217 Из письма в «Аллен энд Анвин» 11 сентября 1959

Касательно перевода «Властелина Колец» на польский.

Прошу прощения, что по причине домашних неприятностей и неполадок я проигнорировал письмо миссис Скибневской.

Не вижу ни малейшей возможности снабдить ее более или менее подробными комментариями….. В качестве общего руководящего принципа я предпочел бы, чтобы она переводила или меняла имена и названия как можно меньше. Как сама она сознает, это — английская книга, и ее «английскость» искоренять не следует. То, что хоббиты на самом деле говорили на собственном древнем языке, конечно же, псевдоисторическое утверждение, обусловленное самой природой повествования. Я мог бы предоставить или придумать подлинные формы из хоббитского языка для всех имен и названий, что даются на английском, как, например, Бэггинс или Шир, да только смысла в том не вижу. Я лично считаю, что все имена следует оставить как есть. Я бы предпочел, чтобы и названия мест остались нетронутыми, включая Шир. Думается мне, правильно было бы дать в конце список тех имен и названий, что в английском языке являются значимыми, с комментариями или пояснениями по-польски.

218 К Эрику Роджерсу

Ответ на письмо, адресованное «любому профессору английского языка» в Оксфорде; автор письма спрашивал, как правильно говорить: «при этом пострадал ряд офисных стен» или «пострадали ряд офисных стен».

9 октября 1959

Сэндфилд-Роуд 76, Хедингтон, Оксфорд

Уважаемый сэр!

Ваше письмо в итоге попало ко мне, хотя я — не «любой профессор английского языка», поскольку ушел на пенсию. Ответ мой таков: говорите, как хотите. Педантичность велит: поскольку слово «ряд» — существительное единственного числа, глагол тоже должен стоять в единственном числе (пострадал). Здравый смысл подсказывает: поскольку «стены» во множественном числе, а речь идет именно о них, требуется глагол во множественном. Выбирайте сами.

Искренне Ваш, ДЖ. Р. Р. ТОЛКИН.

219 Из письма в «Аллен энд Анвин» 14 октября 1959

Заводчица кошек из Кембриджа спрашивала, можно ли ей зарегистрировать помет сиамских котят под именами, заимствованными из «Властелина Колец».

Мой единственный комментарий — реплика Пэка насчет смертных{Аллюзия на реплику Пэка, персонажа шекспировской комедии «Сон в летнюю ночь»: «Lord, what fools these mortals be!» (III.2) (в переводе Т. Щепкиной-Куперник: «Как безумен род людской!»).}. Боюсь, что в моих глазах сиамские кошки — это фауна Мордора, но заводчице об этом сообщать не обязательно.

220 Из письма к Наоми Митчисон 15 октября 1959

Я «отошел от дел» — или скорее, поскольку даже британские генералы, употребляя глагол «отходить», обычно подразумевают добровольное передвижение в сторону тыла{В оригинале игра слов: английский глагол «to retire» означает как «уходить на пенсию», «удаляться от дел», так и «отступать» (в военной лексике, в фехтовании и т. д.).}, я был изгнан по достижении возрастного предела в конце прошлого триместра. Во многих отношениях прискорбное происшествие, особенно в финансовом плане. И хотя я принадлежал к ФППУ[350]

с момента ее основания в 1920 г., этих средств недостаточно, чтобы почивать на лаврах (ветхих и пыльных, как рождественские украшения в январе). Без поддержки «Хоббита» и всего такого прочего» пришлось бы перебиваться с хлеба на воду. И тем не менее (во многом благодаря вашему ободряющему письму) я решил выбраться из «беличьего колеса» и перед тем, как возвращаться, отказался от должности в Ирландии[351]

. Теперь, если только представится возможность, я вскорости вновь возьмусь за «Алую Книгу» и связанные с нею хроники.

221 Из письма к первому заместителю секретаря Оксфордского университета 24 ноября 1959

С уходом Толкина на пенсию Совет факультета английского языка прислал ему благодарность за «длительный и бесценный труд» и выразил «сожаление, что в будущем окажется лишен ваших мудрых советов и великодушной помощи в своих обсуждениях. В то же время Совет желает засвидетельствовать, сколь немалую славу ваши обширные, скрупулезные, яркие научные исследования снискали факультету и университету в целом».

Я глубоко признателен Совету факультета английского языка за в высшей степени великодушное обращение. Боюсь лишь, что в нем представлен портрет профессора, который далеко превосходит ныне удалившегося отдел. Однако ж, осознанные заслуги, вне всякого сомнения, и утешение, и поддержка, но тем не менее незаслуженные почести и комплименты заключают в себе особую прелесть. Один из результатов ухода на пенсию, совершенно неожиданный, состоит в том, что я даже соскучился по заседаниям Совета. Не по повестке дня, конечно же, но по обществу столь многих дорогих друзей.

222 Из письма к Рейнеру Анвину 9 декабря 1959

Анвин предложил Толкину подготовить к публикации его переводы «Сэра Гавейна и Зеленого Рыцаря» и «Перла».

Я задержался с ответом на ваше письмо от 3 декабря главным образом потому, что вновь с головой ушел в работу, в которой вы заинтересованы. Боюсь, что вас скорее встревожит, нежели удивит (вам ли не знать авторских причуд — или по меньшей мере моих!), если я скажу, что идет она не в той последовательности. С помощью моего секретаря я стремительно продвигался с переделкой «Сильмариллиона» и т. д. Ваше письмо сработало примерно как если бы поводья натянули — очень вовремя, хотя и некстати. Ясно, что мне следует немедленно взяться за «Гавейна». До Рождества я с ним не управлюсь; но я недавно привел в порядок и внимательно изучил материал и не думаю, что перевод «Гавейна» и «Перла» как таковой нуждается в серьезной доработке. Я смогу предоставить вам текст обеих поэм вскоре после Рождества; набирать их можно по отдельности. Я по-прежнему не вполне уверен, что еще к ним добавить в качестве предисловия или примечаний. Думаю, совсем немного, потому что те, кто покупает переводы, скорее всего, будут принадлежать к одному из двух классов: те, кому нужен просто перевод, и те, у кого есть доступ к изданиям и прочим подробным исследованиям проблем, с поэмами связанных.

223 Из письма к Рейнеру Анвину 31 июля 1960

Честно говоря, я намертво застрял — увяз в бездонной трясине, так что любая поддержка всячески приветствуется. Кара настигает меня за грехи упущений, совершенные того ради, чтобы закончить «В. К.». И главный из них — «Ancrene Riwle». Подготовку к печати основного манускрипта мне следовало закончить много лет назаод ! Я пытался спихнуть ее с рук хотя бы до выхода на пенсию и ценой грандиозных усилий выслал текст в сент. 1958 г. Но тут стряслось одно из тех несчастий, что неизменно сопутствуют проволочкам, и моя рукопись затерялась в неразберихе Забастовки Печатников. Так что корректура прибыла в начале июня сего года , когда я не покладая рук работал над составлением «Сильмариллиона» и давно выпустил из рук нити с[редне-] а[нглийского] труда. Я на время прервался, но теперь тружусь как окаянный: 10 тяжких часов per diem{В день (лат. )}, день за днем, пытаясь внести какой-никакой порядок в пачку путаных и жутко мудреных гранок и примечаний. А потом еще и предисловие пиши! (А там еще «Сэр Гавейн»). Пока не отошлю хотя бы корректуру текста , мне головы не поднять.