Выступать на стороне прославленных солдат русской революции, выражать им чувство братской солидарности — долг всего международного пролетариата».

Это написано ею в июле 1905 года. В начале октября того же года она идет еще дальше. Понимая, что в революционных боях в России ведущая роль принадлежит боевому рабочему классу, она осознает и то, что первая русская революция, вначале направленная на ниспровержение Царизма, далеко превосходит все буржуазно-демократические движения прошлого, существенно от них отличается, открывая путь будущей пролетарской революции. «Буржуазными,— писала она,— являются ее характер, ее цели, и тем не мепее она первая стоит на пороге будущих пролетарских революций».

Для Клары Цеткин становится очевидным, что центр международного революционного движения, который после падения Парижской коммуны вначале оказался в Германии, теперь переместился в Россию — вывод для того времени очень прогрессивный, свидетельствующий о глубоком понимании ею динамики революционного движения, вывод, разделяемый также Розой Люксембург и Францем Мерингом. Каждый из них знал мнение своих товарищей, и все трое были единодушны.

Клара Цеткин, всегда стремившаяся взять на вооружение опыт друзей и охотно изучавшая все новое, полезное и пригодное для ведущейся ею борьбы, теперь вместе со своими товарищами из левого крыла партии интенсивно изучает новые методы внепарламентской борьбы. Впервые в большом масштабе эти методы были применены в России.

Речь шла прежде всего об использовании такого оружия, как забастовка, не только для предъявления экономических, но и политических требований, о применении политической массовой стачки. Направить ее против германских магнатов и милитаристов — таков был лозунг, который понесли в массы Роза Люксембург, Карл Либк-нехт, Клара Цеткин, Франц Меринг и другие революционные представители социал-демократической партии.

Их призыв дошел до масс, с энтузиазмом встретивших весть о революционных событиях в царской России. Ситуация, сложившаяся в Германии, побуждала рабочий класс к активным действиям.

Успех партии на выборах 1903 года не принес улучшения в положении рабочего класса, на что многие рассчитывали. Напротив: тресты, синдикаты и союзы предпринимателей усилили свои атаки на рабочих и навязывали свою волю всему трудящемуся населению. В рейхстаге социал-демократической партии противостоял единый фронт крупной буржуазии и юнкеров, проваливавший все предложения социал-демократов. Невзирая на протесты левых социал-демократов, германские империалисты твердо проводили свою политику вооружений, увеличения налогового бремени для трудящихся, колониальных агрессий.

В 1905 году, объятые страхом перед событиями в России, империалисты стали проводить по отношению к рабочим еще более жесткую, агрессивную политику. Воодушевленные русской революцией, рабочие не поддавались на провокации и требовали повышения заработной платы и лучших условий труда. Росла волна забастовок, и соответственно увеличилось число увольнений. После большой забастовки в Руре последовали увольнения более 10 тысяч строительных рабочих в Рейнско-Вестфальской области и на Везере, в металлургической промышленности в Баварии, в табачной промышленности в Дрездене. Крупные классовые битвы произошли в текстильной промышленности Саксонии и Тюрингии и в электропромышленности Берлина. В борьбе участвовали десятки тысяч женщин.

Этим классовым столкновениям сопутствовали разного рода конфликты: борьба трудящихся против новых враждебных народу пошлин, спекулятивного повышения цеп на мясо и в первую очередь против проведенного реакцией ухудшения избирательного права в Гамбурге, Саксонии и других районах Германии.

В это время германский империализм развязал новый марокканский кризис. Поскольку Россия, являющаяся союзником Франции, из-за революционных потрясений не могла вмешиваться в европейские дела, Германия надеялась беспрепятственно совершить набег в сферу влияния французских империалистов.

Все это усиливало озлобление рабочих, стремившихся бороться так же, как борются их русские братья. Собрания, на которых выступали левые руководители, были переполнены, особенно когда выступала Роза Люксембург, близко связанная с революцией в России и ее пламенная пропагандистка. Никто так не захватывал аудиторию, никто не рассказывал так увлекательно и интересно о значении революции в России для международного рабочего класса и всех любящих свободу, как это делала Роза Люксембург.

«Эта революция,— писала она,— по своему содержанию и методам представляет собой совершенно новый тип революции. Формально являясь буржуазно-демократической, а по сути своей пролетарско-социалистической, она как по содержанию, так и по методам является переход-ной формой от буржуазных революций прошлого к пролетарским революциям будущего, целью которых будет диктатура пролетариата и построение социализма».

В своих пламенных выступлениях Роза Люксембург требовала, чтобы немецкий и международный рабочий йласс извлек необходимые уроки из борьбы русского народа. Она убедительно доказывала, что и в Германии классовая борьба не должна вестись только в стенах парламента. Рабочие должны подкрепить свои требования средствами внепарламентской борьбы, и прежде всего массовыми забастовками. Многие немецкие рабочие впервые услышали о В. И. Ленине от Розы Люксембург.

Толпами спешили люди на собрания, чтобы послушать Карла Либкиехта, выступавшего в защиту революционеров, вынужденных покинуть родину и преследуемых немецкими властями. Особенно горячо он защищал нескольких видных большевиков, призывая оказать сопротивление немецкой администрации, стремящейся услужить кровавой царской тирании. «Мы были бы жалкими, заслуживающими полного презрения, и нас следовало бы послать ко всем чертям,— заявил Карл Либкнехт,— если бы мы не приложили всех наших усилий для того, чтобы любая попытка нанести из Германии русской революции удар в спину закончилась полным поражением прусскогерманской реакции».

В этот период под влиянием событий в России он начал свою последовательную борьбу против германского милитаризма, стремясь в первую очередь к тому, чтобы идеи антимилитаризма глубоко проникли в развивающееся пролетарское движение молодежи.

Наиболее распространенной рабочей газетой тогда была «Лейпцигер фольксцайтунг», руководимая Францем Ме-рингом. Газета правдиво и с партийных позиций освещала борьбу русского рабочего класса, постоянно призывала к активной солидарности с ним, все вновь и вновь подчеркивала большое, всемирно-историческое значение первой русской революции.

С огромным, до той поры невиданным воодушевлением встречали также читатели номера «Гляйхайт».

Благодаря энергичному выступлению революционных сил внутри партии, авторитету Августа Бебеля и большому давлению со стороны трудящихся, партийный съезд в Иене, состоявшийся в сентябре 1905 года, признал массовую политическую забастовку оружием борьбы рабочего класса. Партийный съезд осудил правых профсоюзных бюрократов, которые на съезде профсоюзов в Кельне в мае того же года добились решения, отклонявшего массовую политическую забастовку как метод борьбы. Кроме того, они пытались боевой пролетарский праздник 1 Мая превратить в обычное весеннее торжество.

На съезде в Иене Клара Цеткин вместе со своими друзьями заняла резко отрицательную позицию по отношению к подобным махинациям и интригам правых лидеров. Еще перед съездом она в одной из статей писала: «Пролетариат идет навстречу очень серьезным временам, которые предъявят самые высокие требования к его сознательности, зрелости, энергии и самоотверженности. И социал-демократия, являющаяся вождем и авангардом пролетариата, должна быть готова к штормам и натиску бурных воли. Памятуя об этих ее обязанностях, предстоящий съезд партии в первую очередь займется проверкой и совершенствованием ее снаряжения, тщательной проверкой боевого оружия, которое пролетариат может, а в определенных условиях должен применить».