Керр помотал головой.

— А мне случалось, — тихо произнес Николавич. — Все что нужно, это простая искра, легкое, как поцелуй, касание металла о металл. Представьте себе боеголовку, заискрившую в ракетном пенале. Первый же раздавшийся взрыв породит обширную вторичную детонацию. Какую-то секунду вселенную вокруг вас заполонят языки танцующего красного пламени, до тех пор, пока ударная волна не вышибет борт. Последовавшая взрывная декомпрессия затем выпотрошит корабль, вырывая переборки.

Николавич немного помолчал.

— Первой реакцией человека, горящего заживо, будет бегство. Но если вы умны, то позволите огню пожирать вашу плоть, все это время выискивая, за что бы ухватиться — за перекладину трапа или за ручку двери, поскольку если вы этого не сделаете, то вас засосет в ближайшую пробоину, а после этого вас ждет очень, очень долгое падение.

Он развернулся. Глаза Керра были круглые как плошки.

— Можете мне поверить, — сказал Николавич, — Если что-то в ходе перегрузки боезапаса пойдет не так, то вам очень, очень захочется, чтобы рядом была станция.

— Я просто хотел объяснить, — защищаясь, сказал Керр, — Что у меня приказ оставить систему, как только это будет возможно.

— Не волнуйтесь, регент Керр, — мрачная улыбка рассекла лицо Николавича, — Мое вам слово, что ваши дела здесь будут окончены в пределах следующих двух недель.

"Лисья нора", Гора

Новый Авалон, марка Круцис

Федеративные Солнца

7 декабря 3072 года

За много лет до того, когда Джексон Дэвион был еще совсем мальчишкой, его мать настояла на визите к одному из их многочисленных родственников. Ему было тогда не больше шести или семи, и он позабыл большую часть подробностей того путешествия. Родственника он вообще не помнил, а что до столетней давности особняка, в котором они остановились, все, что он помнил, это смутные воспоминания о доме в стиле Тюдоров, с невероятно широкими коридорами и высокими арками окон, пропускавшими внутрь солнечные лучи косыми колоннами желтого света.

Что он помнил с абсолютно четкостью, так это звуки, издаваемые домом ночью, когда нечему было заглушить его страдания. Огромный особняк шевелился, трещал, стенал во тьме, словно пытаясь умереть.

И маленький Джексон был уверен, что особняк собирается забрать его с собой.

На следующий день мать над ним посмеялась, сказав, что это всего лишь старые оседающие стены. У него не было причин ей не верить, но это не обуздало охвативший его страх.

Все три ночи, что они там провели, он ни на секунду не сомкнул глаз.

Сейчас он чувствовал себя точно также.

Он слышал гулкий грохот снарядов корабельных пушек, разносящий гору, звуки передавались к нему практически идеальной акустикой твердого камня, и ему казалось, что он слышит как наяву голос матери, говорящей ему, что это всего лишь оседание скал.

Что-то подсказывало ему, что если блэки и дальше продолжат столь энергично стучаться, то могут, в конце концов, и попасть внутрь.

— Кто там сейчас наверху? — спросил он у дежурного офицера, той же самой женщины-капитана, разбившей голову во время последней бомбардировки горы.

— Астрономы Нового Альбиона говорят, что "Красный ангел", — прошептала молодая женщина, так, словно блэки могли ее услышать. — Похоже, что "Юнион"-модифицированный как раз выходит на позицию над Горой, а "Красный ангел" уходит, курсом на… Росток.

— Что насчет "Прощения" и "Мордреда"? — спросил Коссакс.

Молодая женщина облизнула губы.

— Похоже, пополняют боезапас с грузовиков над лунной базой блэки.

— Грузятся, чтобы потом тоже присоединиться к вечеринке, — пробормотал Лэйдлоу.

Коссакс глянул на де Жерука. Тот глянул на Дэвиона.

— Маршал, мы тут поговорили немного… Может нам переехать на одну из запасных позиций?

Дэвион прикусил губу. Соблазнительно, но…

— Нет.

Он покачал головой.

— Слишком рискованно. Балахонники пристально за нами следят и ведут поиск по всех планете в поисках наших мехов. Если им повезет, чтобы спасти наших ребят нам потребуется лучшая аппаратура управления и связи, что только у нас есть, а это значит — "Нора".

Коссакс медленно кивнул, оставив на лице скептическую мину.

И затем они попали в сущий ад. Стены тряслись и стенали, низкий рев заполонил все окрест. Стол подпрыгнул и врезал Дэвиону по лицу. Когда же он, спотыкаясь, поднялся на ноги, острая боль в носу и влага, покрывавшая всю нижнюю часть лица, подсказала ему, что тот сломан.

— Сукин сын, — выдохнул кто-то.

Он услыхал голос Коссакса. — У него почти получилось.

— Не волнуйтесь, — услыхал Дэвион собственный голос, — Это всего лишь оседание скал.

Дрилэндс, Росток.

Всего лишь незначительная ошибка, что не должна была сказаться вообще.

Девять раз из десяти и не сказалась бы.

И очень жаль, что это был тот самый десятый раз.

Этого никогда бы не произошло, не будь третий батальон так взвинчен тем, что произошло с ротой браво у склада боеприпасов.

Или если бы Келли Йохансен не откладывал ежегодное техобслуживание своего ховерджипа "Фридом 900" вот уже шестнадцатый год подряд.

Йохансен был старым горняком-холостяком, возглавлявшим небольшое предприятие по добыче фосфатов посреди пустыни, и едва сводил концы с концами, едва хватало на еду, где уж тут помышлять о такой роскоши как новые лопасти к турбине.

Старый Йохансен как раз тащился в ховерджипе по ветреной и выветренной дороге, ведшей к его хижине, стоящей на никчемной бесполезной скале, что на краю этой никчемной пустыни, когда воздушная подушка подкинула небольшой камушек.

Камушек врезался в лопасть переднего вентилятора. Он наверняка оставил бы солидную щербину в новой композитной лопасти, но проблема была в том, что это была не новая композитная лопасть. Она была алюминиевой и очень, очень старой.

Вентилятор окончил свои дни катастрофическим крахом, послав обломки летать по всему джипу. И перерубив правую гидравлическую магистраль напополам.

Йохансен внезапно потерял половину управления. Джип превратился в скачущую и брыкающуюся зверюгу.

Он торопливо убрал ногу с педали газа, но это ни к чему не привело. Кусок вентилятора заодно разнес соленоид подачи топлива, заклинив его открытым на полную.

Ховерджип крутанулся, подбросил левый край, а затем вроде как спикировал вниз. Сила инерции выбросила Йохансена, не верившего в привязные ремни точно также, как он не верил в регулярное техобслуживание, наружу. Он умер мгновенно.

К несчастью, джип это не остановило

* * *

Та часть третьего батальона полка Бета 12-х Веганских Рейнджеров, что не была разнесена блэки у склада боезапаса, в общем, неполная рота, пряталась от врага посреди пустыни.

Мерзкое место для пряток. Жарче чем в аду, сухо как в духовке, и ничего кроме песка и ящериц на километры окрест, что и делало пустыню столь дивным местом для пряток. 12-е разбили лагерь в тени окаймлявших пустыню низких гор. (самая высокая из них вонзалась в небо без единого облачка где-то на тысячу метров в среднем). Невероятная жара с легкостью прятала тепловое излучение мехов до тех пор, пока они не двигались. В общем, все было отлично.

Пока сержант Омар Вураль не увидал беспилотный джип Келли Йохансена, летящий вниз по склону прямиком на него.

То ли это было нежелание Йохансена тратить безумные деньжищи на перекраску старой машины, показавшейся Вуралю камуфлированной под пустыню, то ли мертвый водитель, валявшийся на дороге, заставивший Вураля подозревать, что пилот-камикадзе нарочно прячет голову за приборную панель, то ли неустанные выбрыки машины, казавшиеся продумано беспорядочными бросками, с целью избегнуть огня противника, но в общем, Вураль решил, что его атакуют, и будучи уверенным на все сто, что без боя он не сдастся, в отличие от бедолаг роты Браво…