РОСТ И УПАДОК

В течение первого тысячелетия христианской эры в Индии было много периодов подъема и падения, много столкновений с захватчиками и внутренних смут. И все же это период интенсивной национальной жизни, исполненной кипучей энергии и распространяющейся во всех направлениях. Культура рождает богатую цивилизацию, пышно расцветающую в области философии, литературы, драмы, искусства, науки и математики. Экономика Индии развивается, горизонты перед Индией раздвигаются, и в поле ее зрения попадают новые страны. Растут связи с Ираном, Китаем, эллинистическим миром, Средней Азией, а главное — наблюдается могучий порыв к восточным морям, который приводит к организации индийских колоний и распространению индийской культуры далеко за пределы Индии. В средний период этого тысячелетия, с начала 4 по 6 век, процветает империя Гуптов, которая становится покровительницей и символом этой широкой интеллектуальной и художественной деятельности. Это время называют Золотым или Классическим веком Индии, и произведения этого периода, которые являются классическими в санскритской литературе, отражают безмятежность, спокойную веру народа в себя и пламенную гордость тем, что им выпало счастье жить в эгу эпоху расцвета цивилизации, и вместе со всем этим — стремление использовать до предела свои большие интеллектуальные п художественные возможности.

Однако еще до того, как окончился этот Золотой век, становятся очевидными признаки слабости и упадка. С северо-запада, волна за волной, приходят белые гунны; их отбрасывают назад, но они приходят вновь и вновь и постепенно прокладывают себе путь в Северную Индию. В течение полувека они даже являлись господствующей силой на всем севере. Но затем последний из великих Гуптов, вступив в союз с правителем Центральной Индии Яшоварманом, с огромным усилием вытесняет гуннов. Этот затяжной конфликт ослабил Индию в политическом и военном отношении, и, вероятно, расселение большого числа этих гуннов по всей Северной Индии постепенно вызвало внутренние изменения в народе. Они ассимилировались, как ассимилировались до того все иноземные элементы, но они оставили свой след и ослабили старые идеалы индо-арийских народов. Старые сочинения о гуннах рассказывают о их крайней жестокости и варварских повадках, столь чуждых индийским понятиям о правилах ведения войны и управлении.

В 7 веке, при Харше, произошло некоторое оживление и возрождение, как политическое, так и культурное. Удджайини (современный Удджайн), бывший блестящей столицей Гуптов, снова стал средоточием искусства и культуры и центром могущественного царства. Но в последующие столетия он тоже ослабевает и угасает. В 9 веке правитель Гуджарата Михира Бходжа создает в Северной и Центральной Индии объединенное государство со столицей в Канаудже. Происходит новое литературное возрождение, центральной фигурой которого является Раджа-шекхара. В начале 11 века выделяется могучая и интересная фигура другого Бходжи, и Удджайини вновь становится великой столицей. Этот Бходжа был замечательным человеком, отличившимся во многих областях. Он был знатоком грамматики, лексикографом, интересовался медициной и астрономией. Он был строителем и покровителем искусства и литературы и был известен также как поэт и писатель, автор многих произведений. Имя его вошло в народные сказания и легенды как символ величия, учености и великодушия.

И все же, несмотря на все эти просветы, Индию, видимо, охватывала внутренняя слабость, которая коснулась не только ее политического положения, но и ее творческой деятельности. Трудно точно установить длительность этого процесса, ибо он проходил медленно и постепенно и затронул Северную Индию раньше, чем Южную. Юг даже начал играть более важную роль, как в политическом, так и в культурном отношении. Возможно, это объяснялось тем, что юг избежал непрерывного напряжения борьбы с повторяющимися вторжениями. Быть может, многие писатели, художники и зодчие переселились на юг, чтобы уйти от неспокойной обстановки на севере. Могущественные государства юга с их блестящими дворами привлекали этих людей и создавали им условия для творчества, которых они не находили в других местах.

Хотя север и не занимал господствующего положения в Индии, как это часто бывало в прошлом, и был расколот на мелкие государства, тем не менее жизнь там все еще была богатой, и имелось много центров культурной и философской деятельности. Центром религиозного и философского мышления был, как всегда, Бенарес, и каждый, кто выдвигал новую теорию или давал новое толкование старой теории, должен был явиться туда, чтобы доказать свою правоту. Кашмир был в течение долгого времени крупным санскритским центром буддийской и брахма-нической науки. Большие университеты продолжали процветать. Самый знаменитый из них, Наланда, славился своей научной деятельностью по всей Индии. Пребывание в Иаланде было свидетельством высокой образованности. В этот университет было нелегко попасть, ибо допускались лишь те, кто уже достиг известного уровня знаний. В этом университете происходило обучение лиц, окончивших другие университеты; при этом привлекались учащиеся из Китая, Японии и Тибета и даже из Кореи, Монголии и Бухары. Помимо религиозных и философских предметов (как буддийских, так и брахманических), преподавались также естественные, гуманитарные и прикладные науки. Там была школа искусства и отделение архитектуры, медицинская школа, сельскохозяйственное отделение, отделение молочных и животноводческих хозяйств. По имеющимся сведениям, интеллектуальная жизнь университета характеризовалась оживленными спорами и дискуссиями. Распространение индийской культуры за границей было в основном результатом трудов ученых из Наланды.

Кроме Наланды, существовали университет Викрамашила близ современного Бхагалпура в Бихаре и Валлабхи в Катхиа-варе. В период Гуптов прославился университет Удджайини. На юге находился университет Амравати.

И все же, по мере того как тысячелетие подходило к концу, все это представляется уже закатом цивилизации. Блеск утра давно исчез, полдень миновал. Юг сохранял жизнеспособность и силу, и это длилось еще несколько столетий. Индийские колонии за границей жили активной и полнокровной жизнью до середины следующего тысячелетия. Но сердце, казалось, останавливалось, его биение замирало, и постепенно это оцепенение и одряхление распространялись на конечности. После Шанкары, жившего в 8 веке, уже не было ни одной крупной фигуры в философии, хотя следует целый ряд комментаторов и диалектиков. И сам Шанкара пришел с юга. Пытливость и дух дерзания уступают место формальной логике и бесплодной диалектике. И брахманизм, и буддизм приходят в упадок, и возникают деградированные формы культа, особенно некоторые разновидности тантрического культа и извращения системы йоги.

В литературе последней крупной фигурой является Бхаваб-хути (8 век). Продолжало выходить много книг, но стиль их становится все более и более вычурным и сложным. Они утеряли свежесть мысли и формы. В математике последнее крупное имя — Бхаскара II (12 век). В искусстве Э. Б. Хейвелл уводит нас несколько дальше, за рамки этого периода. Он заявляет, что форма выражения не была художественно совершенной до 7—8 веков, когда была создана большая часть крупных произведений скульптуры и живописи. По его словам, время с 7 или 8 века по 14 век было великим периодом индийского искусства, соответствовавшим высшей ступени развития готического искусства в Европе. Он добавляет, что творческий импульс староиндийского искусства начал заметно убывать в 16 веке. Насколько правильно это мнение, я не берусь судить, но думаю, что и в области искусства Южная Индия дольше продолжала старые традиции, чем Северная Индия.

Последняя из наиболее крупных волн эмиграции из Южной Индии с целью создания колониальных поселений имела место в 9 веке, но Чолы на юге оставались крупной морской державой до 11 столетия, когда они победили и завоевали Шри-Виджаю.

Таким образом, мы видим, что Индия иссякала и теряла свой творческий гений и жизнеспособность. Процесс этот был медленным и продолжался несколько столетий, начавшись на севере и под конец достигнув юга. Каковы были причины этого политического упадка и застоя в области культуры? Объяснялось ли это лишь старостью, которая, видимо, настигает цивилизации так же, как и людей, или же цивилизация должна проходить через стадии подъема и падения, подобно морским приливам и отливам? Может быть, виной тому были внешние причины и вторжения? Радхакришнан заявляет, что индийская философия утратила свою силу с потерей политической свободы. Сильвен Леви пишет: «La culture sanscrite a fini avec la liberte de I’lnde; des langues nouvelles, des litteratures nouvelles ont envahi le territoire aryen et Ten ont chasse; elle s’est refugiee dans les colleges et у a pris un air pedantesque»⁵⁹.