Мы уже начинаем видеть предвестников нового сознания в литературе по боевым искусствам и средствам создания совершенного, превосходного борца. Это одно из прямых следствий, которые порождены Нин-дзютсу. Многих мастеров боевых искусств больше не устраивает грубость исключительно механической техники. С них достаточно поверхностных, усиливающих эгоизм соревнований или ложной славы, которая гарантирована владельцу черного пояса.

Аспектам тренировки личного осознания теперь уделяют усиленное внимание — это оружие, психология, помощь элементов природы и всех остальных факторов, которые могут гарантировать успех. Наконец, боевые искусства, кажется, должны возвратиться на путь «военных» искусств.

Второй аспект, который уже подробно обсуждался в данной книжной серии, а также во время многих семинаров — это прагматическая сторона духовной практики. Такая практика — необходимая весьма важная составная часть подлинного боевого искусства: ни в коем случае она не должна рассматриваться как второразрядная или оставлена из-за незначительных знаний учителя.

Ученики вынуждены постоянно слышать известные клише о «духовных аспектах» боевых искусств, но до сих пор только немногие учителя попытались передать эти знания своим ученикам в доступной форме.

Вопрос: Вы первый ниндзя не-японец, которому за все времена Великий Мастер Нин-дзютсу передал титул Шидоши. Как Вы себя чувствуете, когда слышите о внезапном появлении учителя-самозванца, который необоснованно утверждает, что распространяет то искусство, которое Вы принесли на Запад?

Хайес: Еще в июле 1980 г. в журнале «Черный пояс» я отмечал, что я удивлен, что еще нигде какая-либо предприимчивая особа не открыла школу ниндзя и там не выдает немного каратэ и тренировку с оружием за Нин-дзютсу. Тогда я действительно был удивлен, так как феномен раньше повторялся во всех других искусствах. К этому времени в Штатах еще не было никого, кто заявил бы официальное притязание обучать Нин-дзютсу.

К сожалению, теперь это полностью изменилось, и рынок сегодня перенасыщен потоком самозванных, абсолютно неквалифицированных учителей Нин-дзютсу. Их прельщает популярность искусства. При этом я не могу понять, почему ученики верят подобным «учителям», да еще и платят им, хотя те не располагают Верительной грамотой, не имеют никакой связи с признанным мастером Нин-дзютсу и являются не чем иным, как живой противоположностью компетентному учителю.

Вопрос: Не может ли потенциальный ученик спросить у своего мастера о полномочии на обучение до того, как решится на тренировку у него?

Хайес: Совершенно ясно, что каждый, кто обучает Нин-дзютсу без подлинной лицензии Великого Мастера, автоматически подозревается, что он хочет обмануть своих учеников. Эти лица часто рассказывают своим ученикам, что их мастер умер до того, как передал им документ на право обучения, что старый учитель был против традиции выдавать кому-либо письменное удостоверение. Другие же поступают еще проще: они идут в ближайшую типографию и заказывают там удостоверение мастера!

Вопрос: Ученики могут чувствовать себя уверенно, если только изучают Нин-no в Будзинкан-додзе доктора Хатсуми?

Хайес: К сожалению, в последнее время даже это больше не является гарантией: после появления моих книг некоторые американцы и европейцы сознательно избегали учителей с лицензиями Запада и обращались к Японии, к курсу у доктора Хатсуми или одного из его помощников. Там они достигали какой-либо низкой ступени ученика или даже просто делали моментальный снимок, который потом был доказательством, что данный «Мастер» был в Японии и там обучался Нин-дзютсу с мастером Хатсуми.

Я даже слышал, что есть люди после одного из моих курсов в Америке или Европе, которые снимались на память и это представляли как доказательство, дающее им право обучать на их родине искусству Будзинкан-додзе. Как видите, нужно всегда быть начеку и быть чертовски внимательным.

Вопрос: Вы ведете себя так, как будто Нин-дзютсу-рю Вашего учителя является единственным, которое еще имеется. Разве не возможно, что выжили еще и другие Рю?.

Хайес: Хотя различные писатели охотно хотели бы нас убедить, что в Японии имеются еще и некоторые активные Ниндзя-рю, но это печальная правда, что все они стали жертвами после самурайского века. Когда я жил в Японии, я посещал несколько додзе и многие говорят, что якобы обучают Нин-дзютсу. Каждый раз я был разочарован. Хэйшичиро Окусэ, находящийся на пенсии бюргермайстер города Ига-Иэно, является лишь стареющим исследователем исторических рукописей Нин-дзютсу и ни в коем случае не практиком, как это пытается заверить популярная англоязычная книга о ниндзя.

Тэншии Шодэн Катори Шинто Рю, изображенная двумя различными авторами ниндзя-романов как школа Нин-дзютсу, в действительности очень формальная, богатая традициями школа боевых искусств самураев. Когда учителя говорят там о ниндзя, то только затем, чтобы объяснить, как от него защищаться, но не о том, как им стать. Ученики Катори-Шинто воспринимали как дерзость и оскорбление, если бы они узнали, что их путают с ниндзя.

Юмио Нава, еще один учитель, который, как говорят, обучает Нин-дзютсу, — торговец старинными вещами, который выдает себя за Нин-дзюту-Кэнкука (исследователь Нин-дзютсу). Правда, действительно каждое субботнее утро в спортзале своего родного города он обучается обращению с короткой цепью и палкой дзо. Но он сам ни в коем случае не выдает эту классическую тренировку Будо за Нин-дзютсу.

Эти разочаровывающие открытия я сделал во время последних 10 лет, когда жил в Японии и имел возможность осмотреться в этой стране. Я уверен, что какой-либо американский мастер боевого искусства, мечтающий о том, чтобы открыть свою независимую школу ниндзя, опубликование этих фактов воспримет с недовольством, даже со злобой, но факты дают мне право говорить об этом. Каждый может слетать в Японию и убедиться в моей правоте.

Сам я отправился в Японию ни в коем случае не за тем, чтобы там, чего бы это ни стоило, тренироваться с Масааки Хатсуми, хотя, в конце концов, это произошло. Я отправился туда с простой мыслью, чтобы изучать это искусство у того или иного учителя. Многие разочарования привели меня наконец к доктору Хатсуми — единственному, кто имеет право быть учителем боевых искусств ниндзя, которые еще имеются в Японии. Как таковой он признается представителями местных боевых искусств, а также образовательными организациями и средствами массовой информации.

Я отправился в Японию, чтобы изучать Нин-дзютсу вообще… и вскоре оказалось, что Масааки Хатсуми — единственный, кто олицетворяет это искусство на своей родине. С момента этого открытия я стал верным сторонником этого человека.

Вопрос: Многие мастера боевых искусств считают, что вид ниндзя в маске оставляет крайне негативное впечатление. Маска предполагает, что ее носитель считает, что анонимность дает ему право действовать безнаказанно, как ему заблагорассудится. Какое влияние это имеет на детей, которых, как известно, Нин-дзютсу очаровывает?

Хайес: Это, пожалуй, точка зрения. Наши школьные учебники полны историй, которые рассказывают детям, как люди, которых мы чтим как героев, пользовались «масками анонимности», чтобы избежать преследования римской армии, ранние христиане проводили свои тайные собрания в катакомбах. Это знает каждый христианин. Вспомните также о том, что повстанцы Бостона по случаю своей известной «чайной партии» переодевались в индейцев. Из протеста против безудержного налогообложения вышла независимая нация США.

В многочисленных войнах действовавшие в подполье черные рынки были единственным источником дохода, который был в распоряжении многих невинных людей. Французское движение сопротивления во время войны, побег Далай Ламы из захваченного коммунистами Тибета, бегство негров из рабства на Север перед гражданской войной — все это дополнительные примеры, которые ясно доказывают, что сохранение анонимности — нередко единственная возможность, чтобы сохранить собственную жизнь. Выживание семьи часто требует необычных методов: это единственная причина для масок в нашем образе жизни Нин-дзютсу.