Тараканов начал тихо подниматься по ступеням. Путь назад был теперь полностью отрезан. Не станешь же рассказывать басни абверовцам, если тебя тут обнаружат?

Винтовая лестница привела к маленькой площадке с обитой сталью дверью. Толкни ее — и открыт путь в святая святых начальника абверкоманды Генриха Ругге.

Переведя дух и вытерев испарину на лбу, Владимир Иванович протянул руку и нажал ладонью на сталь обшивки. Дверь не поддалась. Она была заперта изнутри.

…Ксения не торопилась — до встречи оставалось достаточно много времени, но девушка привыкла приходить заранее, чтобы осмотреться на месте, освоиться с обстановкой, «вписаться» в нее, стать неприметной для постороннего глаза. Сторож и Владимир Иванович относились к этому неодобрительно — они полагали, что на место встречи, надо приходить не раньше и не позже назначенного — секунда в секунду и, если объекта контакта нет, немедленно уходить. Но разве можно предусмотреть все на свете, полагала девушка. Она надеялась на удачу и собственную наблюдательность — проедет на велосипеде мимо перекрестка, куда должен добраться Тараканов, свернет в переулок, а потом снова выедет туда же. Может быть, ненадолго остановится, будто бы проверить шину велосипеда. Что здесь подозрительного? Зато многое успеешь увидеть.

Солнышко ласково пригревало ей спину, встречный ветерок развевал пушистые волосы, ноги легко крутили педали. Мелькали мимо дома, прохожие, редкие трамваи и автомашины.

Вот и нужный перекресток. Ксения замедлила ход велосипеда, незаметно поглядывая но сторонам. Вроде бы все как обычно: старый поляк сидит в будке, продавая газеты, молодой парень клеит на стену дома новые распоряжения городских властей, скучает за ящиком мальчишка — чистильщик обуви. Наверное, еще не заработал сегодня ни гроша.

Девушка остановилась, слезла с велосипеда, держа его за руль, подошла поближе к расклейщику афиш. Хороший предлог задержаться на несколько минут.

…— Долго она собирается там торчать? — недовольно буркнул мужчина, наблюдавший за Ксенией из машины.

— Не спешите… — хмыкнул второй. — Жизнь так коротка.

— Она приехала на место, — утвердительно сказал третий, сидевший за рулем.

— Придется ее отвлечь… — первый взялся за ручку дверцы, намереваясь выйти.

— Внимание, она уезжает, — остановил его водитель.

— Аппетитная бабенка… — хихикнул второй, доставая пистолет и передергивая затвор. — Поехали, чего ждем?

…Этого следовало ожидать. Уезжая, Ругге не мог оставить свободного доступа в кабинет. Но Ругге не мог и держать эту дверь постоянно открытой для тайных посещений его Шмидтом. Значит, дверь должна каким-то образом открываться и с этой стороны? Спросить бы у гауптмана, но он вряд ли поделится своими знаниями. Придется поискать самому.

Владимир Иванович быстро и тщательно начал изучать поверхность стальной обшивки. Ага, один винтик светлее остальных, похоже, что его часто крутят. Попробовать?

Вскоре на его ладони лежал короткий винт, закрывавший отверстие замочной скважины. Достав тонкую стальную отмычку, Тараканов запустил ее в отверстие. Замок слабо щелкнул, дверь подалась. Так просто?

Аккуратно поставив на место винт, он захлопнул за собой обитую сталью дверь. В тамбуре было темно, но впереди, на расстоянии вытянутой руки, виднелась светлая щель — видимо, вторая дверь, скрытая книжными полками внутри кабинета подполковника, неплотно прикрыта. Сделав шаг вперед, он приник к щели глазом. Кабинет был пуст.

Владимир Иванович вошел в него со смешанным чувством нетерпения и настороженности. Первым делом проверил, заперта ли дверь, ведущая в приемную. Заперта, и из-за нее не доносится ни звука. Окна можно не завешивать: на улице день, светит солнце. Так, теперь сейф. В нем, как утверждает Марчевский, ложная картотека — он убедился в этом, собирая с пола таблицы в ту ночь, когда поймали Дымшу. Но где настоящая? Если абверовец доставал из сейфа настоящую картотеку для совместной работы с паном Викентием, то, значит, он прячет ее недалеко, но весьма надежно. Иначе тяжело все время ставить одни карточки утром, другие вечером, а немцы педанты, аккуратисты и рационалисты. Не доверяя сейфу настоящие тайны, Ругге должен доверить их другому хранилищу, с его точки зрения, более хитроумному и надежному. Но во время посещения подполковника на его квартире Марчевский не видел на связке второго сейфового ключа — там был только ключ от внутренней дверцы выставленного напоказ огромного стального ящика на львиных лапах.

Книжные полки! О них говорил сегодня Марчевский. Сторож не зря нашел возможность поговорить с одним из старых прихожан, отец которого строил имение Пилецкого, вернее, перестраивал в конце прошлого века. Пан Пилецкий был человеком не бедным и с большой выдумкой. Именно старый прихожанин за кружкой пива поведал сторожу о потайных лестницах, скрытых комнатах, приведениях и прочей дребедени, которую он еще мальчишкой слышал от отца. Привидения и призраки — это лирика, а вот потайная лестница действительно нашлась, спасибо за подсказку. Должны быть и скрытые комнаты или хитро устроенные сейфы. Скорое всего Ругге обнаружил такое место и использовал его, спрятав концы в воду — никаких документов по архитектуре, планировке замка в архивах городской управы не имелось: изъяли абверовцы. Об этом сообщил Тараканову сторож.

Но если нет ключа, должна быть весьма хитроумная механика, не дающая возможности постороннему проникнуть к секретам — иначе Ругге не доверил бы ей тайны картотеки.

Владимир Иванович начал одну за другой методично обследовать книжные полки. Стеллажи с книгами поднимались до самого потолка, украшенного затейливой лепниной. Нижние и верхние полки он решил пока не брать в расчет, а сосредоточить внимание на тех, что были на уровне человеческого роста — так удобнее открывать потайное хранилище, — трудно представить себе, что человек будет делать это стоя, на ходулях или сидя на кресле… Стоп! Сидя на стуле?! Вот она, первая хитрость! Бывший хозяин имения, затеявший его перестройку, — старый Пилецкий, как его называли в городе — был инвалидом-паралитиком и передвигался только сидя в кресле! Об этом многие уже забыли — сколько лет прошло, а последний хозяин имения, молодой Пилецкий, был мужчина хоть куда. Владимиру Ивановичу довелось как-то видеть его портрет — бравый польский помещик с седыми усами.

Искать надо ниже. Старый Пилецкий все делал для себя, а после него вряд ли стали переделывать.

На одной из полок Тараканов заметил край вылезшего шнура проводки, две медные жилки в изоляционной оплетке. Вторая хитрость? Сигнализация? Проводка была сделана на совесть, хорошо замаскирована, но старое дерево, видимо, не выдержало скрепки крепления провода, и его кусочек, свесившийся наружу, был виден. Достав нож, Владимир Иванович тщательно перерезал сначала одну медную жилку, отогнул в сторону отрезанную часть провода, потом перерезал вторую. Теперь сигнализация сработать не могла. Резать сразу весь провод было нельзя — лезвие ножа могло замкнуть цепь.

Следуя за проводом, как по нити Ариадны, можно отыскать тайное хранилище. Оно обнаружилось в третьей секции стеллажа — провод шел именно туда. Нащупав на боковой стенке полки медное колечко, Тараканов безуспешно пытался повернуть его, пока не догадался потянуть вниз. Полка бесшумно скользнула в сторону, открыв гладкую стальную дверцу. Замочной скважины на ней не было — только витая ручка.

…Ксения свернула в переулок. Теперь сделать круг — и можно снова вернуться на условное место. Скорее бы проехать — дома разбиты, прохожих почти нет, а сзади раздался шум приближающегося автомобиля. На машинах ездили преимущественно немцы. Такая встреча не может сулить ничего доброго.

Она оглянулась. Черный опель шел на средней скорости — пожалуй, можно успеть проскочить до конца переулка и выбраться на оживленную улицу.

Что-то тупое сильно ударило ей в спину, и Ксения упала с велосипеда. Звука выстрела она не услышала.