«Чехи, — сказано в шифровке на имя министра финансов Михайлова, главаря группы, поддерживавшей Иванова-Ринова, — всеми силами старались сохранить случайно добытое мировое значение за счет России, для чего они заслоняют в Америке своей пропагандой возрождение России и стараются всеми силами доказать, что мы неспособны на самодеятельность» 49.
Далее Иванов-Ринов подчеркивает, что чехословаки оппозиционно настроены к сибирскому правительству, связаны с эсерами и поддерживают Комуч и Сибирскую областную думу. Они мечтают создать «всеславянское государство» со включением России, но под своей эгидой. Они идут на все, чтобы помешать сибирякам сформировать свою армию и образовать всероссийское правительство. Особенно возмущен Иванов-Ринов тем, что чехи, никого не спрашивая, издают свои постановления, захватывают все русские военные материалы и стремятся всеми путями подчинить себе русские войска. По его словам, Америка до сих пор помогала только чехам и уже прислала им 290 тыс. принадлежащих России винтовок и 200 тыс. пар сапог.
Белогвардеец, видимо, не знал или не понимал истинных причин столь большой и трогательной заботы США о корпусе и поэтому пытается объяснить все интригами чехословаков. Дело обстояло гораздо проще: в Вашингтоне состоялась столь обычная в капиталистическом мире политическая купля-продажа. Правда, товар был особый — «пушечное мясо» в лице солдат корпуса, а сторонами в сделке выступали руководители США и буржуазной Чехословакии. Это придавало известный «душок» всему делу, что, однако, не смущало дельцов большого политического бизнеса.
Сговор обещал быть весьма выгодным для обеих сторон: председатель чехословацкого национального совета (будущий премьер-министр буржуазной чехословацкой республики) Масарик освободился от забот о солдатах корпуса —■ «своих братьях-земляках»; президент США Вильсон сэкономил немало долларов, ибо на содержание одного чехословацкого солдата можно было тратить много меньше, чем на содержание солдата-американца.
Еще большими сулили быть политические выгоды. Империалисты США получали возможность маскировать свои истинные захватнические в отношении России цели высокопарными словами о бескорыстной помощи солдатам корпуса, гибнущим в «дикой Сибири» от рук большевиков и выпущенных ими из лагерей военнопленных немцев; играя на этом, можно было выбивать козыри нз рук противников интервенции в самих США и в то /кс время не отставать от Англии, Франции и Японии
п*
67
в борьбе за захват богатств русского Дальнего Востока. Что же касается Масарика и его единомышленников, то они могли рассчитывать на поддержку своей антинародной политики со стороны США и получали возможность парировать обвинения в соучастии в интервенции ссылками на действия тех же США.
Заканчивается шифровка белогвардейского военного министра сообщением, что ему удалось «поставить чехов перед союзниками на их истинное место» и что американские отправки вооружения и военных материалов идут теперь в адрес омского правительства, а не чехов. Не забыл белогвардеец поучений Нокса. «Японцы,— сказано в его шифровке, — пользуясь ошибками союзников, обмороченных чехами, направляют все свои силы быть для нас полезными. Их бы мы могли использовать как средство понуждения Америки на скорейшую нам помощь» 50.
Нам придется еще не раз возвращаться к вопросу о месте и значении борьбы, которая шла между «союзниками» во время интервенции из-за «дележа шкуры» убитого, как им казалось, «русского медведя». Расхищение союзниками богатейших, принадлежащих Советской республике владивостокских складов является хотя и относительно небольшим, но, по существу, весьма характерным в этом отношении примером 51.
Иванов-Ринов не был допущен к распоряжению складами и с возмущением доносил в Омск, что высший совет снабжения союзных армий 25 «захватил всю Сибирь и выкачивает предметы снабжения...». Вскоре белогвардейцу пришлось убедиться в еще более ловких махинациях «дельцов от интервенции». «Здесь же, — сказано в его телеграмме от 26 октября 1918 г., — расшифровал и Нокса, который дал нам 25 тысяч винтовок, полученных им в Америке и оплаченных русскими деньгами, но переданных от имени Англии» 52.
От высоких уполномоченных Антанты не отставали и дальневосточные атаманы. Жуткую картину грабежей и насилий содержит другая шифровка Иванова-Ри-нова: «Хабаровск, Нижний Амур, железная дорога Хабаровск— Никольск — Уссурийск заняты атаманом Калмыковым, которого поддерживают японцы, за что Калмыков предоставил им расхищать неисчислимые ценности Хабаровска. Японцы в свою очередь предоставили Калмыкову открыто разбойничать, разграбить хабаровский банк, расстреливать всех, кого хочет, и осуществлять самую дикую диктатуру. Семенов, поддерживаемый тоже японцами... позволяет бандам также бесчинствовать в Забайкалье, реквизировать наши продовольственные грузы, продавать их спекулянтам, а деньги делить с чинами отрядов. Все союзники заявили мне, что они против каких-либо решительных мер в обуздании атаманов впредь до того, пока не сформируется в Омске авторитетное правительство, которое союзники согласятся признать» 53.
Мы не приводим аналогичных сообщений Иванова-Ринова по другим районам Дальнего Востока, ибо ничего нового в них нет. Не следует также забывать, что автор сообщений, ярый контрреволюционер, сам тоже не задумывался и не стеснялся в средствах и приемах, когда речь шла о его собственном благе и интересах его клики.
Мы также не приводим длинного списка — перечня всех тех эшелонов иностранных войск, которые Иванов-Ринов встречал по пути во Владивосток и которые безостановочно шли на Запад. Тут были войска всех держав Антанты самого различного состава и назначения 54. Японские войска встречались на каждой железнодорожной станции, начиная с Иркутска, причем на некоторых
станциях они достигали значительной численности 55„
Обгоняя воинские эшелоны, мчались в экстренных поездах высокие комиссары Англии сэр Эллиот, Франции мусье Реньо и множество других менее знатных представителей Антанты из Владивостока в Харбин, Читу, Иркутск, Омск, чтобы, разузнав, что им нужно, мчаться: обратно во Владивосток, устраивать секретные совещания и посылать подробнейшие донесения и доклады cbohmi правительствам во все столицы Европы и Вашингтон.
Нашествие «союзников» вызвало неописуемый восторг среди контрреволюционных главарей Сибири. Белогвардейская печать на все лады расписывала и разукрашивала «бескорыстную помощь друзей России». Особенный восторг вызвало сообщение: 11 английских моряков во главе с полковником Море везут срочно одну 6-дюймовую мортиру... снятую ими с английского крейсера «Суффолк», а за этим эшелоном идут еще четыре 3-дюймовые пушки, также снятые с названного крейсера 56. «Разве этот символический дар не является лучшим доказательством близкой и бескорыстной помощи союзников?» — вопрошали эсеро-меньшевистские контрреволюционные агитаторы и пропагандисты.
Омск готовил торжественные встречи, чтобы не ударить лицом в грязь перед Европой и использовать прибытие иностранных войск в целях агитации 57. Кто же может сомневаться, что большевикам не устоять против объединенных сил великих мировых держав, головные
эшелоны армий которых, не задерживаясь в Омске, спешат на фронт!26
Выводы
Излагая историю захвата мятежниками отдельных районов, мы вполне сознательно не касались нескольких существенных вопросов, дабы избежать повторений и деталями не рассеивать внимания читателей.
Нам придется еще «е раз говорить о действиях чехословацкого корпуса — он пробыл в стане наших врагов более полутора лет и части его еще в феврале 1920 г. вели бои с войсками Красной Армии на дальних подступах к Иркутску. Но уже сейчас читатель вправе задать вопрос: как же все-таки случилось, что чехословаки так легко и быстро выполнили поставленную им врагами революции задачу?
Знали ли сибирские и дальневосточные партийные организации, советские и военные органы, что из Поволжья двигаются на них десятки тысяч вооруженных до зубов иностранных солдат, находящихся под командованием русских контрреволюционных офицеров и насчитывающих в своих рядах большое число русских белогвардейцев? 58
