Литмир - Электронная Библиотека

– Не-е-ет, что ты, дорогой! Я не заяц, я курец. Мозгляк, как сказал Большой. Только на Земле таких, как я называют, отдобанными. А-ха-ха-ха!!! – засмеялся он совсем, как Есеня Цугаев, глядя на удручённое лицо Сергея.

По большому счету, Сергею было наплевать, что там курит или пьет Пашка. Лишь бы мне не подсовывал, подумал он и подцепил лепесток. Я свой организм ещё люблю, подумал он. К его удивлению, мох оказался не таким уж отвратительным, явно политый чем-то кислым, уксусом, что ли? Впрочем, вполне подходящим для закуски. Он выцедил ещё ковшик и спросил:

– А пожрать ничего нет? Я голодный, как собака.

– Эй!.. – позвал Пашка Зовущего.

Морщинистый, длиннорукий гоблин вырос, словно из-под земли. Челюсть с диким прикусом делала его похожим на бульдога, от которого не знаешь, ждать пакости или нет.

– Принеси пожрать! – велел Пашка. – Со жратвой здесь напряжёнка, – покачал головой он, выдыхая сизый дым маленькими порциями. – Ты видел, какие они чахлые?

– Ну?.. – Сергей обозрел пьяных гоблинов.

Гоблины как гоблины. На Земле таких в кино детям показывали. Из множества глоток вырывался дружный храп и другие разные звуки, которые обычно культурный человек не издаёт.

– А пить так совсем не умеют. Пару глотков, и с копыт.

– Ясный перец! – согласился Мамиконов. – Куда им против нас.

– Ты чего морду вымазал?

– Так надо. Местный обычай, – пояснил Пашка. – И жратвы приличной у них тоже нет. Жрут вот этот мох и палочки сосут. Мох ещё куда ни шло, но палочки их надо жарить, а оттуда вытекает сладкий сок. В качестве серьезной закуски не годится. Только для браги. Ещё трескают что-то вроде брюквы и слизи. Вот гадость. Я один раз попробовал – блевал целый день. А как вы вообще здесь очутились? – наконец удивился он, и на его круглой физиономии появился знак вопроса.

– Как это? – хмыкнул Мамиконов, смакуя брагу мелкими глотками. – По твоим следам и пришли!

– По чьим? – На Пашкиной физиономии знак вопроса сменился на крайне брезгливое выражение, – Пашка не терпел конкуренции ни в чём, даже в проступках. – Абалбеть можно!

– По твоим, братишка. По твоим родным следам. Ходить надо аккуратнее, – принялся поучать его Мамиконов.

– О-па! – воскликнул Пашка и выразительно поскреб щетину на шее, задрав подбородок в потолок. Его имидж был восстановлен. – Мужики, а ведь я шёл другой дорогой!

Мамиконов поперхнулся и с размаху хлопнул ковшиком по столу, расплескав пахучую жидкость:

– Иди ты знаешь куда со своими шуточками! – возмущённо сказал он, вытирая подбородок. – Я уже боюсь! Кто же тогда бродит по пустыне?! Слышал? – обратился он за поддержкой к Сергею.

В глазах Мамиконова появился стальной блеск. А кто любит, когда тебя за нос водят? – подумал Сергей, наблюдая за их перепалкой. Он и сам с некоторых пор не доверял Марфину, который знал свою выгоду и никогда её не упускал. Дождался, когда будет готова бражка, и слинял. Вот хитрец! – с восхищением подумал Сергей. Вот пройдоха!

– Да ей богу, мужики! Что я врать буду?! – Пашка сделал честное-честное лицо. – Могу даже перекреститься!

– Не путай божий дар с яичницей! – веско сказал Мамиконов и зачем-то посмотрел в угол, словно там действительно висела икона и стояла свечка. Но угол был тёмен, как Пашкина душа.

Пашка стал очень-очень серьезным, в самом деле перекрестился и принялся рассказывать, как работал в ту смену:

– Чернаков так задолбал, что я спрятался от него в тупичок, который после второй шлюзовой камеры имеется. Помните. Тёмный такой, мрачный.

– Ну да… – злорадно кивнул Мамиконов, – у нас там отхожее место.

– Во! Точно! – обрадовался Пашка, разулыбался, словно вспомнил приятное. – Сел на камень, а он возьми и откатись, а под камнем – дыра. Ну я в эту дыру и залез подальше от Чернакова.

Врёт! – решил Сергей, а вслух произнёс озадаченно:

– Понятно… Кто же тогда по планете-то шастает?

– Вот это вопрос, – согласился Мамиконов. – Воистину, Марс полон чудес!

Вот хитрец, ещё раз восхитился Сергей Марфиным. Ловко перевел стрелки на Марс. Гадский хитрюга!

Зовущий притащил миску, полную фиолетовой слизи, похожей на черничный кисель. Как у всякого солдата, у Сергея имелась своя ложка. Он понюхал кисель, который пах отвратительно, и осторожно зачерпнул самую малость, приготовившись сразу выплюнуть. Но слизь оказалась съедобной, по вкусу похожей на пресную овсянку, приправленную клопами, но самое главное – сытной. В животе сразу поселился тёплый комок. Хорошо, подумал Сергей и принялся есть, а потом ему, как всегда от сытной еды, захотелось спать. Но он заставил себя слушать.

Мамиконов залез пальцем в миску к Сергею, попробовал слизь и резюмировал:

– Говно с приправой карамели!

– Я теперь здесь у них вроде вождя, – принялся хвататься Пашка. – Они ведь раньше не знали, что такое бражка. Представляете, вообще, не пили самогона! Ужас! Как так можно жить?! – Искренне удивился он. – Они поэтому такие и маленькие. Я хочу ещё самогона выгнать и их научить.

– Зря… – добродушно прогудел Мамиконов. – Секретов не открывай, а то в авторитете упадёшь. Ей богу, банкуй сам!

– Конечно, сам… – заверил его довольный Пашка. – У меня и планы имеются по расширению бизнеса…

Сергей стал задремывать, слушая болтовню Марфина и Большого: получалось, что они влипли, несмотря на все Пашкины планы. Их голоса, его мысли и тревоги – всё смешалось в фантасмагорические видения. Из пятерых у троих разбиты шлемы. Кому-то надо подняться на поверхность и подать сигнал бедствия. В любом случае, надо доложить полковнику, что они нашли Петрова и Марфина. Вернёмся на базу и организуем хорошо подготовленную экспедицию. Изучим здесь всё досконально окрест. Может, действительно, стоит расположиться в городе Сен-Пал. Воздух есть, рабочая сила есть. А главное, не надо копаться в земле и рыть туннели. Строить ничего не требуется. В общем, не всё так плохо, надумал во сне Сергей. Американцы будут завидовать. Рано или поздно они тоже явятся на Марс. А мы уже обустроились, заняли самый шикарный отель. Всё отлично! Его только смущала «зубанка», издающая низкочастотные колебания. Но мы с этим как-нибудь справимся, найдём её и грохнем, легкомысленно решил он и проснулся. Полчаса показались ему чуть ли не зимней спячкой. Голова была ясной и свежей, а тело – сильным и бодрым.

– Вызывай нашего полковника, – велел он Мамиконову.

– Я, конечно, не против… – прогудел Мамиконов, – но давай повременим?.. Посидим… погутарим… С братишкой вот не виделись…

Пашка Марфин рассмеялся. В лохмотьях он почти не отличался от гоблинов, разве что белым цветом кожи, ростом и ушами. Сергея они до сих пор забавляли, когда он глядел на Зовущего.

– Я на базу не вернусь! – заявил Пашка. – Чего я там не видел?! Абалбеть можно!

– Я тоже… – очнулся Петров и потянулся к бражке, он не дотянулся и снова уснул, забыв закрыть левый глаз, и он с укоризной уставился на Сергея.

– Спёкся, пацан, – по-отечески добродушно прогудел Мамиконов.

– Не надо вызывать полковника, – попросил Пашка.

Но его никто не стал слушать. В силу вступили законы армии – приказ должен быть исполнен любой ценой.

– Не тяни кота за яйца, – сказал Сергей. – Ведь хуже будет.

– Это точно, – беспечно прогудел Мамиконов. – Вот он, пожалуйста, – и включили «длинную» связь. – Алло, алло… товарищ полковник, товарищ полковник, – лицо у Мамиконова вытянулось. – Не слышит… Товарищ полковник! Алло! Алла! Вызывает Париж! Слушай, нет его!

– Да вижу, – Сергей посмотрел на свою индикацию. «Длинная» связь функционировала нормально. Но в наушниках поселился шум, словно в телевизоре разом кончились все программы. – Может, здание экранирует? – предположил он и вышел на воздух.

Действительно, здание ведь окислом железа покрыто, подумал он, и ошибся.

Площадь лежала в серо-желтоватой дымке. Ненормальной дымке. Таких дымок на Земле не бывает, разве что под водой, подумал он между делом и стал вызывать полковника Бастрыкина. Однако снова ничего не услышал, кроме равномерного шума. Эфир был пуст. Потом в него влез Мамиконов и сказал:

14
{"b":"236283","o":1}