Каждый из них прослужил на сверхсрочной службе не менее 25 лет, а Масленников и Синегубкин более 30 лет. Все они участвовали в русско-турецкой войне 1877 - 78 г.г., имели георгиевские кресты, многочисленные медали и иностранные ордена. Командир полка и все офицеры называли их по имени и отчеству и даже сам Государь, здороваясь на парадах с Масленниковым и Гейченко, называл их Кириллом Яковлевичем и Степаном Ивановичем.

У каждого из этих стариков были традиционные обязанности, которые они исполняли в торжественных случаях. Синегубкин и Масленников в дни полковых праздников подносили Государю первый "пробную пор -цию", а второй - серебрянную чарку с водкой, а Гейченко управлял полковыми песенниками, когда они пели перед Царем, или другими высокими гостями.

К молодым офицерам старики относились со снисходительным пренебрежением и, хотя оказывали им положенное по уставу почтение, но абсолютно с ними не считались. А Масленников считал даже своего эскадронного командира, прослужившего 15 лет в полку ротмистра, мальчишкой, ибо ротмистр, отец которого в свое время также командовал 6-м эскадроном, родился,когда Кирилл Яковлевич уже носил два шеврона /серебрянные

углы на левом рукаве/ за сверхсрочную службу. К другим сверхсрочным вахмистрам они относились с еще большим пренебрежением, в редких случаях снисходили принимать их в свое аристократическое общество и считали их неучами, так-как по убеждению стариков -после турецкой войны солдат ничему путному не учили.

В строевое обучение солдат старики не вмешивались. Они занимались преимущественно хозяйственными делами и имели большой опыт в разных отраслях полкового хозяйства.

С ведома начальства старики пользовались некоторыми доходами из той экономии, которую без них полк никогда-бы не имел. А два раза в год, перед рождеством и пасхой,все полковые поставщики, по уста -новившемуся издавна обычаю, должны были бить челом этой полковой аристократии и подносить ей подарки, вино и дорогие закуски.

Прослужив на сверхсрочной службе более 25 лет, все они были богатыми людьми и владели в Петергофе хорошими домами, которые выгодно сдавали в аренду на время дачного сезона.

На третьем году моей службы я был назначен полковым квартермистром, т.е. заведывающим всеми полковыми мастерскими, ремонтом казарм и начальником нестроевой команды. Должность эта, очень сложная и ответственная, совсем не подходила для молодого офицера, но, по желанию великого князя Николая Николаевича, все строевые офицеры должны были по очереди исполнять одну из хозяйственных должностей, чтобы изучить на практике полковое хозяйство. Благодаря этому назначению, все старики, за исключением Масленникова и Гейченко, оказались моими подчиненными и мне стоило больших трудов приучить их считаться с моими распоряжениями.

Самой неприятной моей обязанностью было разбирать возникавшие между ними ссоры и недоразумения.

Обычно по большим праздникам ко мне на квартиру являлся самый обидчивый ив них - Сине Губкин -и просил ^п явить Божескую милость и посадить под арест "сопляка Максимку"/так называл он 65-ти летнего Масягина./ В свою очередь "Максимка" являлся с жалобами на "пьяницу Ваньку" или на "ворюгу Мишку", а "Мишка" на "лодыря Степку"• Так как от междоусобий Синегубкина с Масягиным или Пигаревского с Ковалевским более всех страдал я, ибо эти междоусобия нарушали работу полковых учреждений, то мне приходилось мирить стариков. Для этого я прибегал-к помощи Сте-

пана Ивановича Гейченко и его знаменитой перцовки и должен был принимать участие в примирительной трапезе, после которой целый день ходил с головной болью® Старики были не только самолюбивы, но и обидчивы, Старшие офицеры должны были обязательно при -сутствовать на их именинах и других семейных торже -ствах. Не дай Бог, если кто нибудь из них не мог посетить Кирилла Яковлевича или Степана Ивановича в день их Ангела, Такой невежа становился на целый год злейшим врагом обиженного именинника.

Помню, как я был удивлен, когда в первый раз оказался гостем Синегубкина в день его именин.

Эти именины он справлял на своей даче. Именинный стол ломился от вин и закусок. Но больше всего меня удивило, когда Иван Алексеевич представал мне своих сыновей и з_ятя. Старший сын и зять оказались офицерами одного из пехотных полков, а младший сын -инженером путей сообщений,

К чести наших стариков нужно сказать, что,являясь в день своих именин богатыми дачевладельцами, в прочее время они ревностно исполняли свои обязан -ности и целые дни проводили в казармах среди солдат, на которых часто ворчали, но о которых всегда заботились, Они требовали от солдат уважения не к своему богатству, а к годам своей службы и полученным за эту службу отличиям,

И солдаты любили своих стариков, хотя за глаза часто подсмеивались над ними. Они знали, что Сте -пан Иванович, отечески пожурив набедокурившего моло -дого солдата, заступится за него перед эскадронным командиром, а также одолжит или подарит ему 5 рублей, чтобы послать в деревню отцу, у которого пала корова. Но хитрая молодежь знала, что старики любят почет и что каждый, кто оказывает им такой почет, может расчитывать на их заступничество. Поэтому каждый новобранец знал, в каком сражении заслужил Масленников свой георгиевский крест, а при появлении в казарме Масягина - все они вскакивали и вытягивались в струнку, как перед командиром полка,

Я расстался со своими стариками в июле 1914 года и с тех пор никого из них, кроме Гейченко, не видел. Все они были настолько преклонного возраста, что не могли выступить в поход. Один Гейченко, не пожелал оставить должности вахмистра, отправился со своим эскадроном на войну, участвовал во многих сражениях и погиб смертью храбрых, не дожив до октября |1917 года, что явилось для него большим счастьем.

И в западно европейских армиях были такие-же Синегубкины и Масягины. Но эти иностранные Сине -Губкины, выдвинувшиеся на хозяйственно- администра -тивные должности из фельдфебелей, имели офицерские чины, что давало им право гнушаться солдатской среды. Налги-же сверхсрочные подпрапорщики никогда не забывали, что являются нижними чинами, не чуждались солдат, не позволяли себе никаких фамильярностей с офицерами и были для солдат образцом дисциплинированности. Они понимали, как следует- себя вести на службе и что они могут себе позволить вне службы.

Стараясь дать своим детям среднее и даже высшее образование и сделать из них интеллигентных людей, сами они на всю жизнь оставались простыми, вышедшими из крестьянской среды, солдатами и не претендовали ни на чины, ни на высшие должности.

Иностранные Синегубкины часто обогащались за счет казенного добра, наши же старики казнокрадами не были. И, если они пользовались некоторыми не -значительными доходами, то только с той хозяйственной экономии, которую полк имел, благодаря их опытности и преданности интересам полка. И пользовались они эти ми доходами открыто и с ведома начальства.

Масленниковы и Синегубкины были тем фунда -ментом, на котором прочно стояли кадровые полки ста -рой русской армии. Они являлись живыми свидетелями славного прошлого своих полков, с которыми были свя -заны на всю жизнь. И вышедший из среды таких сверх -срочных унтер-офицеров нынешний советский маршал Буденный /вахмистр Северского драгунского полка/ является, пожалуй, единственным из них, с легким серд -цем пережившим гибель своего родного полка.

полковой

ПРАЗДНИК.

аждый полковой праздник являлся событием в жизни полка. Ни к какому дру -тому празднику не готовились так, как к полковому.

Ведь полковой праздник был связан с посеще -нием полка Царем, который в этот день был гостем полка. Кроме того, весь полк, начиная со старшего полковника и кончая последним новобранцем, составлял одну большую и дружную семью, все члены которой в день полкового праздника являлись именинниками, и каждому хотелось, чтобы этот день прошел особенно удачно, торжественно и весело.