И Англии новее нет писаной конституции и еще Пальмерстон говаривал ссылавшимся на нее, мго ей пто » и .

хорошую награду тому, кто принесет ому экземпляр английской КОНСТИТУЦИИ.

г

Но книге Черчилли можно проследить, кап Кабинет вел спою политику и допел Парламент, поставленный ирод лицом созданных Кабинетом условии, до необходимости принятия и утверждения политики Кабинета.

Современники запечатлели суровый приговор Черчиллю, как государственному деятелю: „Черчилль выказал не

обыкновенную оиоргшо, трудолюбие, изобретательность и патриотизм* но не имел достаточно благоразумия и осторожности*

Но приговор этот выносов до выслушании ответчика, т. е. до появлении книги Черчилля. Да, он был пылок, кипуч. деятелен, на лету схватывал важную мысль и указание своих сотрудников и подчиненных и быстро приводил ее з движение. Да, он был самоуверен и, быть может в некоторых случаях неосторожен, или через чур настойчив, ilo в выше приведенном суровом приговоре не упомянуты два главнейших качества — широкое понимание государственных задач и военное мышление, без которых все остальные качества на этом посту не могли бы дать ничего: а он видел дальше и яснее всех своих морских коллег—специалистов и сделал многое для вывода английского флота из того положения, з котором он был в критические годы перед войной.

Он входил насколько мог в жизнь флота, но он не жи.т этой жизнью в боевой обстановке, он не плавал и но командовал,—потому ему трудно самому было проникнуть и оценить чист » морскую обстановку, а это начало сказываться во время войны. Это ясно можно усмотреть из донесений Джелллко и письма Битти Черчиллю в октябре 1914 г. и несогласий с Фишером при начале Дарданелльской операции.

Не забудем, что Морской Генеральный Штаб только что начал работать, организация его не достигла еще того развития, как в последние годы войны, положение нач-ка ?-Г. Ген. Штаба было мало авторитетно при той сложности, спутанности :т неопределенности взаимоотношений высших военно-морских учреждений и лиц, которые вскрыла Дарданелльская комиссия. Вся машина порочилась крайне неуклюже.

При таких условиях трудно требовать большего от лица, положение которого определялось тем, что с одной стороны он являлся гражданским министром, назначаемым по политическим и парламентским соображениям, а по морекплг спешаадястом,- i с другой стоооны по указу он был отло

¹) Ц\лпш^лля унши:л(п1'\ф}1. Т. XXX и;*, 07U

ствен :за вес дела Адмиралтейства перед королем я Парламентом.

И Черчилль рисует положение Адмиралтейства по отношению к флоту л позицию верного лорда Адмиралтейства но отношению к его морским коллегам сиелпалисгам.

Ои излагает обязанности и ответственность первого лорда во время войны, как он понимал их сам при своей деятельности, излагает процесс и методы работы военно-морского командования, сравнивает их с германскими методами и положением Тириитда и Поля.

• ' Точка зрении автора на мировой кризис проникнута чисто английским национальным эгоизмом и библейской нетерпимостью. Это—неизменная правота Англии и вина Германии, главным образом, в лице ег государственных деятелей—кайзера и Тнринтца.

Тнрпцтцу Черчилль дает невысокую оценку, ставя ему в упрек политическую незрелость, наивность и недомыслие.

В отношении политики с этим до некоторой степени м :::ло согласиться. Тирииц был прямее и не обладал гибкостью, столь необходимой крупному государственном} и : ли ческому деятелю.

Просто он был но в курсе широкой государственной политики и замыслов германской высшей стратегии л мрьета его протекали в узкой сфере Морского Министерства.

Английские платi морской войны перерабатывались по инициативе и иод руководством Черчилля в тесн м ко а.-акте с военным ведомством и Министерством Иностранных о л, а Ч'иппитцу только -*0^/\*FI Ю!4 показали оперативный -каз кайзера.

Но еще неизвестно, как бы развернулась борьба, если бы Тирпитц был с самого начала Начальником Мор. Гевер. Штаба и мог бы вести дела без помехи кайзера и его кабинет t. Одно молено сказать, что ход событий был бы совершенно иной.

Б чисто военно-морской области Тппиптц б::.т достойны?.? соперником Фишера,хотя иве столь талаитлпвым, в более методичным.

При всей одаренности, Черчилл!* и сам был не застрих -ван от ошибок, когда его самоуверенность, или иоэепиал оценка положения, приводила к катастрофам (Коронель п :я неудачам (Дарданеллы), хотя он и аяэлаот, что в н* :• т ; : делах ои не сомневался, что и когда надо сделать, iлазил.: трудность для него—было убедить окружающих к

Правда, эго утверждение относится :: Голое раня, у. у : риоду ого деятельности, до начала войны.

') I li.nl no «lotjbt wlvv**v»‘r ul..\' ought К* <! only my •liui«’ul^,y wjn * | • i ■ . 11- _v г i «Iiko o’ *

»n <

Cl\>.

ria.n mat

Как бы то нп было, нельзя отрицать, что о роди целой плеяды выдающихся английских государственных людей этого периода. Черчилль—одна ил ярких фигур, как но личным качеств:, так* и по той иодготоико, которая прииола ого на пост первого лорда Адмиралтейства и вынесли на гребень вала мировых событий.

Помимо О! о ‘много интереса самого содержании. блестящей характеристики действующих лиц и роли самого ангора, груд Черчилля отличается талантливым наложенном, отчетливым слогом, сжатою последовательностью мысли, нс» не всегда выдержан и стиле :>ии веского бесстрастии и уважения ко врагу, чго свойственно солидным трудам Шсора и Джелли ко. Цель книги—отдать на суд соотечественников свою ;;е толыюсть, нокалать долю своего участия и делах флота в ответственности а а события.

Спустя S лет после своего ухода на Адмиралтейства, поело того как появились вышеперечисленные труды, английские и немецкие, о том периоде вопим, когда Черчилль руководил действиями английского флота, он считает споим правом в обязанностью изложить тот образ действий, которого он до; жался поп выполнении своих обяпаииостей в стих боль-дпхх п ответственных делах. _пПри изложении нх^ц, говорит ог. .я придерживался некоторых строгих правил. .<1 нс устанавливал ни одного важпого факта, относящегося к морским операциям или адмиралтейским долам, по которым я но располагал непогрешимыми документа.!ьными доказательствами. II ас критиковал пи одного решении или действия, принятого или отвергнутого другими, без того, чтобы я не мог доказать, что я выражал тоже самое мнение письменно со сооит т/я^и.

Л> тех случаях, когда допускали интересы государства, я привода.-: подлинные меморандумы, директивы, документы, телеграммы или письма, писанные мной, независимо от того, оправдал или осудил их ход событий¹*.

. Главные документы, по которым направлялись дела Адмиралтейства, содержат в каждом случае — решения, за которые, и. как высшая исполнительная власть и Мин истер-с во, прямо ответствен, и все они выражены в моих собственных словах. II одинаково отвотствои с первым морским лордом ia главные телеграммы, которыми двигались флоты, :*с кадры к отдельные корабли, за все, иомечониое моими вс и диадами, как окончательной санкцией¹¹. _яИногда приходилось принять 10—20 важных решений за день, ('ложные директивы к наставлении (recommendations) давались ннсь-• енво, как скоро они могли быть продиктованы. Никакое более или важное ушишю не давалось мной устно

и поэтом; существуем полная запись, как исполнения, так

и рослорежбнхя⁶*.

> *

„ Ео;ги решен и** лежало пне моей власти, ил г ир.# и порочило моему продета млению. и оставлял его и ннсьмеииом виде для памяти¹⁴.