– А твои ребра? – усомнился я.

– Со мной все нормально, – отмахнулся он. – Тем более, что много времени нам не понадобится.

Начавших приходить в себя костоломов мы связали и заперли на складе, а дальше вновь действовали без плана, подготовки и прочих затей, полагаясь лишь на неожиданность и быстроту. Влетели в холл и бросились на противников. Полагаю, Синдикат послал сюда далеко не худших своих людей. Несмотря на то, что наше нападение застало их врасплох, по обычным человеческим меркам они отреагировали почти мгновенно. Один из них даже успел выхватить оружие и выстрелить. Правда, когда боек ударил по капсюлю, на линии прицела никого уже не было. А в следующее мгновение Алекс выбил у него пистолет, заодно сломав руку. Больше никто из них ничего сделать не успел. Против двоих модифицированных десантников у боевиков Синдиката не было никаких шансов, и все действительно закончилось очень быстро. Мы оглядели интерьер со слегка поломанной мебелью и неподвижными телами на полу и перевели дух.

– Что будем делать с оставшимися двумя? – спросил я.

– Попросим кого-нибудь позвать их внутрь, – ответил Алекс. – Вот этот, насколько я понял, у них за старшего.

Он кивнул на человека, который вяло шевелился, совершая безуспешные попытки подняться. Я посадил его в кресло, но прежде чем начать приводить в чувство, тщательно обыскал, полностью опустошив карманы пленника. Тем временем Алекс связал остальных.

Наш пленник наконец открыл глаза и с минуту мутно смотрел перед собой, не в состоянии воспринять неожиданную перемену в ситуации. Его взгляд скользнул по нашим лицам и немного прояснился. Это был сильный мужчина лет сорока с жестким лицом, и он неплохо владел собой.

– Вы все умрете, – с некоторым усилием проговорил он.

– Этого еще никому не удалось избежать, – не стал спорить я. – Если вы хотите, мы поговорим на эту тему чуть позже. Но сначала попросите ваших друзей – тех, что сейчас снаружи – вернуться на Базу. Ночью там очень опасно.

Я протянул ему коробочку рации, но он с презрением оттолкнул мою руку.

– Ты не сможешь меня заставить.

– Не стану и пытаться, – пожал я плечами. – Но это ничего не изменит. Вне Базы они не доживут до утра. Ты просто не знаешь, что такое Верона. Если позовешь их, то сохранишь им жизнь. Обещаем, что не будем их убивать. Только свяжем. Потом поговорим с тобой и, возможно, придем к соглашению, которое всех нас устроит. К тому же согласись и с тем, что чем больше вас останется в живых, тем выше шанс вновь изменить ситуацию в свою пользу. Но если ты вообще не желаешь вступать в переговоры, то нам не нужен. Тогда мы попробуем договориться с кем-нибудь из твоих приятелей. Ты уверен, что никто из них не пожелает сохранить жизнь за такой пустяк?

Мои аргументы были чрезвычайно просты, а потому убедительны. Немного поколебавшись, он все-таки взял рацию.

– Сирокко! Коди! Возвращайтесь, – пробурчал он.

Алекс отправился встречать караульных. Мы услышали, как открылась дверь тамбура, потом раздались звуки короткой возни и вновь наступила тишина. Через пару минут в холл вошел Алекс, таща за собой связанных охранников.

– Ну вот, – удовлетворенно произнес я. – Теперь можно поговорить. Насколько я понимаю, вас сюда отправил Синдикат?

– Вам нигде не скрыться, – сказал он вместо ответа на мой вопрос. – От Синдиката нельзя убежать. Он отыщет вас рано или поздно.

– Может, и так, – не стал я с ним спорить. – Откуда вы узнали, что мы направляемся именно на Верону?

Он посмотрел на меня с презрением.

– Я вообще не знаю, кто ты такой. Хотя догадываюсь, из той же банды, что и твой приятель, – он повел взглядом в сторону Алекса. – Я пришел сюда, потому что получил приказ. Ему удавалось прятаться некоторое время, но у Синдиката много источников информации. Скрыться невозможно. Все попадаются. Когда-нибудь то же самое произойдет и с тобой.

– Почему же, захватив Алекса, вы не улетели?

– Я получил новый приказ: оставаться на Базе и ждать гостей. Теперь я понимаю, что это касалось тебя.

– Сколько людей осталось в вашем корабле на орбите? – задал я следующий вопрос. – Впрочем, не думаю, что слишком много. Как ты понимаешь, нам нетрудно будет его захватить, даже если ты не пожелаешь облегчить задачу.

– Этого ты от меня не дождешься, – поспешно сказал он. – Потому что тебе нечего мне предложить. Я умру в любом случае.

Тут он был прав. Синдикат никогда не простит ему измены, какими бы ни были причины. Чтобы убедить пленника сотрудничать, мне следовало поискать иные аргументы, однако времени на это уже не оставалось. Система оповещения наполнила помещения Базы короткими тревожными звонками: к нам спускался еще один корабль.

– Вот и все! – пленник скривился в обреченной и одновременно торжествующей ухмылке. – Вам не выстоять против целой бригады командос, несмотря на всю вашу ловкость.

И здесь мне тоже нечего было ему возразить.

– Алекс! Уходим! – крикнул я, понимая, что уже поздно… Опускавшийся челнок оказался настоящим планетарным боевым модулем. На борту его находились профессионалы, не желающие оставлять своим противникам никаких шансов. Поэтому прежде всего они долбанули лазерами по посадочным площадкам Базы, издырявив двигательные отсеки обоих находившихся там челноков. Я не сомневался, что сканеры корабля отслеживают сейчас любой теплокровный объект в радиусе километра от Базы, так что нам с Алексом торопиться некуда. Нас засекут, едва мы покинем Базу. Оставалось ждать развития событий в качестве пассивных наблюдателей. Впрочем, ждать пришлось недолго. Ожило радио.

– Эй, вы там, на Базе! – услышали мы. – Нам нужен Алекс Норкофф. Мы знаем, что он у вас. Через пять минут он должен появиться снаружи, тогда вы сохраните свои жизни. Если этого не произойдет, через те же пять минут База будет атакована и тогда те, кто останется в живых, позавидуют мертвым. Никаких переговоров больше не будет. Отсчет времени начался!

– Кому нужен Алекс Норкофф? – спросил я.

– Я сказал: переговоров не будет! Осталось четыре с половиной минуты.

– Это не переговоры, – возразил я. – Просто напоминание о вежливости. Приличные люди всегда представляются, перед тем как вцепиться друг другу в глотки.

Мы услышали короткий смешок.

– Алекс Норкофф нужен Винсенту Глору. У вас осталось четыре минуты.

– Он выходит, – ответил я и повернулся к пленникам. – Вам повезло. Прощайте. Не думаю, что мы еще встретимся…

Это действительно был сам Винсент Глор. Мне никогда не приходилось с ним встречаться, но, конечно же, я сразу узнал тяжелое, слегка одутловатое лицо с припухшими веками и выступающим вперед подбородком.

В салоне мы находились вшестером: я, Вайда, Алекс, сам Глор, его секретарь – молодой человек с невыразительным лицом и чрезвычайно умными глазами, а также командир корабля Джекоб, взгляда которого я почему-то ни разу не смог поймать. Салон был оборудован с той изящной скромностью, которая стоит многие миллионы, о чем ненавязчиво сообщал любой из немногочисленных предметов обстановки, начиная хотя бы с кресел. Эти изделия идеальной формы и мягкости специально проектировались на ублажение любой оказавшейся в них задницы. Мы перешли сюда, как только вывалились из прыжка. Сейчас личная яхта Глора маневрировала в околоземном пространстве, заходя на посадочную орбиту. Глор был одним из десятка избранных, кто мог позволить себе не пользоваться челноками – у него не было необходимости экономить драгоценное топливо.

– Видимо, я должен поблагодарить вас за спасение моей неразумной дочери, – проговорил Глор с иронией, которую я и Вайда с равной вероятностью могли воспринимать на свой счет. – Весьма сожалею, что она доставила вам столько хлопот.

– Все уже позади, – ответил я и коротко взглянул на Вайду. – Полагаю, мой контракт выполнен полностью?

– Неужели вы хотите покинуть нас именно сейчас? – изумилась она.

– Не вижу причины для задержки, – пожал я плечами.