью сказала Лорен.