– Да, Сереженька, – сказала она, – я знаю, – и очень пристально посмотрела ему в глаза. – Прошу тебя, будь осторожен. А я буду тебя ждать!

– Что?! – удивился он. – Что? – и схватил её за руки.

Даже сквозь перчатки скафандра он ощутил, какая она тонка и грациозная. Она поднялась на цыпочки и поцеловала его в губы и прошептала, всё ещё кокетничая:

– Что слышал…

– Ты сказала, что будешь ждать меня?

– Буду, – она смотрела на него смело и требовательно, но те искорки в её глазах, которые сводили его с ума, так и не пропали.

Тогда он решился:

– А… он?

– Кто, он? – удивилась она.

– Ну… полковник?..

Он боялся посмотреть ей в глаза и увидеть в них правду.

– Господи, какой ты глупый, Сереженька. Все мужики на этой чёртовой станции считают долгом преследовать меня, словно им больше делать нечего.

– Ты хочешь сказать?.. – На этот раз он не отвёл взгляда.

– Я хочу сказать, что мне стоило больших усилий отшить всех ухажеров.

– А почему ты мне ничего не сказала?

Глаза у неё были чёрными и бездонными, он утонул в них.

– Ещё раз глупый. Ты сержант, они бы тебя сгноили при первой возможности. Съели бы без соли. Теперь, когда всё позади, я хочу, чтобы ты вернулся живым и здоровым.

– А ты?..

Этот глупый вопрос вертелся у него в голове, как юла. Но он так хотел услышать на него ответ, словно в этом заключался весь смысл его марсианской жизни.

– А я буду ждать тебя, – она поправила что-то из экипировки у него на шее. – Вернешься, и мы что-нибудь придумаем.

– Повтори! – потребовал он, вцепившись в неё взглядом.

Но вместо ответа она нежно поцеловала его в губы.

– Вернешься, и мы переведемся на станцию-три. Там мало народа, и нам не будут мешать.

– Ладно! – ошалело сказал он. – Я вернусь! А ты дождись!

– Беги, – сказала она. – Тебя уже, наверное, ищут.

– Да, да… – бормотал он, погружая лицо в её волосы и вдыхая их запах.

– Беги, беги… – она подтолкнула его к двери.

– Да, да… – он выскочил в коридор, как на крыльях.

Единственное, всё было сделано не по его натуре. Лично он пошёл бы напролом, и пусть кто-то попробовал бы его остановить! Но пока дошагал до жилого отсека, пришёл к выводу, что Мила права: и не таких героев обламывали, тем более в армии.

Вначале Сергей сгоряча хотел отказаться от участия в экспедиции, но когда увидел в жилой зоне полковника Бастрыкина, незнакомого капитана и белобрысого незнакомого рядового, то понял, что отступать некуда – никто не поймёт и даже понимать не захочет, а положение в бригаде, которое он заработал с большим трудом, можно было потерять в одно мгновение.

– Тебя за что сюда? – спросил Сергей у рядового, копаясь в груде снаряжения.

– Не за что, – буркнул рядовой. – Так надо.

Сергей понял, что он вовсе не рядовой, а гражданский специалист, просто выглядел молодо, лет на восемнадцать. Позже выяснилось, что он спортсмен, альпинист, каратист и так далее, и что его взяли, потому надо лазать в горах и потому что у экспедиции практически не было оружия, не считая пистолетов АПС[3] у полковника и капитана. Ну да, успокоил себя Сергей, на кого здесь охотиться? На мамонта, что ли? Так, по крайней мере, объяснил им полковник Бастрыкин, когда Мамиконов обиженным голосом спросил насчёт оружия.

– В нашей экспедиции оружия нет, кроме личного, поэтому попрошу быть внимательными и докладывать обо всех происшествиях.

– А куда мы идём? – спросил Сергей.

Ему казались странным обстоятельства появления и исчезновения Пашки Марфина. Где это видано, чтобы человек испарялся из практически закрытых помещений. Интересно, знает ли об этом начальство? Лично он никого ни в чём просвещать не собирался. Армия его научила не совать нос в чужие дела – себе дороже.

– Аэроразведка обнаружила недалеко пещеры и следы, сообщил полковник таким будничным тоном, словно речь шла о заблудившейся кошке.

– Чьи? – удивился Гоша Мамиконов.

– Полагаем, сержанта Марфина.

– А-а-а… – произнёс поражённый Мамиконов.

На его лице отразилось недоумение. Он тоже сообразил, что эти следы могут быть вовсе и не Пашкиными. Чёрт, какая здесь ещё зверюга бродит? – подумал он и едва не перекрестился.

– Да, собственно, – продолжил распространяться полковник Бастрыкин, – мы обследуем берег озера и вернёмся. Экспедиция рассчитана на три дня. Если найдём Марфина раньше, естественно, вернёмся раньше.

– А если вообще не найдём? – спросил Сергей.

Вопрос полковнику не очень понравился, и он промолчал.

– Тогда, – вмешался в разговор капитан Ермолаев, – будем считать, что боец пропал без вести.

– А почему нельзя воспользоваться «планшетником»? – никак не мог угомониться Сергей.

– Понимаете, товарищ сержант, – веско сказал полковник Бастрыкин, – эти следы мы видели и с помощью «планшетника», но они уводят в пещеру, а там темно.

Ага, сообразил Сергей, значит, следы человеческие. А ещё он подумал, что с «планшетником» так не бывает. «Планшетник» есть «планшетник» – это 3D карта. Её только можно глушануть и закрыть информацию. Так у них просто копия! – сообразил Сергей. Дрянная земная копия. А с копией много не навоюешь.

– А откуда тебе известно о «планшетнике»? – спохватился полковник. – Это государственная тайна!

Сергей только тихо хмыкнул на его наивность. Если бы полковник Бастрыкин знал, что Сергей был самым молодым сталкером и три года до армии провел в Чернобыльской Зоне, то ничего не спрашивал бы, а посадил бы Сергея под замок, потому что сталкеры Чернобыля вне закона. Особенно, после третьего взрыва, который разнёс Зону в пух и прах и заразил радиацией огромные территории. Считалось, что это дело рук чёрных сталкеров, что они сделали в отместку за преследование, а их как раз выслеживали и уничтожали как террористов. А если бы он ещё и знал, что Сергей с малолетства ходил в группе с легендарным Калитой, то вообще достал бы свой огромный АПС и с огромным удовольствием продырявил бы Сергею башку. Но ничего этого полковник не знал, а видел перед собой ловкого, порывистого юношу с угловатыми чертами лица и пронзительно-чёрными глазами, в которых сквозила ранняя уверенность, если не наглость.

– Смотри, что я на всякий случай взял, – похвастался Мамиконов и показал Сергею длинный штык от АКМа.

– Откуда?

– Места знать надо, – хитро ответил Мамиконов. – Но тебе, как другу, скажу, покопался в мастерской у главного механика Данилы Михайловича Гусева. Чего там только нет!

– А для меня ничего не нашёл?

– А как же, обижаешь. Ты пока к своей Милке бегал, я тебе вот что надыбал, – и сунул в ладонь Сергею кастет.

Сергей был настолько обескуражен тем, что бригаде известно, куда и зачем он ходил, что даже не расстроился из-за кастета, которым можно было драться разве что в ближнем бою.

– Чудак человек, – стал увещевать его Мамиконов. – Да с таким оружием не пропадёшь. Один удар – и голова с плеч. Ты его спрячь подольше от глаз полковника, а то он у нас дюже правильный, гляди, как он тебя завернул насчёт «планшетника». А в самом деле, откуда ты знаешь о «планшетниках»?

«Планшетники» были самой большой тайной России. Впервые их нашли в Тунгусской Зоне и больше нигде в мире не находили. Из-за этого даже разразилась маленькая локальная война. Все валом попёрли в эту самую Зону: и китайцы, и пиндосы[4], и немцы и даже арабы разных мастей. Так что за Зону пришлось вначале повоевать, а потом сделать вокруг неё укрепрайон, так что ни одна мышка не могла проскочить внутрь или выскочить наружу. Зато с помощью «планшетников» можно было путешествовать в любых масштабах, по любым мирам, какие были заложены в них. По сути, «планшетник» – это 3D карта всех миров, в том числе и Марса. С «планшетником» ходили по Чернобыльской Зоне и по всем другим Зонам, которые открылись после третьего взрыва. Поэтому Россия и сделала колоссальный рывок на Марс, сэкономив время и ресурсы на исследованиях. Но оказалось, что даже с «планшетником» не все тайны открыты и что на всё требуется время. У Калиты тоже был настоящий «планшетник», даже не один, а целых два. Поэтому Сергей и был сведущ в этом деле. Полковник некоторое время косился на него, а потом вроде как забыл о его существовании.