Я уже писал, что получал письма с несогласием, с протестами против создания фильма, но те письма не выходили за обычные рамки, в них не было клеветы и оскорблений. Тут же я решил ответить трем генералам, каждому в отдельности.
Вот выдержки из моего письма:
«В своем письме... Вы и Ваши соавторы оскорбили мою честь и достоинство человека и гражданина. В этом письме Вы и Ваши соавторы обвинили меня в уклонении от воинского долга, в нарушении Конституции, по сути, в дезертирстве. Прежде чем инкриминировать мне уголовное преступление, надо было, по всей вероятности, для начала навести кое-какие справки. Тогда бы Вы поняли, что 9 мая 1945 года мне еще не было семнадцати с половиной лет, а в армию, как Вам известно, призывали с восемнадцати. Опираться в своих домыслах на мой телевизионный рассказ, где я поведал о том, как в 1952 году не попал на месячные лагерные сборы в армию из-за того, что был в длительной киноэкспедиции на Дальнем Востоке, по меньшей мере, несерьезно. Ведь это событие превратилось в Вашем изложении в факт, будто я „смог укрыться от призыва в армию и участия в Великой Отечественной войне“. И больше того, „выступая по телевидению, бравировал этим“... В своем письме Вы возвели на меня напраслину, оговорили меня, обозвали трусом... Ваши утверждения — клевета и оскорбление. Кроме того, Вы послали свои унизительные для меня высказывания в высокие организации и газеты.
В течение месяца я буду ждать от Вас письменного извинения. Если его не последует, то я подам на Вас в суд за оскорбление личности».
И подписался:
Эльдар Рязанов,
секретарь правления
Союза кинематографистов,
народный артист СССР,
лауреат Государственных премий ЦССР и РСФСР,
член Союза писателей СССР,
согласно военному билету
солдат, рядовой, необученный,
годный к строевой службе.
Сначала я получил письма с извинениями от двух соавторов. Именно поэтому в «Огоньковской» публикации я не предал их имена гласности. А фамилию третьего, который промолчал, огласил на всю страну и намеревался подать в суд. И даже собирался потом рассказать на страницах печати о том, как рядовой (то есть я) судился с генералом. Но в последнюю минуту третий, видно, тоже спохватился и прислал, в свою очередь, извинительное письмо. Так что в книге пусть все три доблестных воина останутся анонимными. Хотя безответственность и злые эмоции не могут служить оправданием подлости...
Но вернемся к итогу лондонских переговоров.
Перед поездкой наших представителей в Лондон мы все посовещались. Мы знали — права у англичан кончаются в ноябре 1989 года. И мы, если Войнович согласится после этого срока передать права нам, можем смело приступать к съемкам картины. Ведь она готова будет лишь в феврале 1990 года, а к этому времени не будет никакой кабалы.
В Лондоне переговоры начались с того, что фирма выложила карты на стол. Оказывается, еще летом 1988 года англичане подписали новое соглашение с Войновичем, позволяющее им продлевать права на экранизацию многократно и в одностороннем порядке.
Вот какую бумагу привезли из Лондона наши товарищи (привожу некоторые пункты):
«Окончательные условия для использования лицензии на производство художественного фильма „Жизнь и невероятные приключения солдата Ивана Чонкина“, предоставляемой фирмой „Портобелло продакшн“ фирме „Мосфильм“:
1. «Портобелло» бесплатно предоставит «Мосфильму» лицензию на производство одного художественного фильма на русском языке с правом проката лишь на территории СССР...
5. Ни «Мосфильм», ни любое другое лицо или фирма, за исключением фирмы «Портобелло», не будут иметь право на прокат, показ или передачу фильма любым способом, включая на кинофестивалях вне территории СССР. Ни «Мосфильм», ни любое другое лицо или фирма не будут иметь право показывать фильм на международных фестивалях на территории СССР без предварительного письменного разрешения фирмы «Портобелло». В случае несоблюдения этого условия «Мосфильм» обязан заплатить «Портобелло» штраф в 100 000 фунтов стерлингов за каждое несоблюдение условия любым третьим лицом, включая режиссера...
6. «Мосфильм» передает все творческие и прокатные права на фильм вне территории СССР фирме «Портобелло» без пределов во времени, то есть фильм станет имуществом «Портобелло» вне территории СССР.
8. В том случае, если «Портобелло» по собственному решению согласится выпустить фильм вне СССР и организовать прокат фильма, «Мосфильм» обязан предоставить все пленки и печатные материалы по требованию и без претензий на оплату...
9. В признание работы В. Войновича над сценарием «Мосфильм» оплатит ему полный эквивалент оплаты автора-сценариста в рублях, в его банк в Москве.
(Здесь не удержусь. Ведь они отвергли этот сценарий под предлогом, что Войнович его не писал. Да еще по требованию англичан в титрах русского фильма не должна была стоять фамилия Войновича-сценариста. Где же логика?)
12. Признавая бесплатное получение лицензии на права, «Мосфильм» направит всевозможные усилия на то, чтобы помочь «Портобелло» с их собственной постановкой «Чонкина», если появится просьба от «Портобелло». «Мосфильм» также обязуется вступить в переговоры о прокате фильма «Чонкин», сделанного «Портобелло», к которым приступит с доброй волей...
13. Результатом любого несоблюдения данных условий будет немедленная потеря прав «Мосфильма» на создание и прокат своего фильма на территории СССР».
Первая реакция у меня, у съемочной группы и у дирекции «Мосфильма» была однозначная и одинаковая — мы все взбесились! И самими условиями, и тоном, близким к военному приказу. Мы восприняли это так: вы там в своем лепрозории можете делать, что хотите. Впрочем, если мы захотим, то все, что вы там «налудите», будет принадлежать только нам, и если мы захотим что-нибудь заработать на вашем произведении, то сколько, как и каким образом мы это заработаем, — наше дело. Больше того, вы обязаны предоставить нам все условия для создания английской версии «Чонкина» и купить ее для проката.
Немножко поостыв, я попробовал еще раз влезть в шкуру британца и посмотреть на ситуацию его глазами. Ведь Эрик Абрахам мог вообще отказаться и попросту сказать: «Нет!» Мог? Мог! Но Абрахам не хочет ссориться с «Мосфильмом». Ведь если «Портобелло» действительно затеет свою версию «Чонкина», то без съемок в русской деревне не обойтись. Далее, Абрахаму известно, что фильмы Рязанова пользуются в СССР успехом и приносят доход, так что он дает возможность заработать «Мосфильму». Но для того, чтобы русский фильм не помещал бы английской версии, зона его демонстрации будет со всех сторон окружена стеной с колючей проволокой. Если же британский проект «Чонкина» не состоится, то на русской картине можно будет заработать, не вложив ни одного цента. И мина хорошая — вроде как благодетель, и игра неплохая...
