Лорд Кал не сказал ничего. На мгновение показалось, будто он готов штурмовать комнату, но только смерил Шавас ледяным взглядом.

— Маг здесь только из-за десяти тысяч стальных монет, сказал лорд Брунсвик.

— Напротив, сказала Шавас в сторону. — Рейстлин Мажере отказывался принимать какую-либо оплату вообще.

Захваченные врасплох, министры посмотрели друг на друга. Карамон, потрясенный так же, как и они, уставился недоверчиво на Рейстлина.

— Должно быть после чего-то еще, — сказал лорд Элвин на одном дыхании.

— Я должен напомнить лорду Элвину, — сказал Рейстлин из глубин капюшона, — что во время Праздник Ока услуги всех магов по традиции оказываются свободно.

— И я могу напомнить вам, Мастер Маг, что фестиваль — ничто иное, как детский праздник, и легенды, и рассказы никогда не сделают его большим! — фыркнул Элвин. — Скажите, почему вы в действительности здесь, если осмелитесь.

— Лорд Элвин! — вскричала потрясенная советник Шавас. — Так как лорда Манайона здесь нет, что бы держать вас в тишине, то я буду вынуждена удалить вас с этого слушания, если вы не прекратите ваши вспышки!

— Спасибо, член совета, за ваше вмешательство, — сказал Рейстлин, медленно вставая и удерживая посох Магиуса в левой руке. — Но вопрос лорда Элвина — законный. Моя причина для нахождения в вашем городе, состоит в том, что я нахожу его интересным. Я никогда не видел такого красивого и удивительного места и сделаю все, что бы помочь вам. Мы, красные одежды не практикуем темные искусства наших братьев в Черных Одеждах. Мы стремимся только к просвещению и увеличению знаний.

— То есть вы хотите получить прибыль опытом? — спросила леди Волия, подпирая подбородок кулаком и глядя на мага.

— Вы проницательны, моя леди. Мои товарищи и я полагаем, что это достойно помочь в нужде без мыслей о мирской прибыли.

Карамон знал, что его брат лжет. Рейстлин никогда не отказывался от предложенных денег. Зачем он говорит это? Что является действительностью? — спросил он себя.

Смотря на члена совета Шавас, которая расценивала его брата с интересом, Карамон ревниво подумал, что знает ответ.

Упала тишина, замечание мага, застало их всех врасплох. Однако Карамон видел, что лорд Элвин и лорд Кал оставались не убежденными, несмотря на то, что другие министры медленно изменяли свое мнение.

— Как вы намереваетесь начать расследование? — спросила леди Мазак. Рейстлин немного поклонился.

— Простите, моя леди, но мои методы не открыты для обсуждения.

Это привело к вспышке — все министры заговорили и закричали одновременно.

Карамон, стонущий от необходимости сидеть долго на одном месте, беспокойно изменил свое положение.

Ирвин царапал свою руку; область вокруг кольца покраснела и стала влажной от постоянного трения.

Шавас подозвала лорда Кала.

— Это невозможно! Идите и найдите Маньона!

Капитан оставил комнату.

Лорд Маньон набросил поверх одежды черный плащ, застегивая на шее поддерживающую плащ золотую цепь, плетенную подобно веревке. Вернулся, что бы оценить передний зал еще раз, удовлетворился осмотром — все было, как полагается — погасил лампу и закрыл дверь большим бронзовым ключом.

Жилище Манайона, казалось, было подобно другим зданиям, принадлежащим должностным лицам Мереклара — большое прямоугольное белое здание с окнами в каждой стене. Однако, только на первый взгляд. Лорд Манайон не был богатым человеком. Некоторые говорили, что он потратил деньги на женщин и в тавернах. У него не было своего собственного экипажа, но дом лорда Брунсвика находился достаточно близко, что бы он мог идти пешком.

Лорд Манайон пошел вниз по улице к середине города. Его путь проходил через часть города, а потом через парк. Поскольку он прогуливался, то смотрел в небо, наблюдая луны и звезды, улыбаясь почти полным кругам Лунитари и Солинари. «Скоро», — подумал он. «Уже совсем скоро».

Тяжелые черные ботинки Манайона стучали по белым каменным тротуарам. Ночь была тихой. Жители города закрывали двери, прячась от неопределенного и неизвестного ужаса.

Лорд повернулся, покачивая головой в отношение их безумства, когда, повернув за угол, услышал хриплое рычание. Манайон осмотрел сзади улицу. Тротуар был ярко освещен волшебными огнями. Он ничего не увидел и продолжил путь, поглядывая время от времени назад через плечо. Лорд Манайон услышал рычание еще раз, ближе, и в дополнение — мягкие шаги. Вместо того, что бы остановиться и посмотреть, что это, лорд ускорил темп. Его ботинки громко стучали по тротуару, пока он не достиг парка. Он облегченно вздохнул. Мягкая земля приглушала его шаги, деревья скрывали фигуру. Он больше не слышал своего преследователя.

Но затем он появился снова, позади него, не напуганный темнотой. Рычание звучало громче и более угрожающе. Лорд вспотел, дыхание перехватило в небольшом, коротком удушье. Прячась за дерево и вжимаясь спиной в его твердую кору, он вытянул из ножен кинжал — длинное украшенное драгоценными камнями лезвие, изогнутое возле острия, и держал его в руке, опустив вниз. Он ждал, все было тихо, как и должно быть ночью, он слышал, как часто билось сердце, присматривался и прислушивался, когда они подойдут.

Он ничего не услышал и ничего не увидел. Лорд Манайон сделал облегченный вздох.

Рука ударила его по голове, отбрасывая назад к дереву. Другая рука схватила кинжал и бросила его в близлежащую преграду, выводя из строя и обезоруживая мужчину одним эффективным движением.

— Как вы добрались сюда? — шепнул нападавший. Он одевался в черное, тень среди теней.

Манайон смотрел в глаза противника, которые были красными в сверкающем свете лун. Лорд плюнул с ненавистью и гневом.

— Отвечайте мне! — прошипел человек в черном, сжимая сильнее руку на горле министра.

Лорд поднял ногу и пнул противника в живот, опрокидывая его назад. Манайон прыгнул на человека, которого только что оттолкнул, приземляясь сверху и хватая того за горло. Человек в черном провел правой рукой поперек груди Манайона по горизонтальной дуге. Когти рванули, открывая большую, глубокую рану черную на белой шелковой рубашке. Лорд закричал в муке. Нападавший схватил второй рукой горло министра, поднимая его над землей и отбрасывая его.

Манайон потряс головой, что бы очистить ее, и в безумии возобновил сражение, борясь голыми руками. Когти хлестнули снова, разрывая плоть. Лорд упал на колени. Противник поднял правую ногу, пиная его, голова Манайона резко откинулась назад, он приземлился на спину, раскинув руки и ноги, полностью уязвимый. Склоняясь над министром, человек в черном, протянул вниз руку, пытаясь подтащить лорда к своим ногам.

Манайон толкнул головой в грудь нападавшего. Схватив черное тело, он ринулся вперед, в полную силу впечатывая человека в дерево.

Воздух вышел из легких нападавшего, и он упал на колени, упираясь руками в землю, как и сам министр несколькими мгновениями прежде. Манайон поднял человека за воротник и снова ударил его по лицу, заставляя его голову снова встретиться с деревом. Противник вяло увернулся от следующего удара, хотя и достаточно быстро. Кулак лорда хлопнул по дереву, срывая кору и разбрасывая щепки в стороны. Манайон, все еще державший нападавшего другой рукой, бросил того на землю и пнул с такой силой, что носок его ботинка отвалился. Человек рухнул, и лорд стоял над ним. Взгляд жестокости и ненависти скрутил его черты. Он поднял ногу, готовясь опустить ее непосредственно на голову человека. Небольшое колебание было всем, в чем нуждался нападавший. Он схватил ногу Манайона и, крутанув, сломал в бедре. Манайон обрушился с ужасающим криком. Нападавший встал. Поднимая одной рукой за горло министра с земли, он зарычал, выставляя необычайно длинные и острые зубы.

— Что вы здесь делаете? — спросил он снова.

— Вы будете убиты, как и весь ваш вид! — закричал хрипло Манайон.

— Мы будем? — спросил человек в черном. Он отдернул голову лорда. Разорвал шею. Министр захрипел, хотя в течение мгновения его глаза казались очень живыми. Очень злорадными.