— Вы очень наблюдательны, господин подполковник, — вежливо склонил голову Выхин.

Ответ Ругге понравился: лесть никогда не бывает грубой. И на немецком новенький говорит неплохо. Вот только этот варварский акцепт. Впрочем, не декламировать Гете он сюда приехал, а выполнять задания.

Подполковник снова полистал бумаги. Новенький прибыл из Абверштелле-Краков — специальной школы абвера, готовившей агентов из русских эмигрантов и украинских националистов. Ругге хорошо знал начальника школы полковника Вальтера Визера, официально именовавшегося начальником абверкоманды 101-А, и еще в прошлом году просил прислать несколько толковых людей, прошедших полный курс подготовки. Вот один из них. Скоро, как только он наладит здесь дело, начнут поступать в его распоряжение люди из специальных школ абвера в Тегеле, под Берлином и Квинзее, под Бранденбургом. Но те будут уж другие — там готовят диверсантов. Придется перебрасывать их в нужные районы сопредельной страны. В нужные районы и в нужное время. Но пока время не наступило, будут работать эти, протаптывая тропку для идущих следом.

— У нас много забот, господин Выхин… — немного помолчав, сказал подполковник. Легонько ткнул в загривок Дара, и тот послушно улегся у его ног. — Любите собак? Если бы вы были немцем, я не спрашивал об этом.

— Да, господни подполковник. Ваша собака восхитительна.

— Верно, Дар уникален и потому достоин восхищения, — не без самодовольства заметил Ругге. — Что же, начнем работать вместе, господин Выхин. Вам покажут комнату — жить будете здесь, в замке, как все. Отдыхайте до завтра.

…По длинным коридорам жилого крыла замка Выхина вел плотный человек в толстом шерстяном свитере, коричневом двубортном пиджаке, немецких бриджах и польских сапогах со следами шпор.

— Алоиз Дымша, — представился он, подав крепкую руку с небольшим серебряным перстнем на безымянном пальце.

— Кормят хорошо… — говорил Дымша, ведя Выхина к его комнате. — Подъем в шесть утра, а если есть дело, то и раньше. Ежедневно занятия и упражнения. Тренирует Шмидт, гауптман. Познакомитесь… Вообще-то у немцев здесь своя компания, а у нас своя.

— У вас?

— Ну да, — досадливо дернул плечом Дымша, — у нас… У таких, как вы и я. Приличных людей мало, но кое-кто есть. Я вас познакомлю.

— Спасибо, — кивнул Выхин.

— Ну вот, устраивайтесь. А я пошел, дела. До вечера. — Дымша показал Выхину дверь, отдал ключ и, молодцевато щелкнув каблуками, ушел.

Выхин открыл дверь, стоя на пороге, оглядел узкую небольшую комнату. Простая деревянная кровать, распятие над ней, видно оставшееся от прежних владельцев замка, умывальник в углу, вешалка для одежды около двери, небольшой шкаф, тумбочка у кровати, свежепокрашенный темно-коричневый пол из гладких досок.

Он вошел, прикрыл дверь. Снял с руки свернутый плащ, повесил на вешалку. Прошел к кровати, сел и закурил. За окном шумели деревья парка, качая верхушками под свежим ветром, набегавшим со стороны границы. Что же, здесь ему предстоит жить и работать. Здесь он должен встретиться с бывшим польским полковником Марчевским.

…Вечером никуда пойти не удалось. Сразу после ужина — кормили внизу, в большом сводчатом зале, вместе с солдатами охраны — к Выхину подошел Дымша, взял, как старый знакомый, под руку и, обдав легким запахом спиртного, заговорщически прошептал:

— Поднимайтесь к себе… Ждите, есть дело.

— Какое? — пытаясь высвободиться, поинтересовался Выхин.

— Узнаете, — подмигнув, пообещал Алоиз. — Будьте у себя…

Недоуменно пожав плечами, Выхин пошел по лестнице наверх. Может быть, послать Дымшу к дьяволу и заняться делами? Пойти в город, изучить его как следует, не по планам, изданным еще в довоенной Польской республики, а в натуре, меряя шагами мостовые старых улочек, ныряя в подворотни и проходя с улицы на улицу темноватыми, узкими переулками; узнать, где это загадочное казино, в котором подают гостям голландский ликер в чашках; кто там встречает и провожает посетителей. Совсем необязательно сразу заходить туда, а если и зайдешь, то спрашивать чашку «Кюрасао». Можно просто посидеть где-нибудь в укромном уголке, наблюдая за происходящим вокруг, не привлекая к себе внимания. Не исключено, что такого казино вообще нот. Хотя на это Выхин практически не рассчитывал — опыт подсказывал — казино есть, в нем действительно ждут человека, готового назвать пароль. Вот только кто ждет и зачем? И стоит ли торопиться туда, не имея ответа на эти вопросы.

Какое дело к нему у Дымши? За столиком в столовой соседями Выхина оказались два неразговорчивых солдата из комендантского взвода, охранявшего замок. Четвертое место пустовало. В зале преобладали солдатские мундиры. И только несколько человек были в штатском. Разглядеть их как следует Выхин не успел — подавали солдаты-официанты, быстро и ловко расставляя тарелки перед обитателями замка. Ели тоже быстро, по-солдатски, почти не разговаривая.

С обитателями замка познакомиться не удалось, — начальник абверкоманды строго соблюдал заповеди адмирала Канариса, и любое общение людей, не связанных по службе, немедленно пресекалось. Хотя в этом осином гнезде, похоже, никто и не стремился к общению: деловито сновали по коридорам люди с папками бумаг, негромко стучали пишущие машинки, за плотно прикрытыми дверями кабинетов слышалась приглушенная украинская, польская, белорусская речь. Выхину было известно, что под крылышком Ругге собраны специалисты по Прибалтике, группы украинских и белорусских националистов и такие, как он: люди без родины, бывшие белые офицеры или потомки эмигрантов, связавшие судьбу с немецкой разведкой.

Поев, немецкие солдаты сгрудились у выхода, начали закуривать, перебрасываться шутками, послышались смешки. Официанты шустро убирали со столов. Один вынес в зал поднос с кружками, наполненными пивом. Выхин слышал, как кто-то из солдат громко предложил сыграть в кости.

«У немцев здесь своя компания», — вспомнились слова Дымши.

Сквозь столпившихся солдат пробрались к выходу несколько штатских — Выхин обратил внимание, что все они сидели за столиками порознь: два-три солдата и человек в штатском. Дымша остановил Выхина уже за дверями столовой. Какое же у него может быть дело? Они знакомы-то мельком.

Ну что, взять плащ и уйти? Или подождать Алоиза? Марчевского, видимо, кормят в другом месте. Может быть, он столуется вместе с Ругге, Шмидтом и другими офицерами? Никого из них в столовой не было.

Занятый своими мыслями, Выхин не заметил, как дошел до отведенной ему комнаты. Открыл дверь, бросил быстрый взгляд по сторонам: внешне все выглядело точно так же, как он оставил, уходя на ужин. Не проверяли еще его вещей? Хотя куда им торопиться — не на день же он сюда приехал, все впереди. Ну, идти или остаться? В дверь постучали.

— Входите! — откликнулся Выхин. — Не заперто.

Дверь открылась, и вошел довольный, улыбающийся Дымша. Следом за ним, как-то бочком, в комнату проскользнул еще один человек — в темном двубортном костюме, светло-голубой рубашке с галстуком в мелкий горошек. В руках у него был стул, под мышкой — газетный сверток. Бросив быстрый взгляд на его лицо, Выхин внутренне вздрогнул — квадратный подбородок, низкий лоб, внимательные светлые глаза — все это он уже видел сегодня утром, на площади, когда ждал своей очереди на проверку документов. Совпадение? Какое, к черту, совпадение: тот же костюм и даже ямочка на подбородке! Но что он делал на площади, почему оказался здесь?

— Сознайтесь, хотели отправиться в город, по девочкам? — хихикнул Дымша, подходя к тумбочке. — Зря — вновь прибывших не разрешают выпускать из замка: карантин!

— И надолго? — внешне безразлично поинтересовался Выхин.

— По-разному… Знакомьтесь, это Тараканов, ваш соотечественник. Мы вместе работаем.

Мужчина в темном костюме поставил стул, подал руку.

— Тараканов, Владимир Иванович.

— Вадим Евгеньевич… — отрекомендовался Выхин. — Давно из России?

— Давно, — буркнул Тараканов. — В двадцатом отступил из Крыма с войсками Врангеля.