Но я не разделял их оптимизма. Находясь с человеком при смерти, я был печален и задумчив. В уме я обращался к людям: "Глупцы, чему вы радуетесь. Раньше или позже - все мы умрём".

Я представил себе сцену наподобие Титаника: пассажиры устраивают вечеринки на палубах, в то время как злополучное судно несётся к своей гибели в открытом море. атмаван манйате джагат

"Человек оценивает других в соответствии со своими взглядами". [Источник неизвестен]

Приземлившись, мы оба, и Махараджа, и я, почувствовали облегчение: его первое желание было выполнено - мы были неподалёку от Маяпура. Когда иммиграционная служба и таможенный контроль были пройдены, я помог Махараджу выйти за терминал. Мне приходилось поддерживать его, так как его состояние быстро ухудшалось. В какой-то момент, когда он задохнулся от боли, я сжал его покрепче: "Почти добрались, Свами". - Сказал я.

Он снова улыбнулся, несмотря на агонию, которую испытывал.

Майапура дас, ученик Махараджа, ждал нас снаружи и помог Махараджу подняться в джип, ожидавший нас. Мы загрузили Махараджа и уложили на матрасы, которые приготовили для его четырёхчасового путешествия до Маяпура.

По дороге Махараджа с чувством рассказывал о своих учениках. В особенности он вспоминал о служении Маяпуры даса, своего первого ученика. Слушать его воспоминания было нектарно и в то же время больно - ведь в этой жизни всего этого будет уже так немного!

Мы так увлеклись дискуссией, что поначалу не заметили большой киртан, устроенный на дороге, ведущей к нашим владениям в Маяпуре. Я первым услышал его, и, выглянув в окно, остолбенел. Джи-Би-Си в полном составе вышли поприветствовать Махараджа. Также там было много саннйаси и других старших преданных. Там были сотни других преданных. Все пели и танцевали в исполненном блаженства киртане, который вёл Данавир Госвами.

"Махараджа", - сказал я, - "Преданные пришли встречать тебя. Смотри!"

Мы немного подняли Махараджа, чтобы он мог выглянуть в переднее окно. Когда он увидел группу киртана, по его щекам потекли слёзы, и он не смог вымолвить ни слова. Затем постепенно голос вернулся к нему. "Как я люблю своих духовных братьев!" - Сказал он.

В этот момент я понял, какое важное место занимают духовные братья в нашей жизни. Точно так же, как невозможно любить Кришну без милости духовного учителя, никто не сможет любить и гуру без помощи братьев в Боге. Все три -накрепко связаны. Шрила Нароттама дас Тхакур поёт: "Хари, Гуру, Вайшнава, Бхагавата Гита".

Из-за того, что нашу машину окружило столько преданных, мы двигались очень медленно. Пока мы продвигались дюйм за дюймом, многие старшие преданные подходили со стороны окна Махараджа, чтобы поприветствовать его и выразить своё уважение. Было очень трогательно наблюдать любовный взаимообмен между Махараджем и этими людьми. Многим из них он служил на протяжении долгих лет, и было очевидно, что чувство товарищества, возникшее между ними в служении Гуру и Гауранге, становится всё глубже.

Наконец, мы проехали сквозь большие ворота и приблизились к храму Шри Шри Радхи Мадхавы. К этому времени новость о приезде Махараджа уже разлетелась и собралась ещё большая толпа - более тысячи преданных. "Встреча героя", - подумал я, - "и хорошо заслуженная".

Я помог Махараджу выбраться из машины, и мы направились к храму получить даршан Божеств. Но в одном месте он оттолкнул меня в сторону, как если бы возмущённый, что ему всё ещё помогают. Я воспринял это не как обиду, а скорее сравнил его со старым солдатом, который теряет рассудок от одной мысли, что ему нужна помощь. Махараджа был активным проповедником большую часть своей жизни. Однажды он сказал мне, что предпочёл бы уйти, сражаясь, нежели умирать от продолжительной болезни, лёжа в постели. Достойное пожелание для любого проповедника, но через несколько шагов Махараджа начал спотыкаться, и мне пришлось подхватить его, чтобы поддерживать и дальше.

Мы вошли в храм. Махараджа встал перед Шри Шри Радхой Мадхавой и восемью гопи, его глаза сосредоточились на их Божественных формах. Затем он удивил всех, подняв вверх руки и немного потанцевав. Всегда исполненный решительности учиться искусству умирать, я внимательно наблюдал за ним и думал об одном отрывке из Источника Вечного Наслаждения.

"Дул ветер, и языки пламени распространялись очень быстро. Казалось, что всё движущееся и неподвижное будет поглощено огнём. Все коровы и мальчики очень испугались, они смотрели на Кришну и Балараму, как умирающий смотрит на изображение Верховной Личности Бога".[Источник Вечного наслаждения, "Кришна проглатывает лесной пожар"]

Потом мы помогли Махараджу добраться до своей комнаты. Множество преданных сопровождало нас, и вскоре комната переполнилась преданными, желавшими его увидеть. Несмотря на своё состояние, он оставался совершенным хозяином, принимая их благословения, слова признательности и вдохновения.

Но вскоре стало очевидно, что долгое путешествие из Ванкоуэвера и даршан взяли своё. Его живот казался опасно переполненным жидкостью. Позвали врача, и те, кому было позволено остаться в комнате, были очень серьёзны, когда Махараджа лёг с закрытыми глазами, а доктор осматривал его живот с помощью стетоскопа.

Неожиданно Махараджа открыл глаза. "Это мальчик, Док" - сказал он. Комната взорвалась смехом. Он всё ещё оставался Весёлым Свами.

Этим вечером мы проводили киртан в его комнате. Махараджа хотел меня видеть, и я подошёл к его кровати. Он лежал, и мне пришлось склониться к его лицу. Он тихо сказал: "Ты выполнил свой долг, Махараджа, ты в целости доставил меня сюда. Я благодарен. Теперь обо мне позаботятся мои ученики. Ты не бывал на Маяпурском фестивале годами. И должен принимать участие во всех церемониях. Преданные будут счастливы".

Я запротестовал: "Но Махараджа·"

"Это не обсуждается", - прервал он. - "Приходи по вечерам в мою комнату и пой бхаджаны. Этого будет достаточно".

В течение следующей недели, пока шли приготовления к предстоящему установлению Божеств Панча Таттвы, я каждый день приходил в комнату Махараджи. Хотя и велись разговоры о необычных врачах и чудодейственных средствах, мне было понятно, что время Махараджа подходит.

Однажды вечером я сказал ему это. Я хотел, чтобы он сконцентрировался на слушании и воспевании славы Кришны - последней обязанности каждого преданного в подготовке к смерти. "Ты прав", - сказал он. - "Давай больше киртана. Я хочу только дожить до установления Панча Таттвы и принять участие в фестивале Гаура Пурнимы. Единственно, о чём я тревожусь, так это об отъезде моих духовных братьев из Маяпура после Гаура Пурнимы".

Мы увеличили бхаджаны и киртаны в комнате Махараджа, пока не началось установление Божеств Панча Таттвы. Это было величайшее событие, не сравнимое ни с чем, что мне доводилось видеть раньше. На нём присутствовало более пяти тысяч преданных, и Махараджа тоже смог принять участие в церемонии абхишеки, омыв Божества благоприят-ными субстанциями. Наблюдая за этим с расстояния, я поблагодарил Божества за то, что Они выполнили желание Махараджа быть здесь сегодня.

На следующий день я пришёл, чтобы в последний раз попрощаться с Махараджем. Пора было возвращаться к моему служению на Западе. Мне понадобилось достаточно времени, чтобы набраться храбрости и прийти к нему. Я вошёл и грустным голосом спросил Маяпуру даса, могу ли увидеть Махараджа. Он был в душе, но услышал нашу беседу.

"Заходи, Инди!", - позвал он.

"Но, Махараджа, ты в душе", - ответил я.

"Всё нормально", - крикнул он. - "Я как раз заканчиваю".

Я открыл дверь и обнаружил Махараджа, одетого в гамчу, прислонившегося к стене душа. Ему было тяжело стоять, но он улыбался.

"Я пришёл попрощаться, Махараджа", - сказал я, пытаясь удержать слёзы.