- Немцы ждут удара с севера, - докладывал Батов. - Там они укрепились основательно. -,Он показал на карте пулеметные точки, противотанковые орудия, надолбы, инженерные заграждения. - А мы, форсируя Дон, обойдем селение с юго-западной стороны. Здесь гитлеровцы не так сильны.

- Что ж, умное решение, - улыбнулся Рокоссовский.

Батов подтянулся, на лице его сияла довольная улыбка.

- Разрешите выполнять?

- Давай, Павел Иванович, покажи немцам, на что способен генерал Батов.

Донские берега окутала темень. По дороге, построенной саперами и морозом, катились танки и артиллерия. Доносился торопливый перестук топоров. К утру штурмовые отряды, поддержанные танками, медленно начали продвигаться в глубь селения с юго-западной стороны. Вторая группа, переправившаяся через Дон раньше, ударила по западной окраине, а третья - по северной. Командиры соединений донесли: встретили упорное огневое сопротивление.

- Что будешь делать, Павел Иванович? - спросил Рокоссовский.

- Там, где встречу сильное сопротивление, оставлю заслоны для блокирования, главными силами обхожу Вертячий с юга.

- Я бы тоже так поступил, - закурил папиросу командующий фронтом.

Утром следующего дня были получены донесения авиаразведки: замечено активное движение противника от Вертячего на восток.

К обеду передовые части армии уже были в 12 - 15 километрах восточнее селения и уничтожали отступающих фашистов. На внешнем обводе гитлеровцы были уничтожены полностью.

Рокоссовский и Батов зашли на КП немецкой дивизии. Увидев огромное помещение глубоко под землей - сверху двенадцать накатов бревен, - командующий фронтом сказал:

- Ничего себе устроились. Видно, собирались отсиживаться здесь не один месяц. - Он глянул на командарма и усмехнулся. -Фашисты только одного не учли.

- Чего именно?

- Что против них воюет невысокого роста, но крепкий телом, духом и умом русский генерал Павел Батов.

- Командарм покраснел, одобрительно посмотрел на Рокоссовского, засмеялся и ничего не сказал.

Вокруг хутора немцы построили целый подземный город: блиндажи с перекрытиями, защищавшими от 152-миллимет-ровых снарядов. Здесь были размещены армейский госпиталь и до двух тысяч наших бойцов, захваченных фашистами в плен летом 1942 года.

Все попытки немцев Остановить мощную группировку советских войск не увенчались успехом.

В фашистском тылу царила паника. Первый адъютант штаба 6-й армии В. Адам свидетельствует:

«От отдела снабжения до моста через Дон у Нижнечерской было уже недалеко, но то, что мы теперь пережили, превзошло все, что было раньше. Страшная картина! Подхлестываемые страхом перед советскими танками, мчались на запад грузовики, легковые и штабные машины, мотоциклы, всадники и гужевой транспорт, они наезжали друг на друга, опрокидывались, загромождали дорогу. Между ними пробирались, топтались, протискивались, карабкались пешеходы.

Тот, кто спотыкался и падал, уже не мог встать на ноги. Его затаптывали, переезжали, давили. В лихорадочном стремлении спасти собственную жизнь люди оставляли все, что мешало поспешному бегству... *

Оборонительная идея противника, после того как он оказался в «котле», была ясна: попытаться перемолоть наши силы и выйти из окружения. Вот что писал Э. Манштейн * в декабре 1942 года начальнику генерального штаба сухопутных сил Германии:

«Вполне возможно, что русские окопаются здесь и истекут постепенно кровью,в бесполезных атаках, что Сталинград станет, таким образом, могилой для наступающего противника».

Ноябрьское наступление закончилось. Площадь, на которой находились 22 дивизии противника, уменьшилась к этому времени в два раза. На первый взгляд, казалось - еще одно героическое усилие, и враг будет уничтожен. Но сделать это не удалось. Противник занял построенные нами укрепления и организовал прочную оборону.

Рокоссовский из своего КП связался по ВЧ со Сталиным.

- Товарищ Главнокомандующий, я считаю целесообразным операцию по ликвидации окруженной группировки противника поручить одному фронту - Сталинградскому или Донскому, подчинив ему все войска, действующие под Сталинградом.

- Мы обдумаем ваше предложение, Константин Константинович. - ответил Сталин. - К Вам выезжает начальник Генштаба Василевский, обсудите с ним все вопросы.

В Зварыгино, где размещался КП и штаб Донского фронта, шел спор и выяснялись точки зрения на дальнейший ход операции.

- Александр Михайлович, - говорил Рокоссовский на совещании руководства фронтом, которое проводил начальник Генштаба, - я предлагаю дать войскам хотя бы небольшой перерыв для перегруппировки сил. После направления трех пехотных дивизий и семи полков артиллерии на внешний фронт окружения мы ослабили и без того малочисленное соединения фронта. В создавшейся обстановке другого выхода нет. - Он вооружился указкой и подошел к карте. - Как мы видим, внешний фронт окружения проходит на удалении от 40 до 100 километров от «котла*. Это облегчает ликвидацию противника внутри кольца.

- Так в чем же дело? - спросил Василевский.

- А дело в том, что не хватает сил для проведения этой операции.

- Ставка требует в начале декабря начать новое наступление, - категорично заявил начальник Генштаба. - Пока люди горят энтузиазмом, это надо делать, чем быстрей, тем лучше.

- В данном случае энтузиазма мало, - сказал командующий фронтом. — Но если так остро ставится вопрос, я предлагаю проводить атаки без длительной артподготовки.

- Это уже что-то новое. Почему? - с недоумением спросил Василевский и, облокотившись на пухлые щеки, не сводил глаз с Рокоссовского.

- Нами замечено, что нашу длительную артподготовку противник использует для того, чтобы подтянуть резервы к месту предполагаемого удара, затем огнем и контратаками отражает наше наступление.

- Константин Константинович, в ваших рассуждениях есть рациональное зерно, - оживленно сказал Василевский и вышел из-за стола. - И что вы предлагаете?

- Я предлагаю выделить хорошо подготовленные части, усиленные артиллерией и танками, и захватывать ими отдельные вражеские объекты, - говорил Рокоссовский. - В целях сохранения внезапности атака должна проводиться быстро, без артиллерийской подготовки, как днем, так и ночью.

- А как же артиллерия? - Василевский подошел к командующему фронтом и начал изучать на карте расчеты сил и средств при таком варианте атаки,

- Штурм предполагается начинать одновременно с открытием артиллерийского огня по атакующему объекту, — пояснил Рокоссовский, обращаясь к схемам. - Как только пехота, сопровождаемая танками, врывается на первую линию вражеских окопов, артиллерия переносит огонь в глубину и на фланги. А в это время стрелковые подразделения блокируют огневые точки, уничтожают их и развивают успех вглубь.

Василевский грузно уселся за стол и, повернувшись к члену Военного Совета Телегину, спросил:

- Константин Федорович, а вы как относитесь к этим нестандартным предложениям? '

, - Мы их обсудили на Военном Совете и считаем, что метод последовательного захвата отдельных вражеских объектов в нашей ситуации является наиболее приемлемым, - бойко ответил Телегин. — У нас с командующим разногласий нет.

- Раз у вас нет, то у меня тоже нет, - улыбнулся Василевский.

Хотя противник разгромлен не был, но своими активными и напористыми действиями войска Донского и Сталинградского фронтов нанесли ему большой урон в живой силе и технике, за* ставили его расходовать немногочисленные боеприпасы. Гитлеровцы были оттеснены от Дона в сторону Волги на 20 - 30 километров, а кольцо вокруг противника сжалось еще крепче.

И все-таки протяженность линии фронта по кольцу составляла 170 километров.

На всем этом пространстве надо было держать плотный и прочный заслон, который бы удерживал противника и не позволял ему вырваться из кольца. Холмистую степь, изрезанную множеством балок с крутыми обрывистыми берегами, немцы использовали в качестве надежных укрытий, где размещали склады, сосредотачивали тактические резервы, развертывали штабы.