1. Непривычная молчаливость.

Снежана вспомнила такое — это появилось не так давно. Раньше они могли говорить обо всем, а теперь чаще молчали, разбредаясь по комнатам.

2. Раздражение.

И это было. Мирон срывался несколько раз по пустякам, и Снежана оправдывала его тяжелым периодом после потери ребенка. Им обоим было нелегко. Если она имела право на срывы, то почему и Мирон не мог выплеснуть эмоции?

3. «Острая» задумчивость.

Снежана грустно улыбнулась, Мирон часто был таким. Сидит в комнате рядом, а мысленно находится далеко. С кем? Где? Неужели думал о Варе?

4. Смешные оправдания.

И этот пункт можно применить к Мирону. То внезапная проверка налоговой, то поиск нужного документа, на который потратили два часа после окончания рабочего дня.

5. Щедрые подарки.

Снежана задумалась, вспоминая поведение Мирона. Стал чаще покупать цветы, подарил без повода кольцо, красивый кулон, украшенный камнями, дорогие духи, взамен закончившихся старых, хотя праздника никакого не было. Мучает чувство вины? Возможно. Старается подарками смягчить свою интрижку.

6. Долгие разговоры и переписка по телефону.

И здесь Снежана мысленно поставила галочку. Мирон с кем-то переписывался, не расставался с телефоном. И выходил на балкон поговорить. Чтобы жена не слышала его воркований с любовницей? Девушка чувствовала себя ужасно — в пору было биться в истерике и рыдать. Переведя взгляд на стену, Снежана сдержала слезы и вновь посмотрела на монитор. Так, что там идет следующим пунктом.

7. Отказ от ужина. Возможно, ужинает у любовницы или с ней же в ресторане.

Снежана отодвинулась от монитора, стараясь обуздать эмоции. Несколько раз в неделю Мирон приходил домой сытым. ГДЕ он ужинал и с кем? Судя по семи пунктам — Мирон ей изменяет.

8. Отказ от близости.

Снежана горько усмехнулась — и такое было. Как только она восстановилась после выкидыша, и врач дала добро на интимную близость — Снежане захотелось почувствовать себя любимой. Желанной. Она потянулась к Мирону, но тот оттолкнул ее, невнятно отговорившись, что сейчас не время. Снежану сильно задел отказ и она отступила, не желая навязываться. Этот период длился неделю, а потом Мирон все исправил.

Ну и что выходит? По данным пунктам везде можно ставить галочку, а значит, измена в их семье есть. Снежана потерла лоб, стараясь сбросить напряжение, охватившее ее после всего, что она прочитала, но ничего не выходило. Ей было страшно. И почему-то дико больно, хотя она ничего еще не знала, не была уверена, что муж ей изменяет. Это на уровне догадок. Какая-то тревожность поселилась внутри и сводила ее с ума. Что ей дальше делать? Попытаться выяснить правду или оставить все как есть? Если идти до конца, значит нужно быть готовой к разводу. Не сможет она жить с Мироном, если выяснится, что он ей изменял с Варей. Да и не с Варей — то же, неважно с кем, главное — изменял. А если сейчас оставить все как есть, что ее ожидает? Жизнь в сомнениях, подозрениях, разъедающих ее изнутри? Сможет ли она сохранять спокойствие, стать настолько отрешенной, что не даст ни одного повода мужу узнать, что она на самом деле думает? Она знала, что не сможет. Не смотря на ее спокойствие, которое она всегда старалась сохранить — изображать из себя ничего не подозревающую дуру она не сможет. Может сорваться. Или того хуже — доведет себя до нервного срыва. Такое тоже может быть. Выключив компьютер, Снежана забралась с ногами на подоконник. Ей следует все хорошо обдумать, прежде чем принимать какое-либо решение.

Мирон сидя в спальне понимал, что жену не удовлетворили его объяснения. Она просто не желала их слушать. Мужчина заметил, что Снежана чуть ли не впервые не поверила его словам. Это было непривычно. И ужасно неприятно. Но даже обидеться Мирон не имел права. Он был виновен. Правда, Снежана этого не знала и не должна была узнать никогда.

Мужчина потянулся за телефоном и набрал сообщение Симоновой.

— «Какого черта ты прислала фотографии Снежане?».

Ответ пришел сразу же, словно Варя не выпускала телефон из рук.

— «Какие фотографии? О чем ты?».

Данилова взбесил ответ Варвары. Почему она включает дурочку, когда можно сразу ответить?

— «Хватит прикидываться, что не понимаешь. Фотографии наших с тобой встреч. Кто это снимал?».

А что если у Симоновой был сообщник, который фотографировал их, а теперь решил открыть правду Снежане? Мирон похолодел от этих мыслей. Вибрация телефона подсказала, что пришло еще одно сообщение от Вари.

— «Я не понимаю тебя! В чем ты меня сейчас обвиняешь?».

Снова делает вид, что не понимает, о чем он спрашивает. Идиотка! Данилов отключил телефон — эта привычная роль Вари: ничего не вижу, ничего не знаю — достала уже. Поперек горла встала. Она же подставляет их обоих! И с этим надо что-то срочно делать.

Мирон обдумывал варианты решения своей проблемы, но ему ничего не приходило на ум. Паника настолько захлестнула мужчину, что ему стало казаться — стоит жене увидеть его лицо, сразу все поймет. Черт, так и до паранойи недалеко! С ума сойти, надо же было ТАК влипнуть?!!

Варя с каждым днем становится безумнее, совсем свихнулась на своей якобы любви к нему. Мирон не верил в любовь Вари, это какой-то сюрреализм, иначе никак не назовешь проснувшиеся чувства Симоновой. Они знакомы семь лет, она никогда раньше не смотрела на него как на мужчину, а сейчас…. Одолела просто. И все из-за его слабости, которую он себе позволил. Твою мать! Что ему делать с безумной Варей? Такими темпами и Снежа и Макс обо всем узнают. Что тогда будет — Мирон даже боялся представить. Две семьи могут разрушиться из-за глупостей Варьки. Ну, почему она выбрала объектом пылких чувств его? Что за невезение? Чем он прогневал небеса?

Снежана разложила диван, спать рядом с мужем не хотелось. Ей нужно побыть одной, хорошенько все обдумать. Когда она легла, в комнате появился Мирон.

— Снежа, что за дела? — изумился мужчина. — Идем в спальню.

— У меня голова болит. — Нелепая отговорка. Снежана понимала это, но лечь в одну постель с мужем она не могла. Только не сейчас. Пока между ними не все ясно и подозрения разрывают ее — она будет спать здесь.

— Снежа… — Мирон присел на диван, пытаясь поймать руку жены. — Это глупо так реагировать на какие-то фотографии. В конце концов, ЧТО на них такого?

Снежану уязвили слова мужа.

— Ах, глупо? — она привстала, — а если тебе пришлют подобные фотографии, где я и Макс, что ты будешь тогда делать? — ей хотелось узнать ответ Мирона. А то рассуждать, что на фотографиях нет ничего криминального это одно, а вот самому оказаться в подобной ситуации — совсем другое дело.

Данилов ненадолго задумался. Если бы он увидел жену и друга в такой ситуации… Тоже бы не поверил объяснениям. Да и как поверить, если фотографии вышли какими-то двусмысленными? Мужчина был готов клясться чем угодно, что его не устраивали объятия Вари. Только не мог он озвучить этого вслух.

— Я не знаю, — честно признался он. — Снежа, просто поверь мне — с Варей у меня ничего нет.

Снежана молчала и смотрела на мужа. Не верила она ему. НЕ ВЕРИЛА. Такое впечатление, что Мирон убеждает в этом не только жену, но и себя. При этом у него такой взгляд… Виноватый. А если между ними ничего нет, откуда вина во взгляде?

— Ты обижаешь меня недоверием. — Мирон сжал кулаки, мечтая прибить Симонову за то, что с её подачи рушится сейчас его семья. Это же она его подставила и Снежа теперь не доверяет Мирону. Какая же Варька дрянь!

— А чем я тебя обижаю? Тем, что пытаюсь понять, специально ли ты делаешь вид обиженного или на самом деле тебе есть на что обижаться? — спросила девушка. Она находилась в растерянности от того, что сама не может почувствовать, врет ли на самом деле Мирон или нет. — Ты предлагаешь закрыть глаза на твои тайные встречи с Варей?