Первый человек (адвокат), которому я дал книгу, искусно избежал необходимости сделать покупку, но другой (профессор химии), охотно принял мое предложение. Через несколько минут он заплатил за «Бхагавад-гиту» и «Шрила Прабхупада лиламриту» на русском языке, потом горячо пожал мне руку, а его жена сфотографировала нас вместе. Мы обменялись адресами, а потом он подвел ко мне своего друга. Когда они ушли, мои ученики (с круглыми от удивления глазами) спросили: «Гурудев, у вас всегда так получалось?» Улыбаясь я ответил: «Ну да, знаете, когда я был молодым…»
С Уттамашлокой мы сдали сумки в багаж и вместе в другими пассажирами по лестнице поднялись в большой зал, чтобы дожидаться посадки. Свободных мест в зале не оказалось, а я чувствовал усталость и поэтому сел на пол. Увидев это, Уттамашлока зашел в ближайший офис и попросил для меня стул у находившейся там женщины. Она сначала отказалась дать стул, но когда Уттамашлока сказал, что стул нужен его духовному учителю, она вышла, посмотрела на меня и выполнила его просьбу. Учитывая время и обстоятельства, я был очень рад такой незначительной учтивости с ее стороны и отправил Уттамашлоку к ней обратно с пакетом прасада, который дали мне на обед; она была за это очень признательна.
Перелет во Владивосток оказался ничем иным, как пыткой. Тусклый свет в тесном, старом, грязном и мрачном самолете Аэрофлота и перелет через семь часовых поясов измучили меня. Я подумал, что смерть, должно быть, что-то вроде этого - полное отсутствие чувства ориентации, и смена уверенности на растерянность. Я молился о том, чтобы в момент смерти у меня была сила сосредоточить ум на святых именах и оставаться дхирас татра на мухйати - «рассудительным и неподверженным иллюзии из-за такой перемены», как об этом говорится в «Бхагавад-гите».
19 октября
Мы прибыли во Владивосток после полудня по местному времени. Этот далекий город в восточном полушарии очень похож на города европейской части России. До первого визита во Владивосток я представлял его себе городом в субтропиках, потому что оттуда до Японии всего шестьсот километров. Однако, Владивосток - это еще один серый российский город посреди скалистого непривлекательного пейзажа.
В аэропорту нас встречал Враджендра Кумар дас, ученик Его Святейшества Прабхавишну Свами, региональный секретарь ИСККОН на Дальнем Востоке. По пути на нашу квартиру Враджендра Кумар завез нас в те здания, которые владивостокские преданные ремонтируют под новый храм, раньше в них размещался пионерский лагерь. Когда работы будут закончены, и храм откроется, в нем будет громадная храмовая комната, большая кухня, просторный лекционный зал на четыреста мест, и жилые помещения для шестидесяти преданных.
Враджендра Кумар предложил по приезду вкусить прасадам и передохнуть. Я спросил, была ли запланирована на вторую половину дня проповедническая программа. Уттамашлока, на заднем сидении, в полусонном состоянии после долгой дороги, посмотрел на меня и сказал: «Гурудев, вам нужно вкусить прасадам». Я ответил: «Уттама, сегодня на прасад у нас будет проповедь,» и попросил водителя ехать в кафе «Харе Кришна», которое находится в центре города. Около ста гостей и преданных, увидев нас, были удивлены, когда мы вошли в кафе и начали программу.
Вечером я еще провел программу в храме. Дети исполнили для меня прекрасный индийский танец, и я пригласил их завтра пообедать вместе со мной. По выражению их лиц можно было подумать, как будто неожиданно исполнились все их желания. Я подумал: «Должно быть, точно также все происходит в духовном мире - в общении с Кришной исполняются все желания, хотя деятельность кажется такой простой. Но благодаря трансцендентной любви все испытывают полное удовлетворение».
20 октября
Сегодняшний день, воскресенье, я отвел для встреч с учениками. Некоторых из них я не видел уже два года. Трибанга Сундара дас был одним их тех, кто пришел, он недавно вернулся во Владивосток из Грозного, столицы Чеченской Республики. Чечня, официально являвшаяся частью Российской Федерации, недавно попыталась стать независимым государством, и в результате этого в Грозном много месяцев продолжалась война между правительственными войсками и чеченскими боевиками.
Трибанга Сундара был членом небольшой группы преданных ИСККОН, которые раздавали в Грозном прасадам до войны, и уехали оттуда совсем недавно, когда чеченские боевики завладели столицей. Мне нужно было встретиться со многими преданными, поэтому мы не могли разговаривать долго, но Трибанга Сундара оставил мне свой дневник. Когда закончилась встреча с учениками, было уже поздно, я приготовился ко сну. Перед тем как лечь, я взял в руки дневник, и заглянув в него на несколько минут, уже не смог его отложить. Чтобы поделиться с читателями примером веры и смелости преданных миссии «Пища для жизни» в Чечне, я включаю в свой дневник записи о нескольких днях из дневника Трибанга Сундары. Выдержки из дневника Трибанга Сундары Грозный, Чечня, 6 августа 4:30 Сегодня я снова проснулся поздно. Вчера вечером я долго не мог заснуть, думая о будущих перспективах нашей миссии в Чечне. После вчерашних подсчетов мы пришли к выводу, что для распространения миллиона порций пищи нам нужно приготовить еще пятьдесят четыре тонны прасада. Ежедневно, из заброшенной школы, в которой мы живем здесь в Грозном, распространяется примерно одна тонна пищи. Если мы увеличим распространение вдвое, то скоро нам это удастся. У нас будет уникальная возможность прославить нашим достижением Шрилу Прабхупаду в год его столетия.
Мне кажется, сегодня я буду очень занят, нужно позвонить в Новосибирск и поздравить мою маму с днем рождения. Обычно на каждый день рождения я посылаю ей телеграммы, но если в это раз придет телеграмма из Грозного, это будет для нее не очень хорошим подарком. Поэтому я попросил одного корреспондента помочь мне позвонить по телефону спутниковой связи, чтобы все выглядело так, как будто я звоню из Москвы. 5:30 Я принял омовение, постирал одежду и нанес тилаку. 5:50 Только что встало солнце, и в городе закончился комендантский час. Теперь мне нужно пригнать наш микроавтобус «Рафик» с фермы, которая находится за городом, где мы каждую ночь оставляем его для сохранности. Наверное, я возьму с собой бхакту Андрея. Он приехал из Москвы всего два дня назад, чтобы помочь в деятельности нашей программы. 9:00 Возвращаясь с Андреем с фермы, мы подъехали к школе. Через окно я увидел в соседнем доме человека в белой мусульманской шапке и с молитвенными четками на шее. На одном плече у него висел гранатомет, а на другом - автомат, он был в куртке, с карманами, набитыми гранатами и магазинами от автомата. Увидев нас, он закричал: «Эй, идите сюда!» Я медленно пошел к нему, рассуждая: «Он выглядит как чеченский боевик, возможно он не один». «Идите сюда», - еще раз закричал он. Я выкрикнул: «Мы из Движения Харе Кришна. Мы кормим в городе людей. Мы занимаемся гуманитарной деятельностью». «Я сказал, идите сюда!» - закричал он еще более требовательно.
Я окаменел и не мог сделать ни шагу. В этот момент, из-за угла, повторяя джапу, вышли двое других преданных, Ядушрештха и бхакта Сергей. Мне стало немного легче - хотя бы мы не одни. Я подумал, что Сергею, возможно, удастся убедить боевика оставить нас в покое. Тогда человек занервничал и позвал своего друга, который был неподалеку. Сергей и Ядушрештха начали разговаривать между собой и внезапно побежали в разные стороны. Я подумал: «Что здесь происходит?» Боевик неожиданно схватил гранату и выдернул чеку.
Мой ум пронизывала мысль о том, что при взрыве гранаты осколки разлетаются вокруг на сто метров. Мне нужно было сообщить другим преданным о происходящем, потому что они тоже могли ходить и повторять джапу. Сказав Андрею - «Побежали» - я помчался в направлении школы. На мгновение остановившись у входа я закричал: «Чеченец сейчас бросит гранату!» Потом я вбежал внутрь здания и упал на пол, но заметил, что Андрея со мной не было, должно быть, он побежал в другую сторону.
Я ждал взрыва гранаты, но ничего не произошло. Через мгновение во дворе школы появилась группа из двадцати или тридцати чеченских солдат. Прицелившись из автоматов в окна, они приказали нам выходить. Сначала я не понял, был ли обращен их приказ только к одному человеку, или к двум, или ко всем преданным. Подползя к двери храмовой комнаты, я увидел Каликрита, он только что закончил одевать Божества. Я сказал ему: «Прабху, кажется, у нас гости». «Да, на самом деле? - отозвался он, - Кто такие?» Дрожащим голосом я ответил: «Чеченские боевики, и они вооружены».
