В ямах* Наши фестивальные программы в пригородах Сиднея проходили с оглушительным успехом. Я приехал с 28-ю преданными из разных стран, и многие из них жили в комнатах храма Сиднея. Преданные из других городов Австралии, приехавшие на марафон Прабхупады, тоже жили там. Они каждый день выходили распространять книги или прасад, а также на харинамы. Все комнаты были заняты, а утренние программы были особенно чудесными. Преданные пели, танцевали, слушали лекцию, готовясь провести на улице целый день. Однажды утром во время джапы я оглядел всех присутствующих и вдруг понял, что я в два, а то и в три, раза старше любого из них. Когда начался киртан, и все стали танцевать, один из юношей схватил меня за руку. - Давайте, Махараджа! - крикнул он. - Не получится! - крикнул я в ответ, перекрывая шум киртана, и показал на колени. Я беззвучно произнес слово «не работают». Он отпустил меня и вернулся назад в киртан, чтобы кружиться и прыгать. - Прошли те дни, - подумал я, - но по милости Господа я все еще могу выходить на харинамы. Когда наш микроавтобус уже был готов отправиться на харинаму, я повернулся к одному из местных преданных и спросил: - Как идет распространение книг в центре Сиднея? - На этой неделе на улице толпы людей, - ответил он, - и очень суетно. Все торопятся купить подарки к Рождеству. На Питт Стрит, где расположены основные магазины, просто давка. Мне кажется, жара делает людей раздражительными. Их очень тяжело останавливать. - Питт Стрит, - пробормотал я. - «В ямах». Я улыбнулся своей шутке. - Что Вы сказали, Махараджа? - переспросил меня преданный. - Да так, ничего, - ответил я. - Просто американская поговорка. Незадолго до полудня наш микроавтобус подъехал к гипермаркету на Питт Стрит. На улице было много людей, и потому мало пространства для нашей процессии. Как только мы вышли из автобуса и ступили на асфальт, нас обдало потоками раскаленного городского воздуха. Водители стали давить на клаксоны. - Пошли, ребята! - крикнул я. - Мы мешаем движению! Мы пошли с харинамой по боковой улочке, ведущей к торговому центру, и вдруг пятеро хулиганов вплотную подошли к нашим девушкам и стали отпускать шуточки и грубо насмехаться. Я посмотрел на Гаура Хари даса, игравшего на мриданге рядом со мной. - Лучше всего просто не обращать на них внимания, - сказал он. - Они отстанут. Парни шли за нами весь квартал, но как только я направился к ним, чтобы что-нибудь сказать, они тут же исчезли в баре. Когда мы повернули на Питт Стрит, я увидел надпись в магазине мужской одежды: «Санта - решай, что хорошо». Это была игра слов, основанная на песне о Санта Клаусе: «Он знает, когда ты хорошо себя вел, когда плохо, поэтому веди себя хорошо ради Бога». - Вот это да, - подумал я, - с каждым годом отношение к празднику Рождества становится все более мирским. Этим самым утром я прочитал прогноз лидирующей ассоциации розничных торговцев: во время праздников больше людей будет сидеть дома и делать покупки по Интернету, чем ходить в церковь. Но такое отношение к подобным праздникам царит не только на Западе. Я вспомнил фестиваль Дивали в Нью Дели в этом году, когда преданные празднуют возвращение Господа Рамачандры в Айодхйу. Большинство людей предпочли затариваться подарками в магазинах и взрывать петарды, вместо того, чтобы идти в храм. Наша группа влилась в плотную толпу, и Шри Прахлад дас резко ускорил киртан. Поначалу люди были настолько поглощены созерцанием витрин, что даже не замечали нас, но через несколько минут они начали улыбаться, а некоторые даже приветливо махать. Через тридцать минут преданные выдохлись. Просто было слишком жарко. Поэтому мы спрятались в тени дерева, растущего в центре торгового центра, и продолжили петь там. Небольшая группа людей отвлеклась от своих покупок, чтобы посмотреть как мы поем, многие из них взяли приглашения на нашу программу, которая должна была состояться на следующий день. Затем я заметил полицейского, который направлялся к нам сквозь толпу. - О нет, - подумал я. - Наверное, ему пожаловался кто-то из владельцев магазинов, и он хочет остановить нас. Но как только он приблизился к нам, люди стали на него шикать и кричать: - Оставьте их в покое! - Пусть поют! - Это ведь Рождество! - Не трогайте их! Толпа снова начала улюлюкать, и полицейский предпочел смешаться с потоком покупателей. Вскоре наша группа киртана покинула тень, и мы пошли по торговому центру. - Здесь очень суетно, - подумал я, повторив слова преданного санкиртаны. Затем я увидел, как преданные распространяют на улице книги. На другой стороне улицы несколько преданных продавали прасад со столика, а немного дальше другие собирали пожертвования для храмовой программы раздачи прасада. Казалось, мы - везде. Я улыбнулся. - Это милость Господа Чайтаньи, - сказал я. Неожиданно налетела буря. Мы забежали под навес банка и старались петь так, чтобы звуки киртана перекрывали шум ливня. Дождь усилился, и многие люди спрятались под тем же навесом, что и мы. Через несколько мгновений они уже хлопали в ладоши в такт киртану. Вдруг из банка выскочил одетый в униформу охранник. - Это частная собственность! - закричал он. - Вы не имеете права находиться здесь! Убирайтесь! Сейчас же! Киртан остановился. Затем из банка вышла хорошо одетая женщина с бейджем «управляющий». - Пусть остаются, - сказала она охраннику. - Банку ничего не угрожает. Пока они не нарушают порядок, пусть поют. Они несут дух Рождества. Все зааплодировали, и киртан продолжился. Передвижная группа телевизионщиков, снимавшая предрождественские события в городе, подошла к нам и засняла киртан. Когда дождь закончился, толпы людей хлынули на улицы, и мы продолжили свое путешествие по торговому центру. Мужчина в лакированных туфлях залез в карман, достал двухдолларовую монету и протянул ее Гаура Хари. - Ребята мы здесь нуждаемся в вас, - сказал он. - Надеюсь, это поможет. Мы проводили харинаму примерно три часа, и в микроавтобусе по пути назад в храм преданные спали. - Жара утомила их, - подумал я. - Надеюсь, что благодаря их тяжелой работе, на фестиваль придёт достаточно много народа. На следующий день мы проводили фестиваль в пригороде. Когда мы открыли двери, хлынула огромная толпа и быстро заполнила зал на 500 мест. Я подмигнул Шри Прахладу. - Похоже, киртан на Питт Стрит принес свои плоды, - сказал я. Программа шла гладко, зрители аплодировали после каждого номера. В конце, когда люди окружили преданных, чтобы поговорить с ними и купить книги, я заметил пожилого мужчину, смотревшего на меня. Я подошел к нему и представился. - Замечательная программа, - сказал он. - Спасибо, - поблагодарил я. - А что Вам понравилось больше всего? - Пение, - ответил он. - И я бы сказал, что это странно. Он улыбнулся. - Почему же? - удивился я. - В начале семидесятых я владел магазином высококлассной мебели в торговом центре на Питт Стрит, - стал рассказывать мужчина. - И ваши ребята частенько приходили и пели прямо перед моим магазином. Я очень злился. Иногда я вызывал полицию, и она прогоняла вас. Я даже написал официальную жалобу в муниципалитет. В конце концов, ваше пение прекратилось, но я постоянно видел ваших парней и девушек, продающих книги по всему городу. - Но я никак не мог забыть, как вы поете. Как минимум полдюжины раз в год мне снился один и тот же сон, в котором вы пели перед витринами моего магазина. Иногда я просыпался от того, что сам пою. - В конце концов, я вышел на пенсию, но этот сон продолжает мне сниться. Через много лет я набрался смелости, подошел к одному из ваших ребят, продающих книги, и спросил, что это за песня. Я купил Бхагавад-гиту. Она меня очаровала. Я прочитал ее за несколько дней. - А вчера я покупал подарки на Рождество и неожиданно увидел, как вы поете. Я остолбенел. И знаете, что произошло? - Что же? - переспросил я. - У меня на глаза навернулись слезы, - продолжил он, подождав мгновение. - А когда вы проходили мимо, я взял приглашение на фестиваль у молодой девушки. - И пришли, - продолжил я. - Да, - подтвердил он. - Я хотел еще раз услышать это пение. На меня это производит такое впечатление! Этот сон мне, наверное, уже сотню раз приснился. Он взял меня за руку. - И я надеюсь, что он будет сниться мне снова и снова, - сказал он и крепко сжал мою ладонь. - Я так благодарен вам за то, что увидел всех вас вчера. Это было как в старые времена. Он направился к выходу, но через несколько шагов обернулся. - О, - продолжил он, - и еще кое-что. - Что? - спросил я. Он улыбнулся: - Прошу вас, - сказал он, - не прекращайте петь в городе. На обратном пути в храм я научил преданных красивой песне, которую недавно узнал. Она передает настроение нашего киртана на Питт Стрит и счастья, которое мы испытали, когда делились нектаром святых имен: аджу гора нагара киртане саджия чалайе прия парикара сане Окруженный Своими дорогими преданными, Господь Гаура проводит санкиртану в городе. ангера су-беса бхала собхе наче нана бхангите бхубана-мана мохе Слава о Нем, Чье тело облачено в прекрасные одежды, разносится повсюду. Никто в этом мире не может противостоять очарованию Его очаровательного танца. према барисайе анибара бахайе ананда нади надия маджхара Он постоянно проливает блаженство экстатической любви. По Его воле в Надии разлилась река духовного блаженства. деба-гана миса-и манусе браисе кусума ката манера харисе Полубоги скрываются среди людей. Их сердца преисполнены радостью. Сколько же цветочных дождей проливают они? нагария лока саба дхая манера манасе горачандра гуна гая Люди бегут, чтобы поприветствовать Его. От всего сердца они славят Господа Гауру. мудхегана суни симха-нада ха-ия бираса мана ганайе прамада Некоторым людям, сердца которых преисполнены страха, кажется, что бушующий киртан - это рычание стаи львов. лакхе лакхе дипа джвале бхала упама ки абани гагана каре ало Горят миллионы и миллионы сверкающих ламп. С чем может сравниться сияние, заполнившее небо и землю? нарахари кахите ки джане матила джагата ке-у дхаираджа на мане Что должен сказать Нарахари? Он не знает. Весь мир обезумел от блаженства. Ни у кого не осталось покоя в сердце. [Камода-рага, Песнь 24, Нарахари дас. Перевод Кушакрата Даса]