* * *
На широченной софе, уперев кулачки в подбородок, скромно отдыхала Эльвирочка и с интересом наблюдала, как по полу катался Яков. Увидев Владимира Ивановича, Эльвирочка залилась веселым смехом, а Яков, обхватив голову руками и мотая мордой из стороны в сторону, как от зубной боли — проскулил.
— В-ю-ю… Проклятая каратистка… Рог обломила.
— Сам виноват. Ангельских нежностей захотелось!..
Яков взбеленился:
— Дура, идиотка! Да понимаешь ли ты, что натворила? Как мне теперь в обществе появляться?
— Кто-кто я? — Стальной блеск псевдо-Дюймовочкиных глаз заставили черта на полуслове оборвать вопль. — Смотри, договоришься, второй отшибу…
И «невинное создание», дернув плечиком, соскочило с софы, показало Якову язык и направилось к трельяжу. Черт для нее больше не существовал.
Эльвирочка поправила роскошные волнистые локоны, окинула Владимира Ивановича долгим мерцающим взором.
— А ты ничего, мальчик… — Пропела она. — Не совсем испорченный. — И, протягивая визитную карточку. — Будешь в пятом круге — звони. Только, пожалуйста, без этого, — Эльвирочка презрительно скривила губы, — комолого кретина.
7
Черт выметнулся из-за поворота неожиданно. Гремя копытами и вскидывая налитым задом, он едва не проскочил мимо отдыхавшего на скамеечке Ахенэева.
— Эй, — окликнул запыхавшегося инвалида Владимир Иванович.
Черт резко вонзил копыта в землю, затормозил.
— Ф-фу, еле успел, — Яков свободной лапой вытер струящийся по лбу пот. Другую оттягивала объемистая коробка, которую он протянул фантасту.
— Что это? От кого? — Недоуменно поднял брови Ахенэев.
Яков нехорошо усмехнулся.
— Эльвиркин подарок. Вам! Насилу отбил у Лихачей — чуть не сожрали… — Черт помолчал. — А не передай? — Он инстинктивно потянулся к сиротливо торчащему рогу. — Поведение разъяренной самки — непредсказуемо…
— Ну и ну… — Владимир Иванович смущенно кашлянул в кулак. — Открой!
Яков с неохотой потянул тесьму, крышка сдвинулась в сторону и Ахенэев отшатнулся. Щерясь отвратным оскалом, на него глазело чудовище!
— Так я и знал! — Яков быстро закрыл коробку. — Да не трясись ты! Торт это, торт! Понятно? И в кого такой слабонервный… И эти — тоже хороши! Кон-ди-теры, понимаешь!
* * *
— Наденька! Больному, кроме сульфазина, проведите курс галапередола. Не пойму, что с ним творится?…
* * *
— Мы на чео-ортовом катались ко-олесе! — Донеслись слова знакомой песни.
Яков подтолкнул упирающегося Ахенэева к эскалатору, сам небрежно присел под накатывающееся колено…
— Эх-ха, даешь второй круг!
— Т-тяжек, т-твой труд — п-первопроходец. — Заикаясь от пинков простонал Владимир Иванович и безо всякой связи добавил. — П-па деде из б-балета «Щелкунчик»…
* * *
Администратор гостиницы, смазливая ведьмочка, проворковала жгучим контральто:
— Люкс к вашим услугам! — И самолично провела Ахенэева и Якова в номер.
Красотка еще не успела прикрыть за собой двери, как Яков уже так и эдак вертелся перед зеркалом, стараясь закамуфлировать отбитый рог. При этом черт сокрушенно вздыхал и поглядывал на Владимира Ивановича, отыскивая в его глазах сострадание, духовную поддержку.
— Вот ведь, психология. — Размышлял Ахенэев. — Что у людей, что у чертей — одинакова. Малейший непорядок во внешности, и сразу же появляется комплекс неполноценности. Парадокс?!
— Не переживай! — Пожалел растроганного Якова Владимир Иванович. — Налепи временный, на присосках и — дело с концом. А дальше — видно будет…
— Точно! — Черт облегченно вздохнул и отбросил теперь ненужный, свернутый из бумаги рог. — Заодно и тебе присобачим! — Он приставил два пальца ко лбу, изобразив всем известную с детства «козу» и, затоптавшись на месте, забубнил заклинание.
— Ух, эх, забодаю, забодаю!..
Хлоп!.. — И на лбу Якова, а следом и Владимира Ивановича причмокнулись стандартные рога, специнвентарь чертопородных. Ахенэев брезгливо коснулся напоминающих ему некоторые не очень приятные фрагменты неудавшейся семейной «идиллии» адовых украшений, а черт вновь критически обследовал свое отображение в зеркале. Бекнул с прононсом.
— Терпимо, до «толкучки» сойдет…
Ахенэеву приходилось бывать на, так называемых, барахолках, поэтому картина кричащей, визжащей, пестро одетой «толкучки» его особенно не шокировала.
Что до Якова — он оказался в родной стихии. Черт довольно оглядел разномастную толпу и ухватил Владимира Ивановича за рукав, принялся бесцеремонно протискиваться к какому-то разодетому в пух и прах бизнесмену.
— Хело, Боб! Дельце есть. — Ахенэев уловил в интонации Яшкиного голоса нотки былого подобострастия, забытого им с момента отбытия из чистилища.
— Че сдаешь, френдок[10]? Если голдуху[11] по сходным прайсам[12], то беру оптом. Иль опять булыжники[13] припер? Учти — крупные не нужны! Не больше двух каратиков. Усек? — Пророкотал бизнесмен.
— Да нет, Боб!..
— А-а-а, ясно… Опять фирменный клоуз понадобился. Есть. Вайтовые брендовые трузера[14] с зипперами[15] на задних покетах. Родные, не самопал[16]. «Мейд ин Прокисма Центавра»[17]!
Яков огляделся по сторонам, скоренько отодрал рог и тут же посадил на место.
— Вникаешь? Рог нужен, выручай. Только не контровый ширпотреб[18] — фирменный…
Бизнесмен невозмутимо кивнул.
— Имеется. Контрабанда,… - Он потянулся к уляпанной рекламными текстами вместительной сумке, но с внезапной подозрительностью спросил:
— Слушай-ко, френдок,… - Бизнесмен отодвинулся от Ахенэева, поманил черта крючковатым когтем. — А что за мэн с тобой? В таком прикиде? Не из тех ли?… Не из конторы?
Черт возмущенно заверещал.
— Не по делу мнешься, кулек! Окрезел?! — Яков склонил ухо Боба к рылу, зашлепал губами: выдал краткую характеристику на Владимира Ивановича.
Чертова аттестация подействовала моментально. Бизнесмен переродился на глазах: потускнел, обезличел. Унизанные полукилограммовыми перстнями лапы просительно схлестнулись на груди и, как бы оттолкнувшись от неведомого магнетизма, который исходил от вытащенного из кармана Яшиного перстня, Боб отчаянно выдавил:
— Очень! Очень! Очень рад лицезреть в нашей мутной провинции, в Тузах, столь почетного гостя. Всецело уважаемый! Буду счастлив оказать услуги. Любые! Ваш раб и слуга…
Лапы воспарили навстречу Ахенэеву, но под тяжестью драгоценностей возвратились в исходную позицию.
Яков мгновенно оценил ситуацию — пора! — Перехватил инициативу и с покровительственным металлом в голосе отрывисто бросил:
— Значит так! Для соблюдения конспирации полномочный посланец Властителя прибыл во второй круг, в эту дыру, именуемую «Торгово-увеселительными заведениями» налегке. То есть, другими словами, тебе доверяется наиважнейшая миссия по организации антуража, экипировки: самого что ни на есть комфортабельного проживания высокопоставленного лица и сопровождающей его свиты. Черт пристально вгляделся в стоящего во фрунт Боба. Удостоверившись, что тот проникся ответственностью момента, для полной ясности, отчетливо добавил.
— Одежда, транспорт, сервис — твоя забота. Вник?…
— Так точно! — Рявкнул Боб уставным голосом и клацнул копытами. — Позвольте уточнить один нюансик?
— Валяй! — Яков благодушно кивнул.
— В каком количестве свита?
— В единственном, милый. В единственном. Пока… Свита — это я!
