- Как вы узнали про то, что это моих рук дело? - поинтересовался я.
- Я знаю практически всё про учеников Школы. И умею сопоставлять очевидные вещи. То, что это работа учеников Школы, сомнений не было - более опытные члены Гильдии не стали бы так откровенно бравировать своими способностями и запирать обратно все замки. Всех учеников Школы я знаю, но лишь немногие из них способны на подобный успех. Первым делом подозрение пало на тебя, Каришку и ещё на парочку талантливых учеников из других групп - ваших способностей и авантюризма вполне бы хватило. Охранники сообщили, что другие три ученика последние дни не покидали пределы Школы, а ты две последних ночи ненадолго выходил. Как видишь, всё очень просто! Так же я знаю, что ты пока не оплатил положенную долю с добычи... хотя, соглашусь, и возможности сделать это у тебя так же не было, так как ты занят после занятий работами на кухне. Оплати при первой же возможности. А вообще, моё мнение - отличная работа, Серый Ворон! Сам руководитель Гильдии восхищён тобой, а это очень, очень много значит.
***
Диадему Каришка не приняла - сказала, что эта вещь навевает ей ужасные воспоминания. Вместо этого мы пошли в храм Белла и положили драгоценность на алтарь в качестве дара богу воровства. Ведь это именно Белл, я в этом не сомневаюсь, подменил монету в стакане шулера и позволил мне помочь Фее, да и Каришке тоже.
Вырученных после продажи драгоценностей денег оказалось так много, что даже после уплаты доли Школы я не мог носить такую тяжесть. Пришлось идти к городскому меняле и, потеряв какую-то долю от суммы, вместо тяжёлого мешка серебряных и золотых монет получить сорок семь империалов и одну "мену" - огранённый специальным образом крупный безупречный драгоценный камень, которыми торговцы рассчитывались между собой при особо крупных платежах. Одна мена равнялась пяти тысячам золотых монет и в городской торговле практически не участвовала, применяясь только при оптовых закупках гильдиями, богатыми торговцами или при взаиморасчетах между государствами.
Как можно потратить такую прорву денег? Оказалось, это совсем нетрудно - достаточно один раз пройтись с Каришкой по рыночному кварталу. Моя подруга была убеждена, что покупать стоит только самое лучшее и дорогое. Платья, костюмы, обувь, косметика... я спохватился лишь тогда, когда пришлось разменивать драгоценный камень. С трудом оторвав Каришку от лавки волшебных амулетов, я успел сохранить какую-то часть денег. Но, как оказалось, ненадолго - соседним зданием был большой оружейный магазин эльфийских кузнецов...
Каришка приобрела пару узких стилетов с костяными причудливыми рукоятками и ножнами для скрытного ношения в рукавах. Я тоже купил кинжалы, а также заменил все свои метательные ножи на обсидиановые - они были отлично сбалансированы, мелко-мелко зазубрены и несли магические свойства - вызывали сильное кровотечение у живых существ и подсвечивались слабым фиолетовым светом при приближении к нежити или оборотней. Часть ножей я отдал Каришке, а на остатки денег приобрёл длинный меч в качестве замены той неуклюжей железке, с которой я ходил. При этом продавец-эльф с восхищением разглядывал мой древний меч из склепа, пару к которому я приобретал:
- Изумительный клинок, работа эпохи раскола дварфов. На таком мече ещё чувствуется остаточная магия, которую можно попробовать возродить. Вот только заточка у меча более современная и довольно небрежная.
- А как возродить магию меча? - поинтересовался я.
- Это сложный процесс, я в этом ничего не смыслю. Нужно тебе поспрашивать у мастеров, умеющих зачаровывать клинки. А переточить твой меч вполне сумею, восстановив исходный вид лезвия, каким создавал его подземный мастер. Великий мастер. Я изучал методы заточки дварфов, работа сложная, но повторить смогу.
Заточка оказалась весьма недешёвой, но я согласился. Я ожидал, что эльфийский оружейник возьмёт точильный камень или что-то подобное, но ошибся - в ход пошли какие-то разноцветные порошки, шипящие и без следа испаряющиеся на металле, потом мастер долго мелко шинковал лезвием меча плотную шкуру какого-то неизвестного мне животного, постоянно поливая острие вязким вонючим маслом. Работа была долгой и кропотливой, мы с Каришкой успели пройтись по окрестным лавкам и перекусить. Когда же оружейник вернул мне древний меч, то я поразился - безукоризненный, заточенный острее бритвы клинок без единой царапины или скола. Лезвие стало слегка матовым и приобрело едва заметный зеленоватый оттенок. Восхитительное оружие!
Когда мы вернулись в Школу, ребята ахали от зависти, разглядывая нарядившуюся Каришку, мой новый кожаный костюм и наше оружие. Свою старую одежду и кинжалы я раздарил ребятам, и парни едва не передрались из-за них. Надо сказать, что в последнее время остальные ученики на нас с Каришкой стали смотреть, как на образцы для подражания, к которым они стремились. У нас стали спрашивать советов, просили разъяснить или показать какие-то упражнения. Отношение учителей тоже изменилось - с нас двоих стали требовать намного больше, чем с остальной группы. Если лучшим в каком-то упражнении оказывался я, то это вообще никого не удивляло, даже награды мне перестали платить. Если лучшей была Каришка, то её хвалили, но не более того. Но если вдруг побеждал кто-то другой, то преподаватели просто изливались в похвалах и выплачивали щедрую награду. Видимо, таким нехитрым способом учителя хотели возродить исчезнувший дух соперничества между учениками нашей группы. Каришку это весьма злило, пока я не припомнил ей:
- Ты говорила, что привыкла быть лучшей, так ведь? Так что сердиться теперь, когда даже учителя признали, что ты лучше остальных - более ловкая, быстрая, удачливая?!
Каришка подумала и проворчала:
- Да, все вокруг признают, что я лучше остальных учеников... Но ведь ты ещё лучше! Так бы и съела тебя от злости! - с этими словами Каришка обняла меня, привстала на цыпочки и слегка укусила за ухо.
Я в ответ лишь усмехнулся - я давно уже научился понимать, когда моя подруга всерьёз злится, а когда лишь просто ворчит по привычке.
Десять долгих дней работы на кухне, в конце концов, закончились. Все эти дни я сильно уставал и оставался ночевать в Школе на жёсткой лавке в холодной спальне, каждый раз с тоской вспоминая гостиницу "Боевой Единорог" - вкусный ужин, уютную тёплую комнату, мягкую перину. Стоит ли удивляться, что сразу же после окончания срока наказания я и Каришка отправились в гостиницу.
Хозяин гостиницы Василий был рад снова увидеть нас после длительного отсутствия и встретил нас отменным ужином, попутно рассказывая новости - в Холфорде уже начали готовиться к скорой осенней ярмарке. Уже расчищают для торговых палаток площади, готовят городские склады под закупки продовольствия, начали повышаться цены за ночлег, появились первые приезжие из самых отдалённых мест, в город для обеспечения порядка вошли несколько дополнительных полков, и городская стража перешла на усиленное патрулирование улиц...
Про усиленное патрулирование улиц я уже и сам заметил - обычно отряды городской стражи передвигались по городу лишь по мощённым широким улицам, игнорируя любые закоулки и ответвления. В принципе, в этом был определенный смысл - никакого количества стражников не хватит контролировать весь огромный город с его паутиной улиц, узких переулков и тупичков. А так хотя бы на основных транспортных артериях города, используемых для перевозки товаров купцами, городская стража обеспечивала какую-никакую, но всё же защиту. Сегодня же мы с Каришкой видели патрули и вдалеке от крупных дорог.
Вечером я выполнил комплекс упражнений на растяжку и выносливость, покормил Неведомого Призрака, после чего умылся и пошёл спать. Каришка уже давным-давно спала, разметав руки в разные стороны. Я осторожно подвинул девушку и улёгся на кровать, с наслаждением вытянувшись на мягкой перине.
***
Глава седьмая. Красные капюшоны.
Мой сладкий сон был прерван осторожным стуком в дверь. Кто бы это мог быть? Каришка так же проснулась от стука и, испуганно глядя на меня, присела на кровати. Я беззвучно взвёл арбалет, натянул брюки и подошёл к двери. Каришка в одной ночной рубашке, взяв пару метательных ножей, отошла к затемнённой стене и скрылась в тени.
